Арлекин
Шрифт:
Натаниэл подошел к нам, его распущенные волосы спадали до лодыжек, тяжелые от влаги. Он пытался их высушить, но на это нужно было больше времени из-за длины волос. Влажные волосы были более глубокого коричневого цвета, нежели рыже-медный, какой они приобретали в сухом виде. Он все еще держал в руках подушку, на которой стояла его тарелка, хотя тарелку уже успел оставить на столе. Подушкой он прикрывал талию и пах. Все, что я видела ниже этой подушки - это кремовые ботинки на босу ногу.
–Что же на тебе есть за этой подушкой?
Он отбросил подушку назад
–Не то, чтобы мне не нравилось представление, но не рановато ли для униформы?
–Вся моя одежда шелковая. А волосы пока еще настолько мокрые, что могут ее испортить.
– Он вжался в мои объятья, так что вся масса его влажных волос оказалась под моими руками, и я согласилась с тем, что они и правда все еще мокрые, причем, настолько, что его спина была прохладной. Он был прав, шелку не поздоровится. Мои руки скользнули вниз по его спине, пока не остановились на упругой округлости его ягодиц. Он прогнулся под моими руками, так что мне пришлось прикрыть глаза и глубоко вздохнуть, прежде, чем я смогла сказать:
–Почему ты так оделся для встречи с Рафаэлем?
Ответил Мика:
–мы подумали, что стоит показать Рафаэлю, насколько это хорошо, быть в нашем кругу. Ведь у всех на слуху, что он - ваниль.
Я отодвинулась от Натаниэла, потому что не могла думать, касаясь любого их моих мужчин, пока они были обнаженными.
–Повтори.
Голос Ричарда был очень недовольным, так что я решила, что новости плохие.
–Рафаэль тоже тебя хочет?
–Я не в курсе.
–Рафаэль выдвинул свою кандидатуру на роль твоего pomme de sang, - сказал Жан-Клод, его голос был мягким и обволакивающе приятным, каким он был только у него. Я растворилась в нем. Ни о чем больше я думать не могла.
Натаниэл коснулся моего подбородка, ничего не говоря. Он мягко поцеловал меня в щеку и сказал:
–Это к лучшему, Анита.
Я сглотнула и посмотрела в его спокойное лицо. Он улыбнулся мне мягко. Я покачала головой.
–Почему он попросил об этом? Рафаэль ничего не делает просто так.
Клаудия кашлянула. Мы все повернулись к ней. Она выглядела настолько смущенной, какой я никогда ее не видела.
–Он боится, что связь Ашера с гиенами приблизит их группу к Жан-Клоду и тебе ближе, чем крыс.
–Он мой друг, - сказал Ричард.
– А я не дружу с вожаком гиен.
–Но Рафаэль не дружит с Жан-Клодом или Анитой. Это только деловые отношения. Ашер - их возлюбленный, и его подвластный зверь - гиена, так что гиены становятся к вам ближе.
Клаудия кивнула.
–За редким исключением, гиены - любители мускулатуры, а Рафаэль таких на работу не берет.
–Вы ребята нужны нам, Клаудия. Черт возьми, откуда у Рафаэля идея того, что мы отдадим его роль Нарциссу?
– спросила я.
Она пожала плечами, насколько это позволяли мышцы.
–Он хочет более близкую связь с Жан-Клодом, это все, что я знаю.
Я посмотрела на Жан-Клода и Ричарда.
–Я ведь не обязана это делать,
–Нет, ma petite, ты не обязана, но нам придется к нему прислушаться. Я согласен, что мы не станем этого делать. Я считаю, что любые оборотни были бы оскорблены, если бы их вожак стал бы чьим-то pomme de sang.
–Другие оборотни уже ревнуют к связи Аниты с леопардами и волками, - сказал Самсон. Он обошел вокруг нас, чтобы взять тарелку с едой и сесть на один из стульев возле камина. Он был одним из тех людей, кто умел мастерски сливаться с обстановкой. Я про него постоянно забывала. Это не было волшебством, просто разновидность тактичности.
–Что ты хочешь сказать?
– спросила я.
– С подвластными животными у нас и должна быть более тесная связь.
–Да, это правда, но ты, Анита, держишь в себе штамм льва и еще один какой-то неизвестный. Есть такие, кто утверждает, что знает, почему врачи не могут определить твою четвертую ликантропию.
– Он откусил кусочек круассана, и я внезапно поняла, как хочу есть. Со всем, что случилось, мой желудок напомнил о себе и начал требовать утоления иного, чем ardeur, голода.
–И каковы же предположения?
– спросила я. Я подошла к столу и начала накладывать еду на одну из белых, фарфоровых тарелок. Еду приносили на заказ каждое утро, но ели мы с настоящего фарфора и настоящим серебром. Серебро было позолоченным, чтобы ни у кого не возникло с ним проблем. Настоящее серебро оставляет на коже оборотней ожоги. Не такие, как от огня, а скорее зудящие.
–Химера напал на тебя в форме льва, которая объясняет львиную ликантропию, но он был также панвером. Вы же это уже обсуждали, что ты можешь и не добавлять себе новые штаммы?
– спросил Самсон.
–Да, в теории мы это обсуждали, - ответила я.
–Некоторые кланы оборотней хотят, чтобы ты питалась от их представителей и взяла их зверя до своего первого превращения, потому что хотят быть ближе к Жан-Клоду.
Я посмотрела на Клаудию.
–Это так? Такое предполагают?
–Было дело…
–Это то, чего хочет Рафаэль?
– спросила я.
– Я о том, что он знает, что Ричард и я, не хотим видеть его в нашей постели, но все равно пробует? Т.е. он сначала предложит мне секс, а потом себя, в качестве крысолюда, чтобы я взяла его зверя?
–Я не уверена, что он это спланировал, - сказала она.
Я посмотрела на Самсона.
–Как ты обо всем этом узнал?
–Я был воспитан при королевском дворе, Анита. А там ты либо живешь, либо умираешь, и зависит это от твоей информированности.
–Я заметил, что у Самсона есть способность все видеть и чувствовать, - сказал Жан-Клод.
–Это силы русалки?
– спросила я.
Самсон пожал плечами и снова откусил от круассана.
–Использовать ментальные игры на людях без их разрешения наказуемо законом, - сказала я.
–Вообще-то закон говорит, что незаконно пользоваться ментальными фокусами, телепатией, магией для получения информации без разрешения объекта, на котором это все используют. Я не пользуюсь ни чем из перечисленного.