Арсен Люпен против Херлока Шолмса
Шрифт:
«Ладно, — решился Шолмс, — когда Белокурая дама будет уже моей пленницей, я стану хозяином положения».
И позвонил в дверь.
Господин Дестанж уже ждал его в библиотеке. Они стали работать. Шолмс все искал предлога сходить на половину Клотильды, как вдруг она сама появилась в библиотеке и, поздоровавшись с отцом, устроилась в маленькой гостиной и стала что-то писать.
Со своего места англичанину было видно, как она сидит, склонившись над столом, и время от времени размышляет с застывшим в воздухе пером. Он подождал немного, затем, взяв наугад какой-то том, обратился к господину Дестанжу:
— Вот как раз книга, которую мадемуазель Дестанж просила меня ей принести, когда она нам попадется.
Шолмс направился в маленькую гостиную и остановился напротив Клотильды, встав с той стороны, где Дестанжу не было его видно.
— Я Стикман, новый секретарь господина Дестанжа.
— А-а, — протянула она, не прерывая своего занятия. — Значит, у отца новый секретарь?
— Да, мадемуазель, я хотел бы поговорить с вами.
— Садитесь, пожалуйста, я уже закончила.
Она дописала еще несколько слов, поставила подпись, заклеила конверт и отодвинула бумаги. Затем взялась за телефон, позвонила портнихе, попросив ту скорее закончить дорожное пальто, которое ей вскоре срочно понадобится, и наконец повернулась к Шолмсу.
— К вашим услугам, месье. Впрочем, почему бы нам не поговорить при отце?
— Нет, мадемуазель, и умоляю вас даже голоса не повышать. Лучше, чтобы господин Дестанж ничего не слышал.
— Для кого лучше?
— Для вас, мадемуазель.
— Я не согласна на разговор, который не должен слышать отец.
— И все-таки придется вам согласиться.
Оба встали, взгляды их встретились.
— Говорите, месье, — сказала она.
Не желая садиться, он начал:
— Надеюсь, вы меня извините, если ошибусь в некоторых второстепенных вещах. Однако я отвечаю за полную точность всех излагаемых фактов.
— Меньше слов, прошу вас. К делу.
По этому резкому замечанию он понял, что молодая женщина насторожилась, и стал продолжать:
— Хорошо, перейдем к делу. Пять лет назад вашему отцу случилось встретиться с неким господином Максимом Бермоном, представившимся ему как предприниматель… или архитектор, точно не скажу. Но господин Дестанж проникся к этому молодому человеку искренней симпатией и, поскольку состояние здоровья не позволяло ему самому заниматься проектами, предоставил господину Бермону выполнение нескольких заказов от старых клиентов, заказов, которые, как ему казалось, его помощник вполне был в состоянии исполнить.
Херлок умолк. Ему показалось, что Клотильда очень сильно побледнела. Однако, сохраняя полное спокойствие, она произнесла:
— Мне ничего не известно о том, что вы говорите, и не понимаю, чем все это могло бы меня заинтересовать.
— А вот чем, мадемуазель. Господин Максим Бермон зовется по-настоящему, как вам известно, Арсен Люпен.
Она засмеялась.
— Невозможно! Арсен Люпен? Господин Максим Бермон зовется Арсен Люпен?
— Именно так, как я имел честь доложить вам, мадемуазель, и поскольку вы отказываетесь понять меня с полуслова, добавлю, что Арсен Люпен нашел в этом доме для осуществления своих планов верную подругу, нет, больше чем подругу, слепо повинующуюся сообщницу… преданную ему безраздельно.
Она поднялась и, нисколько не волнуясь или, по крайней мере, волнуясь настолько мало, что Шолмс был поражен подобным самообладанием, заявила:
— Не знаю о цели вашего поведения, месье, и ничего не хочу о ней знать. Прошу без лишних слов покинуть этот дом.
— В мои намерения никогда и не входило бесконечно навязывать вам свое присутствие, — так же спокойно, как и она, ответил Шолмс. — Вот только я решил не уходить отсюда один.
— Кто же пойдет с вами?
— Вы!
— Я?
— Да, мадемуазель, мы выйдем вместе из особняка, и вы без возражений, без единого слова пойдете за мной.
Самым странным во всей этой сцене было полное спокойствие обоих. Их разговор походил не на поединок двух противников, равно обладающих сильной волей, но по тону и манере более напоминал светскую беседу, в которой просто высказываются разные точки зрения собеседников.
В широко распахнутую дверь можно было видеть, как в ротонде господин Дестанж медленно, размеренными движениями переставлял книги.
Клотильда села на место, легонько пожав плечами. Херлок вытащил часы.
— Сейчас половина одиннадцатого. Уходим через пять минут.
— А если нет?
— В противном случае я пойду за господином Дестанжем и расскажу ему…
— Что?
— Всю правду. О лжи Максима Бермона и двойной жизни его сообщницы.
— Сообщницы?
— Да, именно той, которую называют Белокурая дама, той, что была блондинкой.
— А чем вы все это докажете?
— Отведу его на улицу Шальгрен и покажу переход, сооруженный Арсеном Люпеном, когда он якобы занимался там строительными работами, между домами номер 40 и 42, тот переход, которым вы оба воспользовались позавчера ночью.
— А потом?
— Потом поеду с господином Дестанжем к мэтру Детинану и спущусь по черной лестнице, как сделали вы с Арсеном Люпеном, уходя от Ганимара. Мы вместе поищем точно такой же переход, который наверняка существует между домом адвоката и соседним, выходящим не на улицу Клапейрон, а на бульвар Батиньоль.
— А дальше?
— А дальше я поведу господина Дестанжа в замок Крозон и, поскольку ему хорошо известно, какие именно работы производил там Арсен Люпен во время реставрации здания, не составит никакого труда отыскать тайные переходы, проложенные людьми из банды Люпена. Он сам убедится, что, воспользовавшись ими, Белокурая дама проникла ночью в комнату графини и забрала с камина голубой бриллиант, а потом, через две недели, пробралась в апартаменты консула Блейхена, чтобы запрятать камень во флакон… Странный какой-то поступок, не правда ли? Я объясню это, скорее всего, женской местью, но в общем цель не играет особой роли…
— Потом?
— Потом, — посерьезнел Херлок, — отправимся вместе с господином Дестанжем на авеню Анри-Мартен, 134, и примемся выяснять, каким образом барон д'Отрек…
— Замолчите, замолчите, — с внезапным ужасом заговорила вдруг Клотильда. — Запрещаю вам! Как вы осмелились сказать, что я… обвинить меня…
— Я обвиняю вас в убийстве барона д'Отрека.
— Нет, нет, это клевета.
— Вы убили барона д'Отрека, мадемуазель. Вы нанялись к нему на службу под именем Антуанетты Бреа с целью похитить голубой бриллиант, и вы его убили.