Арлекин

Гамильтон Лорел

–Ты поступил так, чтобы получить силу?
– голос Ричарда излучал злость.

Мика посмотрел на него и сказал тем мурлычущим голосом, который был у него в этой форме:

–О какой силе ты говоришь?

–Я причинил ей боль, когда брал ее зверя.

–Ты хочешь сказать, что я мягче это сделал, потому что принял зверя в себя, а не заставил ее его проглотить.

–Получается я изверг, ты герой.

Если бы я не была настолько утомлена, что не могла и пальцем пошевелить, я бы сказала Ричарду, чтобы он валил со своими доводами, потому что я от них изрядно устала.

Но он проснулся. Он помог мне справиться с Мамочкой Тьмой. И все шло так хорошо. Я не хотела, чтобы теперь оно стало ужасным. Черт бы все это побрал.

–Я забрал ее леопарда вместо Натаниэла, потому что могу это сделать.

Он перекатился, стараясь не касаться меня, и это было очень похоже на волшебство. Было чувство, будто плеснули черной краской с бликами алого пламени и в окружении его ауры силы, и тут же там, где только что была чернота, начала просматриваться его собственная кожа. Все, кто наблюдал, либо старались уловить и запомнить каждый миг, либо просто отворачивались. Самое большее, что мог уловить глаз, это то, как человеческий облик сменяется животным и наоборот, будто никак не может выбрать, в каком лучше остаться. Но Мика, Мика менялся. Минуту назад это был человек-леопард, сейчас просто человек. Если бы я не видела, как перетекал, словно вода, из образа одного животного в другое Химера, иногда меняя только руки, то я бы сказала, что Мика в этом лучший.

Мика взглянул на Ричарда.

–Натаниэл был бы пойман в ловушку тела леопарда на много часов.

Я не могла видеть лица Ричарда, потому что смотрела на Мику, а повернуть голову казалось слишком большим подвигом. Но я услышала недоверие в его голосе.

–Так не должно быть, если ты меняешься меньше чем через шесть часов после превращения. Разве ты не опустошен?

–Нет, - ответил Мика.

–Ты не дезориентирован?

–У меня нет желания вскочить на ноги прямо сейчас, но дай мне несколько минут, и я буду, как новенький.

–Я никогда не встречал никого, кто бы так легко переходил из одной формы в другую и обратно.

–Я знал одного, кто был лучше, - отозвался Мика.

–Кто?

–Химера, - одно лишь слово заставило лицо Мики стать серьезным, наполнило его горем, это выражение я знала слишком хорошо.

Я коснулась его руки. Мне бы хотелось коснуться его лица, но эти лишние дюймы казались мне недосягаемыми.

Женский голос проговорил:

–Если этот парень все остальное делает так же хорошо, то я была бы не прочь познакомиться с ним поближе.

Солидат стояла позади нас. Она не спрашивала разрешения войти у охраны, еще бы при ее-то шести футах, она возвышалась над полом и смотрела на нас. Она была стройна, но при этом соблазнительна, светло-желтые волосы того оттенка, который просто не может быть природным, были коротко подстриженными. С такими волосами стоило использовать больше косметики, но она лишь слегка подвела свои карие глаза и воспользовалась помадой. Она окинула меня тем взглядом, который, как она считала, должен был меня смутить, и она находила это все забавным. Несколько дней назад до меня дошло, что это было ее дежурное выражение лица. Я может быть ее и спросила

бы, что она обо всем этом думает, но в темноте моего нутра шевельнулся тигр. «Нет, пожалуйста, нет!» - только и успела я подумать.

Соледад что-то затронула во мне. Улыбка сбежала с ее лица, и я увидела то, чего не ожидала: страх. Я, может, и спросила бы, чего она боится, но тигр рванул к поверхности меня. и я бросилась к ней.

Она заколебалась.

–Сделай свое дело, Соледад, - сказала Клаудия.

И тут она наклонилась, взяв мою руку в свои, и прошептала:

–Я лучше проживу в этом мире пару дней тигром, чем сотню лет овцой.

Я, возможно, спросила бы, что она имела в виду, но в этот момент ее рука коснулась меня, и тигр рванул вперед. Это походило на то, что я - прихожая, а он хочет выйти вон.

Глава 14

Выхода не было. Но тигр продолжал рвать мою кожу, мое тело, пытаясь выйти. Я не отдала свое животное Солидад, оно всего лишь окатило нас энергией. Это не причиняло боли, оно будто стекало по моей руке в нее. Оно лишь отдаленно походило на тигра. Я не была уверена, что это вообще произошло, потому что Солидад не изменила форму. Она свалилась в обморок, обернувшись вокруг меня; я успела ухватить ее за руку, чтобы она не свалилась прямо на меня. Ее дыхание было учащенным, будто у нее были повреждения, но внешне я ничего не заметила. Я могла лишь держать ее руку и всматриваться в ее лицо.

Ей удалось прошептать:

–В тебе не было тигра, чтобы отдать мне.

–Я думаю, ты права, - ответила я. Мой сорванный голос все еще был хриплым, но я уже смогла извлечь из горла нечто большее, чем шепот.

–Что случилось?
– спросила Клаудия.

–Я думаю, что Мамочка Тьма не могла бы дать мне тигра, - отозвалась я. Я продолжала вглядываться в лицо Солидад. Оно все еще было напряженным от боли.

–Все хорошо?
– спросила я.

Она кивнула, но ее губы продолжали сжиматься в напряденную тонкую линию. Она явно лгала мне, что с ней все в порядке.

–Я думаю, что-то причиняет ей боль, - сказала я.

Клаудия встала на колени рядом с нами:

–Соледад, тебе больно?

Она снова отрицательно покачала головой.

–Скажи мне, что тебе не больно, - попросила Клаудия.

Соледад только продолжила качать головой. Клаудия помогла еще одной женщине приподнять ее ноги, и вместе они подняли ее с пола. Ремус подошел с другой стороны и помог положить ее на край кровати.

–Что с ней случилось?
– спросил он.

–Я не совсем уверена, - ответила Клаудия.

Соледад смогла сказать:

–Это не тигр-оборотень.

Я попыталась сесть, и Мика помог мне. Ричард подошел с другой стороны, чтобы я могла сидеть зажатой между ними.

–Это Мамочка Тьма, - сказала я.

–Кто?
– переспросила Солидад.

–Мать Всей Тьмы, первый вампир.

–Это пахло тигром, а не вампиром, - возразила она.

–Тигры - это одно из подвластных ей животных, - объяснила я.

Соледад покачала головой и прислонилась к Клаудии.

–Хорошо, допустим, я не так уж хорошо себя чувствую.