Аромат апельсинов
Шрифт:
— Эмм, — снова говорит он.
Он опрокидывает меня плашмя на кровать, но лечь рядом и заняться со мной разными сладкими глупостями не успевает. Открывается дверь. Влетает Сэнди. Даже увидев нас, она не замолкает.
— Джонни, послушай, нам надо поговорить, — Сэнди упирает руки в бока.
— Убирайся. Вон отсюда!
— Нет. Прежде ты дашь мне деньги.
— Что? Я тебе должен денег? А куда делись две сотни долларов, которые я отдал тебе в прошлом месяце?
— Я… я подожду снаружи, — говорю я и отстраняюсь, хотя он пытается удержать меня
— Ты остаешься, — приказывает мне Джонни. И оборачивается к Сэнди. — А ты уходишь.
Она скрещивает руки на груди и поджимает губы.
— Нет.
— О, Боже, Сэнди. Ты сейчас огребёшь. Надеюсь, это понятно?
— Ты слышишь? — обращается она уже ко мне. — Это уже слишком. Он угрожает мне. Какой мужчина будет угрожать матери своего ребёнка? Только слабоумный. Пойдём, Джонни. Дашь мне немного денег, и я уйду.
— Зачем тебе деньги? Кажется, ты живёшь с мамой? На Кимми деньги я даю. Не говори, что ты уже всё потратила. У ребенка что, пелёнки из золота?
— Мне просто надо, — упорствует Сэнди. Она смотрит на меня расчётливым взглядом. — Это важно.
— На что?
— На аборт, — произносит она, задрав подбородок. Её губы вытягиваются в тонкую линию, но уголки рта приподняты, будто она не может сдержать улыбки.
Вероятно, эта реплика должна послужить сигналом к моему уходу. Я даже не ревную. Как можно ревновать того, кого нарисовал в фантазиях мой мозг? Поэтому, всё, что происходит между ними, меня не касается. Не желая вмешиваться в их дела, я иду к двери. Я не могу держать происходящее под контролем, не могу манипулировать их поведением. Это сон. Раз я этого не вижу, значит, ничего не происходит. По крайней мере, надеюсь, что это так.
Джонни держит меня за руку, но отпускает, когда замечает, что я не останавливаюсь.
— Эмм, не уходи.
Я бросаю на него взгляд через плечо.
— Ну, детка, надо внести ясность.
Это высказывание кажется мне правильным. Его глаза сияют. Он отпускает меня. Я прохожу мимо Сэнди, не удостоив её даже взглядом. Женщины знают, как ранит игнорирование. Даже если я и не ревную, у меня нет ни малейшего желания, обращать на неё внимание.
Я прохожу сквозь дверь.
Затем вхожу в свою гостиную.
Глава 15
По крайней мере, на сей раз не голая.
Разумеется, я тяжело дышала. Меня донимал желудок. Голова болела так сильно, что я вскрикнула, спотыкаясь, побрела к дивану, легла и обхватила рукой подушку. К счастью, земной шар не вращался, но мне понадобилось пару минут, чтобы успокоиться.
Я медленно села.
— Какого чёрта…
Это прозвучало жалко. И чувствовала я себя так же. Физически не очень плохо. Повреждения в моём мозге никогда не причиняли боль телесную. Это был не мой желудок, не моя голова. Приступы становились всё тяжелее, это, вероятно, означало, что в моём мозгу что-то разрушилось окончательно.
Хотя я в любой момент могла впасть в забытье… мне не хотелось, чтобы приступы
Я желала находиться в таком месте, где рядом со мной будет кто-то, типа Джонни Делласандро, где не надо беспокоиться о презервативах и беременности или о бритых ногах. Или оплачивать счета и заниматься спортом. Но больше всего я наслаждалась бы в том месте, где Джонни касался губами и руками каждого сантиметра моего тела, где в меня входил его великолепный член, где я его могла взять в руки и целовать, где знала, что мужчина желает меня также сильно, как я его.
Однако в данный момент я больше всего хотела попасть под горячий душ. Простояв длительное время под шуршащей водяной струёй, я почувствовала себя немного лучше. Расчесала волосы, намазала кремом лицо. Натянула полинявшую тонкую футболку, которая доходила мне до середины бёдер и облегала все изгибы моего тела, которое щедро демонстрировало мне зеркало. Я разглядывала своё отражение, повернулась боком, провела руками по груди, животу, бёдрам. К своему телу я относилась лояльно, в отличие от многих моих подруг. Эту ненависть им навязывали сериалы и журналы.
— Надо больше заниматься спортом, — посоветовала я сама себе и втянула живот и щеки, создавая иллюзию стройности. Но я знала, что спортом заниматься не буду. Несмотря на съеденные в кофейне лишние маффины и дополнительные ложки сахара в кофе… Сахару и кофеину удавалось то, с чем таблетки справлялись с трудом.
Вода с мокрых волос холодной струйкой потекла по спине. Меня начало знобить. Я натянула толстовку с логотипом Lebanon Valley College, ручной работы носки из толстой, разноцветной пряжи и отправилась на кухню, чтобы сварить себе пару чашек горячего шоколада. Хорошо бы полежать с книжкой в кровати или посмотреть кино на ноутбуке. Спокойный вечер дома.
В дверь позвонили. Сначала я не поверила своим ушам. Скорее всего, это у кого-то из соседей, хотя раньше я наши звонки никогда не путала. В дверь опять позвонили, потом ещё и постучали.
Я схватилась за мобильник, готовая в случае необходимости вызвать полицию.
Однозначно, я насмотрелась фильмов ужасов.
В моей двери отсутствовал глазок, но над ней находилось, действующее на нервы, бесполезное стрельчатое окно. От него нет никакой пользы, и я твёрдо решила, как можно быстрее его заменить. Пока же я стояла с мокрыми волосами и без брюк в прихожей, ночное небо давило на стекло, а в дверь настойчиво ломился неизвестный.
С мобильником в руках я сняла цепочку и фиксатор. И приоткрыла дверь. Затем распахнула её.
— Привет, — Джонни выглядел довольно смущённым и одновременно сногсшибательным в своём длинном чёрном пальто и шарфе, который вызывал у меня желание к нему прижаться.
Я обрела дар речи быстрее, чем ожидала.
— Привет.
Мы смотрели друг на друга, никто не шевелился.
— Можно войти? Здесь чертовски холодно.
— Я…эээ… Да, конечно, — я отошла в сторону, чтобы его пропустить. Он принёс с собой запах, заледеневших на воздухе, хлопьев снега.