Аркан для бешеной селедки, или Все способы энергетической защиты по системе Жим Лам
Шрифт:
Как проявляет себя перегрузка духовной Энергией?
Как восстановить человека в этой ситуации?
Как нужно понимать «чувство ответственности за свою жизнь» и как действовать, когда поймешь?
Как видится со стороны человек, левитирующий во время молитвы?
Вот и знакомая гора и склон с пещерами. Только небо теперь затянулось тучами и начался
— Ладно, переночуем в первой попавшейся нише. Главное, чтобы ты не разболелся. Очень прошу тебя, ты уж постарайся…
— У меня есть аптечка, там аспирин и…
— Это бесполезно, твое состояние не вылечить таблетками, — он уже вел меня, как раненного в попу бойца, к ближайшей пещере. — Ну, вот и укрытие.
Я прислонился к стене. Озноб не прекращался, а если закрывались глаза — вновь возникал неописуемый Свет, слышалась прекрасная музыка и разносился аромат, напоминающий запах фиалок, но значительно тоньше и нежнее.
В отдаленном углу пещеры Али Баба раскладывал вещи, устраивая некое подобие ложа из покрывал и курток. Да, видимо, ночь будет долгой.
Мой разум как будто наблюдал за своим хозяином со стороны, делая нелестные комментарии в мой адрес. Тело почти полностью отказывалось мне подчиняться.
Учитель подошел ко мне и велел раздеться. Я с трудом стаскивал с себя мокрую одежду, он помогал.
Уложив меня на импровизированную постель, Мастер стал хлопать по моему почти бесчувственному телу, последовательно проходя от поясницы к ногам, потом вверх до затылка. Так он действовал довольно долго, пока я не начал ощущать тепло, растекающееся внутри.
Заметив, что мое состояние улучшилось, Наставник немного расслабился. Затем он перевернул меня на спину и стал тщательно прохлопывать всего меня спереди.
Стало совсем тепло. А в конце процедуры, когда Целитель прогрел ладонями мои уши, укрыл меня теплыми вещами, я уснул.
Сон мой был спокойным и глубоким. После потрясений сегодняшнего дня все остальное было мелким, незначительным и не заслуживающим внимания.
…Я стоял посреди двора замка. Со всех сторон площадку окружали каменные стены, на которых был устроен длинный, по всему периметру, балкон. Зрители, одетые по средневековой моде, плотно заполняли его.
Прямо передо мной на высоких креслах сидели люди в темных плащах. Это были Судьи числом семь или восемь. К ним постоянно ктото подходил из темноты внутренних залов, чтото говорил или передавал бумаги.
Каждый присутствующий буквально клетками кожи чувствовал чрезвычайное напряжение…
Раздался хриплый голос Судьи:
— Итак, мы выслушали всех. Подсудимый признан виновным и приговаривается к смерти. Есть ктолибо из присутствующих, кто желает выступить с оправдательной речью или внести денежный выкуп?
Не
Я хотел спросить: «Что здесь происходит? В чем я обвиняюсь?!» — но не услышал своего голоса. Хотел подбежать к судьям, но мои ноги и руки сковывали тяжеленные цепи, прибитые к стене.
— Все, конец, — Судья встал и поднял руку с деревянным молотком.
И тут во двор вышел мужчина, лицо его закрывал капюшон. Он стремительно приблизился к столу и бросил на стол увесистый мешок с деньгами. Монеты весело звякнули. По балконам пронесся то ли разочарованный вздох, то ли стон удивления.
— Вот необходимая сумма, подсудимый невиновен, а слово в защиту скажу не только я, но и… нас много!
Он показал пальцем на балкон. Там к самым перилам продвигался… я. Еще один я… И еще один, и еще!
Да! Я даже потряс головой и прищурился, чтобы разглядеть эту картину получше. Все эти дети, мальчики, юноши и мужчины, которые пробирались к перилам через толпу зевак, были мной, но каждый в разном возрасте!..
Десятилетний держал на руках годовалого, тридцатилетний стоял в обнимку с прыщавым неуклюжим подростком. Трехлетний дергал за рукав и чтото спрашивал у шестилетнего, а тот, сам не понимая, что происходит, посматривал на старших.
И все они, ласково улыбаясь, смотрели на меня.
Радость, стыд и какоето щемящее чувство, охватившее меня, сдавили горло. Я был всеми ими, а они — мной. И только от меня зависело, какие они и как им живется. Да разве понимал я раньше, когда был в их возрасте, свою ответственность перед ними?
Перед всеми этими детьми, мальчишками, юношами, которые теперь спасли меня, собрав все, что у них было. И радуются, что мы снова вместе, и любят меня такого, какой я есть.
И тот, что в капюшоне, это тоже был Я. Совсем такой, как сейчас, только бритый и не настолько худой.
Оковы ослабли и с тяжелым бряцанием свалились к моим ногам. Все Мы бросились в объятия друг другу, радуясь и выкрикивая в порыве счастья какието замечательные слова. Вот мы и вместе!
Быстрое пробуждение не стерло чувства радости и воспоминания о полученном уроке. Пришло время принять на себя ответственность за тех, кто всегда со мной. Ведь от меня зависит весь их Мир…
После проведения внутренней ревизии мой личный внутренний доктор успокоился. Озноб вместе со своей верной подругой — высокой температурой — покинули меня. Одевшись, я стал искать Наставника, его нигде не было видно.