Арлекин
Шрифт:
— Анита, говори как есть. Выкладывай.
— Я хочу с тобой любиться, Ричард. А не ссориться.
Он отодвинулся и остался сидеть, держась за края ванны по обе стороны от меня. Лицо его стало настороженным, будто ожидающим неприятных известий. Не то выражение, которое мне хотелось бы видеть на его лице прямо сейчас.
— Скажи, Анита.
Голос прозвучал устало.
— Я это пробовала с другим.
— И почему же было больно?
— Ричард, не заставляй меня это говорить. Пожалуйста.
— Скажи. — Голос
Я вздохнула:
— Ладно. Потому что этот другой был слишком большой.
— Кто?
— Ричард, не надо.
— Кто?
Тут уже и я поглядела сердитым взглядом:
— А ты как думаешь?
— Не знаю. Ты добавила к своему списку не менее двух мужчин, и я ни одного из них не видел с эрекцией.
Я поднырнула под его руку, выплыла к другой стенке ванны.
— Скажи, что ты хочешь от меня услышать, Ричард.
— Это твои новые два вампира?
— Ты хочешь знать, каков ты в сравнении с Реквиемом и Лондоном? Это ты хочешь на самом деле знать?
Он кивнул:
— Да, наверное.
Я сложила руки под грудями — вода помогла, потому что они всплыли.
— Не могу поверить, что ты об этом спрашиваешь.
— Вопрос простой, Анита.
— Ты действительно хочешь знать, больше ли ты, чем они?
— Я так ревную к ним, что даже не вижу прямо, а потому — да, хочу знать. Я хочу знать, действительно ли я самый оснащенный мужчина в твоей постели.
— Знаешь, я обычно не хожу с линейкой и не измеряю.
— Значит, больше.
— Иисус, Мария и Иосиф! — Я закрыла лицо руками. — Нет, нет, они не так оснащены, как ты. Доволен?
Я опустила руки, подняла глаза — нет, не было у него на лице довольного выражения.
— Кто тогда?
Я сумела месяцами ни с кем не заводить подобных обсуждений. Особенно вот этого. Конечно, Ричард не мог его не начать.
— Мика это. О’кей? Мика.
— Поэтому ты его и любишь?
— Господи, Ричард, ну ты же лучше многих знаешь, что здоровенного хрена еще недостаточно, чтобы завоевать мое сердце.
— Так почему он? Почему ты живешь с ним, а не со мной?
Я вздохнула. Ясно уже: не секс у нас будет, а сеанс психотерапии. О Мария благословенная, Матерь Божья, я этого не хотела.
— Ричард, не надо. Не сейчас, не сегодня.
— Перед тем, как продолжать, мне нужно понять, что у нас было не так, Анита. Прости, но иначе не получится.
Я встряхнула головой и попыталась устроиться в воде, но она уже не успокаивала. Мокрая и теплая, и все.
— Ладно. Только не забудь, я еще и с Натэниелом живу. Ты всегда его то ли забываешь, то ли не считаешь.
— Он не доминант, Анита. В мире оборотней его потому и не считают.
— А в мире моих пристрастий, Ричард, его нельзя не считать.
— Не понимаю.
— Знаю, что не понимаешь, и мне жаль, что не понимаешь, но это все равно правда. Я живу с Микой и Натэниелом,
— Как ты можешь вот так здесь сидеть и говорить, что любишь кого-то еще? Ты разве не понимаешь, как больно мне делаешь?
— Ты завел этот разговор, а не я. Я хотела заниматься любовью. Я хотела отмыться, напитать ardeur и быть с тобой, а ты начал тут выяснять, у кого что больше. Я знаю, что у всех мужиков тут пунктик, только ты очень неудачно время выбрал.
— Ты права, это было глупо, но я рядом с тобой глупею, Анита. Ты меня заставляешь говорить и делать такое, что портит наши отношения, хоть я это и знаю…
— Я ничего тебя не заставляю. Это ты сам решаешь говорить и делать такое, что все портит. А не я.
— Да, ты права. Я это говорю и делаю по собственной воле. Мог бы не перелопачивать, мы бы сейчас уже занимались сексом, и очень классным. Но мне действительно нужно знать, что есть такого у Мики, чего нет у меня. Каким волшебством склонил он тебя принять его в своем доме, жить с ним, хотя со мной ты жить отказалась?
Ой-ой, а ссора-то намечается масштабная. С большой буквы ссора. Я вообще ее не хочу, но еще меньше, когда в городе Арлекин и нас ждут, одно только небо знает, какие страшные сюрпризы.
— Жан-Клод тебе объяснял, что частично нас с Микой притянули друг к другу вампирские силы.
— Да, что ты суккуб — вампир, питающийся сексом. Он мне говорил.
Я увидела выражение его лица:
— Ты этому не веришь.
— Я не верю, что это насовсем. Я думаю, что если между тобой и силами Жан-Клода будет достаточное расстояние, это постепенно уйдет.
— Ричард, это уже не сила Жан-Клода, это моя сила.
Он покачал головой, сложив руки на скульптурной груди.
— Ты не вампир, Анита, и у тебя не может быть сил вампира. Они у тебя от триумвирата — нашего с Жан-Клодом.
— Ричард, уж что есть, то есть. Оттого, что ты хочешь иного, ничего не изменится.
— Так что, ты что-то вроде демона, помешанного на сексе? Не верю. Это сила Жан-Клода, или Белль Морт, или даже Марми Нуар. Видит бог, Анита, ты столько вампиров пропускаешь через свой разум, что уже не можешь отличить, где они, а где ты.
В его словах была правда, но…
— Ричард, я создала триумвират силы с Натэниелом и Дамианом. Я создала, а не Жан-Клод. Так что это всерьез.
Он снова замотал головой:
— Должен быть способ это все распутать.
Я просто смотрела на него. Совсем не тот разговор, которого я ожидала.
— Ричард, суккуб — я, а не Жан-Клод, не Белль Морт и не Мамочка Темная. Это я.
— Люди не могут быть суккубами.
— Может быть и нет, но люди не могут иметь слуг-вампиров или подвластных зверей, а у меня и то есть, и другое.