Арлекин
Шрифт:
Соледад подошла и встала над нами. Она не была высокой, как другие охранники, до шести футов сильно не дотягивала, но если с полу смотреть, то казалась под потолок. Стройная, но с округлостями, волосы острижены по-мальчишески коротко и окрашены в такой оттенок желтого, который в природе не встречается. С такими волосами как-то ожидаешь больше косметики, но она обычно использовала лишь губную помаду и карандаш, подчеркивающий карие глаза. Сейчас она смотрела на меня своим обычным взглядом: будто вспомнила что-то смешное и вот-вот засмеется.
Я бы, может, спросила ее, что она думает, глядя вот так на меня, но тут в темноте, во мне мелькнул тигр. Только не это, — подумала я.
Соледад смотрела на меня, улыбка с ее лица сползла, и я на миг увидела то, что не ожидала увидеть: страх. Я бы спросила ее, чего она испугалась, но тигр помчался по этому коридору внутри меня. Я потянулась к Соледад — она колебалась.
— Делай свое дело, Соледад, — сказала Клодия.
Она наклонилась и взяла мою руку со словами:
— Лучше в этом мире два дня прожить тигром, чем сто лет овцой.
Я бы спросила, что она цитирует, но когда она коснулась меня, тигр прибавил ходу, скачками пошел по туннелю вперед, и я собралась в ожидании удара.
14
А удара не было. Тигр налетел на мою кожу, на тело — и побежал дальше. Я не передала Соледад моего зверя: он просто выплыл из меня и вплыл в нее. Мне не было больно, как будто все, что перешло от меня к ней, это была сила. Я даже не знаю, было ли еще что-то, поскольку Соледад не сменила облика. Она почти рухнула на меня, обивая меня собой, свободной рукой опершись на пол, чтобы не упасть на меня совсем. Дышала она тяжело и часто, будто ей было больно, но я ничего не чувствовала — только держала ее руку и смотрела ей в лицо. Она смогла прошептать:
— В тебе нет тигра.
— Думаю, что ты права, — ответила я.
Мой голос все еще звучал хрипло от долгих криков, но хотя бы уже можно было не только шептать.
— В чем дело? — спросила Клодия у меня за спиной.
— Я думаю, Марми Нуар не могла превратить меня в тигра, — сказала я. Но все равно внимательно смотрела в лицо Соледад — оно еще было искажено болью. — Ты как, ничего?
Она кивнула, но губы ее были сжаты в тугую тонкую линию. Наверное, насчет «ничего» — это была ложь.
— Мне кажется, ей больно, — сказала я.
— Соледад, тебе больно? — спросила Клодия, склоняясь к ней.
Она покачала головой.
— Скажи словами, — настаивала Клодия.
Но Соледад только мотала головой. Клодия помогла ей подняться, но Соледад не держали ноги — Клодии пришлось ее подхватить, чтобы та не упала. Римус подскочил с другой стороны и помог отвести ее к кровати.
— Что с ней случилось? — спросил он.
— Не могу сказать, — пожала плечами Клодия.
— Это не был тигр-оборотень. — К Соледад вернулся голос.
Я попыталась сесть, Мика
— Это была Марми Нуар, — сказала я.
— Кто? — переспросила Соледад.
— Мать Всей Тьмы, королева вампиров.
— Пахло оно тигром, а не вампиром, — возразила она.
— Тигры — среди ее подвластных зверей, — объяснила я.
Соледад покачала головой и на миг прислонилась к Клодии.
— Ладно, признаюсь. Не очень я себя хорошо чувствую.
— Почему она не вызвала ее зверя? — спросил Натэниел.
— Анита — не тигр-оборотень, и потому тигр не мог быть столь же реален, как остальные ее звери, — сказал Мика.
— То есть? — спросил Ричард.
— Мы не знали, приобретает Анита зверей, потому что перенесла нападение или же из-за вампирских сил у нее подвластные звери проявляются как виды ликантропии. Я думаю, мы теперь получили ответ. Тигр-оборотень на нее никогда не нападал, и у Химеры тоже не было облика тигра.
— Так зачем же пытаться вызвать тигра? — спросил Ричард. — Почему не вызвать одну из кошек, которая у Аниты уже есть?
— Не знаю, — ответил Мика.
У меня возникла мысль.
— Она достаточно глубоко влезала мне в голову, чтобы знать: я думаю, что тигра у меня поблизости нет. Она сказала, что хочет сделать меня своей, но если она меня не может получить, то…
— Она хотела, чтобы тигр разорвал тебя, — тихо сказал Ричард.
— Или же хотела превратить тебя в тигра издали, — предположила Соледад. — Вряд ли она знала, что произойдет. И вряд ли это ее интересовало. Сила, которая меня коснулась, не мыслила как тигр.
— А как она мыслила? — спросила я.
— Как серийный убийца, как мясник. Тигры охотятся только от голода. А эта тварь — от скуки.
— Ага, — сказала я, — это похоже на Мамашу Темную. Прости, что тебе пришлось ощутить ее вкус, Соледад.
Она слабо улыбнулась.
— Моя работа — принимать за тебя удары.
Но она была бледна и настолько близка к обмороку, насколько это вообще возможно для телохранителя.
— Пусть у Химеры не было тигра, — сказал Римус, — но в нем были гиена, змея, медведь — может, и еще что-нибудь. Почему Анита на них не реагирует?
Мика пожал плечами:
— Они на нее никогда не нападали. Похоже, сперва нужно, чтобы ей такой зверь пустил кровь.
Он погладил меня по голой спине, и это мне напомнило, что мы сидим голые, но почему-то все воспринимали это нормально, так что и я как-нибудь переживу.
Ричард, сидевший с другой стороны, придвинулся ко мне ближе, будто, раз Мика меня трогает, он тоже должен. Или он просто нервничал и так успокаивался. Но я все выискивала у него нехорошие мотивы. Даже не хотела сама, но он так часто делал мне больно и так глубоко ранил, что я искала в нем всегда негатив, а не позитив. Сейчас я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.