Аромат роз
Шрифт:
На ватных ногах Элизабет направилась к автомобилю. Пульс зашкаливало. Душу наполнило неприятное предчувствие.
Машина была припаркована в темном углу стоянки. Подойдя ближе, она увидела в ней двух человек на заднем сиденье. Это были Брайан и Лиза Дойл, записная красотка из класса Элизабет. Брюки Брайана были спущены до колен, юбка Лизы задрана до пояса.
Несколько секунд Элизабет оцепенело наблюдала за происходящим. До ее слуха доносились потные шлепки тел и похотливые стоны.
К горлу подкатил тошнотворный комок. Элизабет развернулась и бегом бросилась к кафетерию, в котором проходила их встреча. Очевидно, Брайан услышал стук ее каблучков, потому что дверца «лексуса» неожиданно распахнулась.
– Элизабет! – крикнул он. – Элизабет, постой!
Но она даже не оглянулась и, влетев в кафетерий, бегом бросилась в туалет. Ей хотелось одного: где-нибудь спрятаться, затаиться, забиться в угол, лишь бы только ее никто не видел.
Наконец ее отыскала Гвен. Верная подруга помогла ей вытереть заплаканное лицо и поправить макияж. По всей видимости, Брайан наплел всем какую-нибудь чепуху о возникшем непонимании, и Гвен изо всех сил делала вид, будто поверила его словам. Но Элизабет не желала обольщаться. Как она и подозревала, Брайан все время ее обманывал. Их браку настал конец.
Образ мужа с Лизой Дойл на заднем сиденье их машины навсегда запечатлелся в ее памяти.
День постепенно уступал место вечеру. Зак вернулся в клинику, чтобы еще немного побыть с отцом, который, как ему показалось, теперь был чуть более вменяемым, чем обычно. Зак откатил инвалидную коляску в крытый внутренний дворик, и они сидели в тени, слушая журчание воды в фонтане. Он заговорил с отцом о прошлом фермы, и старик радостно улыбнулся далеким воспоминаниям, которые теперь возвращались к нему довольно редко.
Они разговаривали до тех пор, пока Флетчер не заснул. Пришла сиделка и пожурила Зака за то, что он утомил старика. Затем отвезла отца в здание.
Зак был другого мнения. Он считал, что такие встречи идут отцу лишь на пользу, и нисколько не жалел о долгих часах, проведенных рядом с Флетчером. В юности за ним такого не водилось.
Когда он выезжал со стоянки, солнце уже садилось за низкую гряду гор на западе, окрашивая небо в оттенки розового, оранжевого и голубого цвета. Долгий день практически закончился. Сидя за рулем машины, Зак вспомнил о кошмарном обеде в обществе Элизабет Коннерс.
Он негромко выругался себе под нос. Если у него когда-нибудь и возникало желание напиться, то точно этим вечером. Нет, конечно, к алкоголю он притрагиваться не станет. Он уже давно сошел с этой кривой дорожки и не намерен снова возвращаться на нее.
Зря он это сделал. Ему не надо было нажимать на Элизабет, приглашать на свидание, пока у него продолжаются отношения с Лизой Дойл. Он сам толком не знал, почему так поступил. Черт, он даже не предполагал, что Элизабет Коннерс примет его предложение. И почему, черт побери, это был обед, а не ужин?
В Элизабет его всегда восхищала ее честность. Похоже, честность не помешала бы и ему самому. Черт побери!
Зак сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. С самого начала между ними как будто проскочила какая-то искорка. Лиз, возможно, наверняка станет это отрицать, но все равно это было. Он видел эту искорку в ее голубых глазах каждый раз, когда она бросала на него взгляд, хотя и пыталась не показать виду. И теперь он все испортил!
А как она побледнела, когда Карсон обмолвился о Лизе Дойл! Вот же сукин сын этот Карсон! Нет, что-то тут нечисто, решил Зак. Есть какая-то причина, почему Элизабет и Лиза так не любят друг друга. И Карсон, подлец, об этом знает, а он, Зак, не имеет ни малейшего понятия.
Впрочем, какая разница, сказал он себе. Это была всего лишь встреча во время обеденного перерыва, и дальше этого дело вряд ли бы зашло.
И все же ему лучше прекратить отношения с Лизой. Былое увлечение теперь уже почти сошло на нет. На прошлой неделе ему даже не хотелось спать с ней, и он с трудом дождался утра, а затем поспешил снять номер в «Холидей Инн», лишь бы только не возвращаться к ней.
Завтра он обязательно поговорит с ней, скажет, что между ними все кончено. Она вряд ли сильно расстроится. У нее куча воздыхателей, готовых выстроиться в очередь длиной в городской квартал, чтобы удостоиться ее милости. Зак догадывался, что в его отсутствие она встречается со многими другими мужчинами, равно как и он не хранит ей верность, живя в Лос-Анджелесе.
Ничего серьезного. Просто женщины, с которыми ему нравилось встречаться. Они откуда-то знали о его прошлом. Так же как и Лиза. Он всегда был одинок. В школе его так и звали – Одинокий Волк.
Не в его натуре слишком близко сходиться с людьми. И он старался никогда не допускать чересчур близких отношений с кем бы то ни было. Лучше держаться на расстоянии, так всегда безопаснее. С Лизой это было несложно.
С Элизабет подобный номер вряд ли пройдет.
Черт, возможно, хорошо, оно даже к лучшему, что все так получилось. И для него, и для нее.
Именно это он внушал себе, катясь на джипе по шоссе к воротам «Тин Вижн». Подъезжая к ферме, он сбросил скорость. Надо сказать, что он успел проголодаться и рассчитывал поужинать вместе с воспитанниками фермы и их наставниками.
Иногда он так и поступал. Хотя посещения родственников и знакомых, а также телефонные звонки были строго ограниченны, он, как попечитель, имел особые привилегии. Это давало ему возможность лишний раз пообщаться с подростками, приободрить их, воодушевить на успехи.
Он оставил джип на стоянке, вылез из машины и закрыл дверцу.
Озабоченный, Сэм Марстон встретил его на полпути к столовой:
– Зак! Хорошо, что ты приехал!
– Что случилось?
– Этот парнишка Перес куда-то исчез. Если он не вернется через пару часов, придется заявить о его исчезновении в полицию.
Хотя Рауль и покинул стены исправительного заведения для несовершеннолетних, он по-прежнему был обязан подчиняться его строгим правилам. В числе прочего он не имел права покидать территорию фермы без особого разрешения.