Аромат грязного белья (сборник)
Шрифт:
Особенное отдаление произошло после того, как Бобби Кеннеди был назначен министром юстиции, и он начал ожесточённую борьбу против мафии, чем вызвал к себе ненависть у Синатры.
Синатра построил рядом со своим домом во Флориде огромный дом, в который, как он надеялся, будет приезжать президент со своей свитой. Туда были подведены множественные телефонные линии и факсы, была сооружена даже специальная площадка для посадки вертолётов. Когда Синатра узнал, что Джон Кеннеди решил не останавливаться в его поместье, он в злобе схватил отбойный молоток и бросился курочить посадочную площадку.
После гибели Кеннеди
В 1966 году Синатра ненавидел Рональда Рейгана, даже выключал телевизор, если тот появлялся на экране, уходил из комнаты, если там был Рейган. А в 1970-м Синатра уже был его ярым сторонником, так как Рейган отчётливо двигался к большой власти. Синатра активно участвовал в выборной кампании Рейгана, и Рейган выступал в защиту Синатры, когда того прижимали по мафиозной линии.
После гибели своей матери в авиакатастрофе Синатра бросился с головой в католицизм. Тут его проняло, что существует нечто, что обладает большей силой, чем деньги, власть и талант. Он решил завести дружбу с религией, в которой он увидел власть, Верховную власть.
Синатра всю жизнь изо всех сил стремился иметь в друзьях сильных мира сего, чтобы те его защищали и чтобы все остальные его боялись, видя таких больших и сильных дружков, стоящих за его спиной.
Шутку Пушкина о том, что гений и злодейство несовместимы, люди решили принимать всерьёз. В ней, разумеется, есть доля правды, но доля эта настолько незначительна, что история над ней систематически насмехается.
Но что понимать под злодейством? Обязательно ли быть многосерийным убийцей, чтобы удостоиться звания злодея?
Принято считать, что злодей является злодеем до мозга костей, ему отказывают в каких-либо добрых человеческих проявлениях, и прежде всего в способности любить и желании быть любимым. Поэтому каждый раз, когда какой-либо злодей обнаруживает любовь к собаке или к собиранию спичечных коробков, то это ошеломляет людей до выпадения глаз из орбит. А если припомнить, что злодей – это человек, которому ничто человеческое не чуждо, то тогда злодеем можно считать любого человека, рядом с которым другим людям быть опасно, неприятно или оскорбительно.
Другим определением злодея может быть такое: злодей – это тот, кто умышленно приносит людям зло.
Под эти определения прекрасно подходит Фрэнк Синатра. Один из его друзей, сразу ставший «бывшим» после произнесения следующей фразы, подвёл хороший итог Синатре:
Ты – прекрасный певец, которому нет равных, но ты полное ничто как человек.
Синатра обрушивал свою злобу только на людей, которые не смели или не могли защищаться, и он никогда не позволял себе набрасываться в злобе на своих друзей из мафии или на тех, кого он считал сильнее себя. Это лишь подтверждает, что у Синатры, американского «поручика Пороха», была не психическая болезнь, а поведение «молодца против овцы». Если бы Синатра был действительно безумец, а не злодей, то он бы бросался на любого без разбору в очередном приступе злобы. А тут его приступы были просчитаны, продуманы и избирательны, а из этого без труда можно вывести ещё одно определение
У всех злодеев добрая часть их души должна куда-то устремиться, во что-то воплотиться. У одних злодеев это устремляется в любовь к животным, у других – в любовь к своим детям, а у Синатры – вся его доброта, любовь, соучастие обратились в музыку, в пение. После смерти он и остался в памяти людей этим «добром». Хотя Синатрово зло не забылось, но в основном лишь теми, кому он это зло принёс. Но его время творения зла истекло. А добро он продолжает приносить десяткам миллионов тех, кто его слушает. Арифметика в его пользу. Синатра сделал 55 фильмов, более ста альбомов и две тысячи аудиозаписей.
Тот, кто так поёт, не может быть действительно плохим человеком, —
сказал один из близких знакомых Синатры.
– Может, – возражу я, – и поэтому его можно звать двояко, для чего специально придуманы две фразы: «злой гений» и «добрый гений».
Преодоление морали
Mimi Alford. Once Upon a Secret. My Affair with President John F. Kennedy and Its Aftermath. New York: Random House, 2012. 200 p. ISBN 978-1-4000-6910-1.
Впервые опубликовано в General Erotic. 2012. № 233.
Люблю поучительные истории. И не потому, что они чему-то там учат, а потому, что нельзя принимать всерьёз то, чему тебя стремятся учить, ибо учат тебя, как правило, рабству. Прежде всего, учением занимается мораль, которая хвалится своей заботой о благе человека. Однако эта забота о благе сводится к заботе о навлечении страданий, которые, чем сильнее и непрерывнее, тем более свидетельствуют о «благе», принесённом моралью.
Преодоление влияния морали – это доблесть сильного и умного человека. Разумеется, за одной преодолённой бездной открывается другая, но способность преодолеть хотя бы одну даёт тебе уверенность в преодолении остальных.
Мими Алфорд потратила на преодоление пагубного влияния морали большую часть своей жизни. И она добилась пусть не полного, но значительного успеха, свидетельством чему стала её книга.
О Мими я писал ещё в 2003 году (см. General Erotic. 2003. № 95) по следам первой публикации о ней в New York Daily News. Тогда газетчики раскрыли её тайну, которую она хранила более сорока лет. Тайна эта постепенно перестала быть таковой, и поползли слухи, сплетни и домыслы. Поэтому Мими решила в конце концов сама подробно рассказать о великом событии и как оно повлияло на её жизнь.
Однако главный смысл этой книги для меня не в том, как Кеннеди в очередной раз заграбастал пизду, попавшуюся ему на глаза, а в том, как женщина, порабощённая, подавленная и шантажируемая моралью, освобождается от полного рабства и обретает уверенное спокойствие. Полного освобождения она, увы, не обрела, а лишь из рабыни стала крепостной у благосклонного помещика осовремененной морали. Но и этим историческим шагом пренебрегать нельзя.
О Джоне Кеннеди и о его жажде новых женщин смотри выше (с. 541–550 наст, изд.) Вот как Мими занималась посильным утолением этой жажды.