Артания
Шрифт:
Внутри стены оказались на диво светлыми и блестящими, Придон даже уловил запах свежих стружек, в углу мальчишка заканчивал выскабливать последние бревна, опрятно и по-домашнему пахнет мясной похлебкой, в великанском очаге над углями жарится целиком насаженная на вертел туша лесного зверя, похожего на кабана, но потолще и с круглой массивной головой.
Все четыре стола пустые. Придон опустился на скамью, жестом пригласил Цветок сесть рядом. Она присела, робкая, как кузнечик, что готов сорваться с места при первом же хлопке в ладоши.
Вскоре явился огромный мужик, крупнее Придона, отчего тот сразу ощутил себя
– Гости? – удивился мужик. – Что ж, добро пожаловать… Есть, пить?
– И то, – сказал Придон, – и другое. Что, дела идут плохо?
– Неважно, – буркнул мужик. – Меня зовут Жбан, за последнюю неделю вы всего лишь третьи, кто вошел через эту дверь.
Когда он принес огромное блюдо, больше похожее на таз, с горячей парующей гречневой кашей и целиком зажаренного барана, Придон кивком пригласил сесть, сразу выложил несколько золотых монет. Мужик долго рассматривал непонятные четырехугольные монеты. Таких не видел, но золото есть золото, оживился, словоохотливо рассказал, что тут живут целой семьей, с ним жена и четыре сына, все крепкие парни, занимаются охотой и рыбной ловлей…
– А что такое рыбная ловля? – спросила Цветок. Жбан покосился на нее, усмехнулся.
– Оставайся, красавица, увидишь. Может быть, понравится, га-га-га!
Придон ел быстро, жадно, зубы свирепо рвали горячее пахнущее мясо, желудок подпрыгивал, чтобы ухватить на лету, тут же усваивал и топал ногами, требуя еще. Цветок ела сперва осторожно, потом разохотилась, в глазах изумление, вот-вот отбросит ложку и зароется в горку каши лицом.
Жбан посматривал с удовольствием, потом на лице проступило изумление. Оглянулся на Придона.
– Из каких краев?
– Я их дальних, – ответил Придон коротко. – А вот эта, ее зовут Цветок, она из Леса. Там, сам понимаешь, не сеют и не жнут, только охота. Даже рыбу не ловят. Жбан покачал головой, взгляд стал задумчивым.
– Понятно… Ты ее везешь в город? Придон пожал плечами.
– Как-то не задумывался. А что?
– В городе ей будет плохо, – сказал Жбан. – Слишком, понимаешь?
– Понимаю. Но бросать ее нельзя. Она – хорошая девушка.
Жбан не отрывал взгляда от раскрасневшейся Цветка.
– Вижу. А что, если оставишь здесь? Нет, не подумай ничего плохого. У меня жена – строгая. Но у меня четверо взрослых сынов. Трем уже пора искать себе жен… Вдруг придется кому-то по сердцу? Она ведь хороша, ты прав.
Придон доел кашу прежде, чем собрался с ответом. Цветок вгрызлась в бараний бок, ребра трещали под ее крепкими зубами.
– Наверное, – ответил он медленно, – так будет лучше. Или правильнее. У меня… опасная дорога. Негоже молодой девушке идти рядом с воином.
Жбан с большим удовольствием продал ему коня, пусть лучше у него конь не столб коновязи грызет, а превратится в пару золотых монет. Придон взобрался в седло, непривычно высокое, кивнул Цветку:
– Тебя ждет красивый и удивительный мир!.. Прощай.
– Прощай, – ответила она грустно. – Пусть тебе повезет, герой.
– Мне надо спешить, – сказал он виновато. – Мне надо очень, очень спешить!
Вскинул руку в прощании, не удержался, чтобы не напрячь глыбы мускулов, красиво посмотрел вдаль и пришпорил коня.
Через пару верст проехал через селение, то ли рыбацкое, то ли охотничье. Все дома казались вымершими, мужчины на работе, а женщины и дети затаились
Придон ехал выпрямившись, чувствуя на себя десятки нечеловеческих глаз. За невысокими плетнями среди садов стояли хлева, конюшни, и почти на каждой крыше лежали огромные псы неизвестной породы, мохнатые и страшные, молча провожали его взглядами. Иногда заборчик прерывался стеной хлева, и тогда он чувствовал, как голова проходит на расстоянии протянутой лапы такого мохнатого чудовища.
Когда дома остались позади, от реки навстречу показалось пятеро мужчин. Все несли на плечах тяжелые мешки, капала вода, Придон уловил сильный запах рыбы.
Он издали вскинул руку, прокричал:
– Хорошего улова!..
– И тебе… удачной охоты, – ответил передний мужчина. К неудовольствию Придона, этот слав даже с тяжелым мешком на спине, что пригибал его к земле, оказался почти одинакового с ним роста, с конным. – Куда путь держишь, добрый человек?
– Мне нужен Черный Див, – сказал Придон без обиняков. – Он где-то близко. Вы должны знать.
Мужчины остановились, мешки держали на плечах без натуги, запах свежепойманной рыбы стал сильнее. В мешках еще дергалось, выгибалось, но мужчины уставились на него с раскрытыми ртами.
Передний мужчина взглянул исподлобья.
– Меня зовут Войтыл, – сказал он. – Я войт этого села… Мы слышали про этого Черного Дива, но только ты опоздал, парень.
Придон вскрикнул:
– Как опоздал?
– Черный Див убит, – сообщил Войтыл. – Да, он держал здесь всех в страхе… Но однажды явился герой из неведомых краев.
Придона качнуло от горя.
– Но как же так, – воскликнул он беспомощно. – Я же слышал, что…
Войтыл указал на тропку.
– Езжай до тех пор, пока не увидишь рощу. Там дорога раздваивается. Вправо дороге шире, но это в обход, ею теперь никто не пользуется, а вот влево – твоя дорога. За рощей увидишь высокую мрачную скалу, а под скалой источник с чудесной водой, что дает силы и лечит болезни. Вот там раньше и подстерегал людей этот Черный Див. Многих героев погубил, многих… Приходилось по жребию отдавать ему самых красивых девушек! Но однажды, я уже сказал, явился герой из дальних стран, сразился с Черным Дивом и убил его. Но и сам, не зная целебных сил источника, умер от ран.
– Жаль, – сказал Придон убито. – Но судьба героев – защищать народ, а не себя.
– Конечно, но плач в нашем селе был великий… Не так плакали по своим родным, как о нем. Ведь он чужак, а жизнь отдал за нас!
– Для героев чужих людей нет, – ответил Придон. Он подобрал поводья, конь тряхнул ушами, засопел. Придон сказал ласково:
– Ты слышал, там чудесный источник. Напьешься сразу на неделю. А то и на две.
Конь недоверчиво фыркнул, но Придон уже толкнул под бока, и конь нехотя пошел по тропе. По обе стороны проплывала каменистая насыпь, конь быстро уставал, по усеянной мелкими камнями дороге поднимался нехотя, дышал тяжело, оглядывался на седока с укором. Начал прихрамывать, Придон совсем собрался уже остановиться, но за поворотом открылся вид на угрюмую скалу с темным входом в пещеру. В десятке шагов от входа в пещеру блестел ручей, виднелись фигуры двух женщин с кувшинами. К ним от селения шла еще одна.