Артефактор. Шаг в неизвестность
Шрифт:
Морик исправно транслировал вопли капитана сторожевика, оказавшегося в зоне его наблюдения, а Лекс переводил. Немцам показалось что на них напала эскадра подводных лодок русских. Они метались вокруг и сбрасывали в хаотичном порядке глубинные бомбы, которые подводникам были до лампочки. На такой глубине они просто безопасны для лодки, так как взрывались очень далеко. Да и капитан старался держаться не прямо под сторожевиком.
Когда корабли противника, собрав выживших, направились в ближайший порт, они решили последовать за ними. Пришлось всплыть почти к поверхности, но слабые шумы немцы не заметили. Под прикрытием вражеских судов они спокойно вошли
Несколько дней они бродили возле побережья противника, но больше ничего не встретили. Судя по всему немцы боялись стаи русских подводных лодок, уничтоживших конвой. Тогда они решили сделать дальний поход и добраться до портов Балтийского моря.
В общем побродили неплохо. Примерно за неделю похода подводная лодка потопила ещё четыре транспорта противника и один военный корабль — эсминец. Лекс облазил все закутки подводной лодки и расспросил экипаж обо всех особенностях оборудования. Ему все было интересно. Лекс загружался новыми знаниями. Еще через несколько дней они вернулись на базу. При входе в бухту лодку встречали очень торжественно. Таких побед в одном походе никто ещё не привозил. Экипаж во главе с Уткиным принимал такие почести впервые, но они понимали, что с теперешними возможностями лодки это не самый большой подвиг, что не мешало принимать почести. Врагов они все же потопили.
Головко вызвал Уткина к себе сразу после похода.
– И как ты объяснишь свои подвиги? — спросил он капитана, когда тот вошёл.
– Нет ничего проще, есть только одно объяснение и это старший майор НКВД, начальник отдела «М» Леший, — лихо отчитался тот.
– А более подробно можно? — поинтересовался Головко.
– К сожалению, нет. Давал подписку соответствующему ведомству, — отрицательно покачал головой Уткин, хитро поглядывая на своего начальника.
– Ну что–то же можно рассказать. Я же должен понять, почему немцы запретили выходить транспортам из портов и орут о нашествии армады русских подводных лодок, — попросил вице–адмирал.
– Если честно, то моя лодка сейчас на самом деле равна армаде, — помявшись ответил Уткин.
– А подробнее? — заинтересованно попросил Головко.
– Вот теперешние тактико технические характеристики лодки. Леший предвидел подобные вопросы от вас и мы набросали все, что нужно для управления лодкой, — ответил Уткин, протягивая адмиралу лист бумаги.
Основные ТТХ крейсерской подводной лодки К-2 ММ
1. Дальность похода — не ограничена.
2. Время нахождения в подводном положении — не ограничено.
3. Скорость — 60 узлов — беззвучный ход под водой
– 80 узлов — максимальные ход под водой
– 100 узлов — максимальный ход по поверхности.
4. Глубина максимального
5. Запас воздуха — не ограничен.
6. Постоянный обзор пространства (локатор) — 2 км.
Головко несколько раз перечитал данные на листке. Он оторвал взгляд от бумаги и посмотрел на Уткина — Что, есть ещё и не основные?
– Есть, — кивнул головой тот.
– Но ведь это невозможно? — указывая на листок, тихо сказал вице — адмирал.
– Я тоже так думал, — опять кивнул головой Уткин.
– Но как можно проделать все это у нас на глазах с обычной подводной лодкой, чтобы она получила такие возможности? — удивленно воскликнул Головко.
– Если честно, не знаю. И никто не знает, — задумчиво ответил Уткин и продолжил, — просто чертовщина какая-то. Никто из экипажа не видел, чтобы он что–то делал. Просто походил, посмотрел и все изменилось. Как бы вам это передать. Понимаете, всем показалось, что до этого лодка была просто плавающим куском железа, а теперь ожила. Это мнение всего экипажа. Есть ещё одна вещь о которой не написано в ттх, но вам Леший разрешил сказать, это экспериментальный управляющий комплекс. Такое впечатление что он живой. Словами это не передать, надо просто видеть. Этого просто не может быть, но оно есть. Приглашаю пройтись на лодку и поговорить с экипажем.
– Ну что же можно и проветриться, — согласился Головко и одев фуражку последовал за Уткиным.
Поздно вечером Головко выбрался на пирс из подводной лодки. Ему даже показалось, что воздух в лодке даже лучше чем на пирсе. Вкуснее что ли. Учитывая объяснения членов экипажа, это могло быть правдой. Он поговорил со всеми членами экипажа Уткина. Впечатление было сильным. Да что там сильным, просто сногсшибательным. Он был совсем не глупым человеком, но объяснить произошедшие на лодке перемены тоже не мог. Как не мог объяснить и перемены происходящие в руководстве страны. Ощущение такое, что все это не обошлось без влияния отдела «М».
Все необычное появившееся в последнее время связано с ним. Очки, разговорники, вот эта подводная лодка. Теперь понятно, почему штурмовик сбивает истребителей пачками. Что если там стоит аналогичный комплекс управления. К этому добавляются рассказы некоторых командиров, ранее осуждённых за шпионаж и недавно амнистированных и прибывших на постоянное место службы. По их рассказам, там их допрашивали сотрудники НКВД с помощью какой–то машины и однозначно определили, что шпионажа не было. Потом, с чего бы самому Сталину беспокоиться о каком–то майоре НКВД, хотя бы и старшем. Только за последнее время, он звонил трижды и интересовался делами на флоте, хотя фамилия Лешего и не упоминалась.
Если говорить честно, происходящее вице — адмирала радовало. Да и обстановка на фронтах стабилизировалась. Прорывы немцев прекратились. Судя по всему, у немцев наступила тихая паника. По данным разведки, они лихорадочно меняют свое управление армиями, не оправдавшее доверие фюрера. А как можно оправдать доверие, когда за неделю, после получения очков от Лешего, только его авиация, по ночам, разнесла практически без потерь, три аэродрома противника. Оставив того почти без авиации. Рейд Уткина тоже навёл шороху в портах и на некоторое время прекратил снабжение вражеских войск на севере. Судя по всему, война перешла в стабильную фазу и теперь мы копим силы для ответного удара. Утром ещё предстояла встреча с этим Лешим, перед его отлётом в Москву и Головко решил попросить переделать ещё хотя бы одну лодку.