АркАДьев: Графами не рождаются

Глебов Виктор

Впрочем, судя по всему, до конца турнира мой счёт к директору возрастёт неоднократно.

— Тебя бы просто дисквалифицировали, — добавил вдруг Сопля и сразу завладел моим вниманием.

Я уставился ему в глаза.

— Дисквалифицировали? Почему это?

— Ящер же был уже без оружия. Нельзя ранить противника, который потерял клинок. Так написано в правилах.

Вот как… Теперь понятно, чего добивался Вебер. Вовсе не того, чтобы зрители сочли меня излишне жестоким. Он хотел, чтобы я слетел с турнира. Видимо, собственные интересы — сделанная ставка на

бой — волновали его куда больше, чем желание инквизиции уничтожить меня. Он даже был готов избавить меня от ждущих впереди ловушек, лишь бы не потерять деньги. Интересно, как к этому отнеслись бы инквизиторы? Надо будет при случае просветить их. Хе-хе… Правда, такая возможность, если и представится, то очень нескоро: не представляю, чтобы в ближайшее время мне выпал шанс мило поболтать с ними по душам.

Я взглянул на арену, куда уже выходили следующие участники. Да, этот бой я выиграл и попытку Вебера слить меня с турнира провалил, но впереди ждут настоящие опасности, о которых я, хоть и предупреждён, но ничего не знаю. Так что всё только начинается…

Ко мне подошёл организатор и снял браслет.

— Поздравляю, — сказал он сухо.

Как только он отошёл, я почувствовал себя дурно и взглянул на Соплю.

— Извини, Толя, мне нужно в туалет. И немного прийти в себя.

— Конечно, я понимаю, — кивнул парень. — Тебя проводить? Нормально себя чувствуешь?

— Я в полном порядке. Просто надо… Ну, ты понимаешь.

— Да-да. Ты потом домой? Встретимся у выхода?

— Лучше на парковке.

Я двинулся в сторону школы, ускоряя шаг. По пути меня нагнало несколько человек — поздравили с победой. Я кивал и старался поскорее избавиться от компании: чувствовал, что внутри что-то неладно. Похоже, пробуждение демонической сущности не прошло даром. Мне, и правда, требовалось остаться в одиночестве.

Наконец, я добрался до здания, проскочил через турникет и взлетел по ступенькам на второй этаж. В школе было пусто, и мои шаги гулко разносились по коридору, пока я бежал в сторону туалета.

Желудок содрогался, и было ясно, что меня сейчас вырвет. Я едва успел склониться над унитазом, и из меня хлынула вязкая чёрная жидкость!

По туалету разнеслось зловоние. По мне проходили сильные судороги, так что даже мышцы начали болеть, живот так вообще скрутило так, что казалось — он вот-вот лопнет!

Наконец, я исторг последнюю порцию непонятной мерзости и обессиленно опустился на кафельный пол, опираясь на унитаз. Лицо покрывал холодный пот, рубашка на спине взмокла и прилипла к телу, конечности были, словно ватные. Потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.

Воняло в сортире жутко, как от поднятой со дна океана тины, несколько часов полежавшей на солнце и начавшей разлагаться. Моим первым желанием было нажать спуск и избавить мир от этой мерзкой жижи, но рука остановилась на полпути. Следовало выяснить, что это такое.

Поднявшись, я прошлёпал к раковине, вымыл руки, сполоснул лицо холодной водой, а затем снял со стены пластиковый дозатор, отвинтил крышку и вылил всё мыло. Окатив пустую ёмкость из-под

крана, вернулся к унитазу и зачерпнул немного чёрной субстанции. Плотно закрутив крышку, вымыл сосуд и положил в карман.

Прислушался к ощущениям. Вроде, всё нормально. Пригладив волосы, я вышел в коридор и двинулся к выходу. Пожалуй, пора немного отдохнуть.

У парковки меня дожидался Сопля.

— Ну, как ты? — спросил он, окинув меня придирчивым взглядом. — Выглядишь бледным.

— Пришлось потрудиться — там, на арене, — ответил я, заставив себя улыбнуться. — Главное, что я выиграл, верно?

Парень кивнул.

— Вебер, кстати, прав: это действительно первый случай, когда на турнире кто-то добровольно сдался. Похоже, ты здорово напугал Ящера.

— Ничего, оклемается.

— Как бы он на тебя не затаил зла, Макс. Ты ведь, как ни крути, его опозорил. Ещё и Вебер добавил.

— Если у него будут претензии, он знает, где меня найти. Но вряд ли созреет в ближайшее время. Думаю, он за время турнира и носа не покажет. Слушай, мне надо домой.

— А я хотел тебя позвать в бар — отпраздновать.

— Извини, я не в форме. И не сказать, чтобы в настроении.

— Ладно, понимаю. Ты молодец. Всё здорово сделал сегодня. Увидимся завтра.

— Ага. Непременно.

— Постарайся хорошенько отдохнуть и набраться сил. Нас ждёт водная стихия. Как у тебя с ней?

Не так хорошо, как с огненной, которая является моей сутью.

— Нормально, — кивнул я. — Всё, до завтра. Пока. И удачи тебе сегодня. Прости, что не остаюсь за тебя поболеть. Надеюсь, ты победишь.

Толя тяжело вздохнул.

— Честно говоря, шансы невелики. Но постараюсь, конечно. Кстати, пора мне возвращаться, а то могу пропустить вызов.

— Конечно. Удачи.

Парень поспешил назад, а я отправился на Васильевский остров, где находилась знаменитая в столице, если не во всей империи, аптека Вильгельма Пеля. Алхимик, основавший её ещё в девятнадцатом веке, происходил из рода придворного сапожника, образование получил в Петришуле, а затем — на медицинском факультете Дерптского университета. Вернувшись в Петербург, он купил у предыдущего владельца аптеку на Седьмой линии, оснастил её таблетаторами и грануляторами, снабжал лекарствами и алхимическими препараторами императорский двор и большую часть дворянских родов, а затем даже занял руководящий пост в Русском обществе торговли аптекарскими товарами.

Мне об этой аптеке рассказали одноклассники. Практически все аристократы покупали там магические реактивы. Ученики тоже иногда туда ездили, если им требовались редкие препараты для практических или лабораторных работ, а случалось такое довольно часто.

Я отправился в аптеку Пеля впервые и ожидал увидеть обычный магазин, пусть и большой. Однако оказалось, что за прошедшие с основания годы бизнес здорово разросся, и на Седьмой линии Васильевского острова теперь находилось здоровенное здание с вывеской, украшенной коваными грифонами и даже гербом — видимо, род аптекаря получил дворянство за оказанные императорскому двору услуги.