Аромат апельсинов
Шрифт:
— Презервативы в ящике ночной тумбочки.
Джонни опёрся о руки и посмотрел мне в лицо. Я немного переживала, вдруг он не захочет ими пользоваться, и немного разочаровалась, что у нас может не получиться секса. Но он лишь покачал головой и потянулся к упаковке презервативов в ящике. Правда, срок хранения вызывал у меня большие сомнения.
Джонни надел и расправил презерватив и распрямился, готовый в меня войти. Я одной рукой ухватилась за его грудь.
— Ты уверен? — спросила я.
Джонни поцеловал меня.
— Конечно.
Затем
Потом я закрыла глаза и не открывала их до следующего утра.
***
— Доброе утро, — произнёс Джонни, стоя в дверях. Он уже принял душ и оделся. Великолепные волосы гладко зачёсаны от лица. Его не портила даже лёгкая небритость. Но одежда на нём другая. — Во сколько ты выходишь на работу?
Я села и потёрла лицо.
— На работе надо быть в девять. Значит, выехать нужно за полчаса. Что случилось, ты ходил домой и вернулся?
Мужчина лишь сказал:
— Время завтрака.
Я глянула на него и рассмеялась.
— Ты пошёл по дороге стыда? — так мы с Джен называли ситуацию, когда после жаркой ночи возвращаешься домой во вчерашних шмотках. (прим. пер. — Walk Of Shame — шутливое разговорное выражение. Дорога стыда — это когда выходишь утром из чьего-то дома после одноразовой ночной встречи в той же одежде, в которой был и накануне).
— А как иначе я мог бы переодеться?
— Ты рано проснулся. Пробирался домой в потёмках? — снова засмеялась я и встала. Он не отшатнулся, когда, почистив зубы, я подарила ему поцелуй. — Тебе было неловко.
— Я всегда рано встаю.
— Такое происходит не всегда, — не понятно, зачем я это сказала.
— Раньше я тоже всегда поздно ложился, — его руки лежали на моих бёдрах. — Тебе не кажется, что надо одеться?
— Сделаешь мне завтрак?
— Чего бы ты хотела? — засмеялся Джонни. — Лучше не надо. Я на редкость поганый повар.
— Тогда лучше отвези меня в кофейню, — ответила я.
Поход в кофейню являлся испытанием. Я даже подумала, что он его не выдержит. Но Джонни лишь кивнул и оглядел меня с ног до головы.
— Тогда тебе надо поторопиться, чтобы не опоздать на работу.
Я влезла в душ, оделась и сделала макияж, но, когда захотела заколоть волосы на затылке кожаной заколкой, не смогла её найти.
— Эмм! Надо выходить!
— Иду! — я быстро заплела косу и побежала вниз, где меня уже ждал Джонни.
Появиться вместе с ним в кофейне почти тоже самое, что быть самой известной парой на школьном выпускном. На нас уставились все. Джонни взял мою руку, затянутую в перчатку, в свою и скрестил наши пальцы.
— Привет, — кивнул он Карлосу, который всё ещё не починил свой ноутбук. — Как дела?
— Доброе утро, Карлос, — улыбнулась я с триумфом и, возможно, с небольшой злостью. Но мне наплевать.
Карлос
— Сегодня в меню тыквенный латте. Очень вкусный.
— Значит, хочу именно его, — ответила я.
Джонни прижал меня к себе.
— Конечно, и я тоже.
Когда мы ехали на работу, я чувствовала себя немного странно. Правда, совсем чуть-чуть. На парковке он меня поцеловал и попросил позвонить ему за полчаса до перерыва, чтобы за мной приехать.
Так всё и началось. Это. Мы. Всё.
Очень хорошо. Просто великолепно. Как сказала моя мама, Джонни — мужчина, а не юнец.
Он держал свои обещания. Раз Джонни сказал, что заберёт меня с работы, то никогда не опоздает. Если пообещал сводить на ужин, то сводил. Своё рабочее время он планировал сам, следовательно, был более мобильным, чем я. А мне это на руку. Он всё-таки настаивал, чтобы я или показалась врачу, или добровольно отказалась от вождения машины. Пришлось с благодарностью принять его предложение, поработать моим шофёром.
Приступы мы не обсуждали, чему я, несомненно, была рада. Однажды я поймала его любопытный взгляд, но проигнорировала его. У нас было всё хорошо и по-настоящему.
С дочерью Джонни, Кимми, напротив, произошла другая история. Он предупредил, что с распростёртыми объятиями меня не встретят, так и получилось. Я считала её настоящей дочерью своей матери… хотя Сэнди знала лишь по своим фантазиям.
В тот день Джонни сидел со своим внуком Чарли, который, как только распахнулась дверь, бросился ему в объятия, а потом умчался в комнату с огромным телевизором, играть в игровую приставку. Кимми застыла в дверях, будто ей требовалось приглашение войти, что, на самом деле, было не так.
— Эмм, хочу представить мою дочь Кимм. Кимми, это Эмм. Я тебе о ней уже рассказывал.
Кимми удивлённым взглядом оглядела меня с ног до головы, потом сказала отцу:
— Она слишком молодая, папа.
— Ты, вероятно, чуть старше.
Вряд ли стоило давать такой ответ, но Кимми, вместо того, чтобы взорваться, заулыбалась.
— Она ещё и огрызается. Ничего себе!
— Кимми, — со вздохом произнёс Джонни, хоть виноватым перед ней не был. — Веди себя прилично.
Мне понравилось, что он не пытался нас подружить. Да и вряд ли бы у него получилось. В моих воспоминаниях, она до сих пор носила ползунки и грязный памперс. Поэтому мне не надо целовать её в зад, чтобы получить одобрение.
— Мой отец известный собиратель глупых блондинок. На мой взгляд, очень глупых. Чертовски глупых.
— Я не блондинка, — в отличие от тебя, пришло мне на ум, но я воздержалась от комментариев.
— И даже не глупая, — нехотя возразила Кимми. — Дети?
— Бог мой, Кимми, — воскликнул Джонни.
— Ещё нет, — сказала я. — Боишься потерять папины симпатии?
— Нет, — гневно усмехнулась она. — Полагаю, он тебе не сказал, что стерилизован?
Джонни со стоном прикрыл глаза руками.