Артём
Шрифт:
– А по-испански?
– О-о, почти как я...
– И что же он сказал?
Тема вздохнул:
– Он сказал, что у меня мания величия...
Потом он заметил, что будет несправедливо, если я запечатлею всех, а сам останусь за кадром, и предложил поснимать меня. Я согласился, и Тема с видом заправского оператора взял у меня камеру, включил мотор и принялся комментировать:
– Выбираем экспозицию, панорамируем... камера - наезд... отъезд... портретная... снова панорама... Снято!
Шутить с очень серьезным видом умеют немногие. Тема - умел. Остановив полную, очень красивую стюардессу Оксану, попавшую в
– Очаровательная мисс! Застыньте, пожалуйста, на минуту: вас снимает великий режиссер Эльдар Рязанов, и эти кадры увидит весь Аэрофлот! И не забудьте поблагодарить командира корабля за приглашение посетить пилотскую кабину...
Уже через три минуты мы расположились в тесной рубке пилотов, которые удивились, что вместо Рязанова к ним пришли Артем Боровик и Аркадий Вайнер, все равно приняли нас "по полной программе" и даже разрешили присутствовать в кабине во время посадки в аэропорту Мехико Сити.
Я в те поры был уже зрелый "мэн", так сказать, "писатель в законе" и мне как бы приличней было общаться со сверстниками, однако я предпочитал общество молодых - особенно Темы и Димы Лиханова. Эти ребята были новым поколением, лишенным заскорузлого совкового консерватизма - умные, раскрепощенные, блестяще образованные. Они уже тогда олицетворяли для меня будущее России. И особенно привлекал меня Артем. Наверное, мы были достаточно интересны друг другу, хотя нас разделяло добрых три десятка лет! Часами гуляли мы с ним - сперва по роскошным проспектам Мехико, а потом, переехав в Акапулько, - по зеленым горбатым улочкам окраин этого древнего города - и... разговаривали. И в этом совсем ещё мальчишке я постепенно открывал для себя интереснейшую личность. Его взгляд на жизнь был острее, свежее, прозорливее, и неизменно был устремлен вперед, в будущее.
Сознаюсь, я давно привык к тому, что в любой компании люди внимают мне, но во время этих прогулок я сам часами слушал Тему, раздумывал над его оценками. Несмотря на молодость, он был зрелым и незаурядным человеком, оставаясь по-прежнему очень приветливым, добрым, даже нежным. Мы покупали с ним у местных торговцев серебром традиционные мексиканские украшения (и очень недорогие - командировочных-то кот наплакал!) для своих жен, и Тема так искренне, непосредственно радовался, - воистину как ребенок, предвкушая удовольствие, с каким будут встречены эти действительно очень красивые изящные вещицы...
Прошло много лет. Я смотрю свои любительские видео: на экране милое, открытое, часто задумчивое лицо Темы - и думаю, что не смог ещё тогда в достаточной мере оценить этого "звездного" мальчика. Звездного не потому, что он был из блестящей семьи - он сам уже в то время стал настоящей звездой.
...Безвременно ушел из жизни Юлиан Семенов. Я знал тогда и знаю сейчас, что такого самородка - писателя и человека - больше нет и не будет. Я горевал, что обречено распаду дело всей его жизни - международное писательское сообщество, созданные им издательство и газета "Совершенно секретно".
Но на его место явился другой, новый лидер. И этим другим талантливым, мощным, деловым, смелым, ни на кого не похожим - оказался Артем Боровик. И это стало нашей третьей встречей.
Я входил в редакционный совет "Совершенно секретно", и это позволяло непосредственно видеть тот незаурядный - и
Он поднимал эту целину как мыслящий гражданин и отважный воин, как одаренный организатор и настоящий патриот. Он делал это как Талант, как Звезда: вовремя поняв требования времени, он включил в сферу деятельности холдинга телевидение, сразу же ставшее заметным и желанным для миллионов зрителей.
Этот мальчик оказался государственным мужем, сыгравшим в нашей жизни роль, быть может, большую, чем целые государственные институты и общественные объединения. Он противопоставил коррупции и косности, произволу и духовному рабству - мощный интеллектуальный инструмент защиты общества, свой независимый и принципиальный журналистский холдинг, само название которого стало нарицательным.
Его уважали, а кое-кто и боялся, его любили и ненавидели, но не считаться с ним не мог никто. Он стал знаковым явлением нашей жизни.
И сгорел, как сгорает звезда в слишком плотном пространстве. Такова увы!
– участь всех Пришельцев. Он пал на взлете, и что бы ни явилось причиной катастрофы, остается главное: он взлетел, чтобы возвысить Добро!
Взлетел упрямо и бесстрашно, несмотря на все угрозы. Он ушел, чтобы остаться. Навсегда!
Мой дорогой звездный мальчик! Как много ты успел сделать! Такого, как ты, больше не будет. Но должен, не может не прийти другой, кто примет эстафету, не позволит пропасть делу твоей героической и прекрасной жизни. Это будет твой друг, потом, может быть, твой сын - жизнь остановиться не может!
...И только теперь, потеряв тебя, я почувствовал: ты был и моим сыном... Вечная тебе, Темочка, память...
Владимир, архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский ГОРЯЩИЙ РАЗУМ
Артем удивил меня сразу, в первые же минуты нашего знакомства в 1997 году.
Привез Артема ко мне в Бишкекское епархиальное управление его друг и мой крестник Василий Толстунов. Приехали они среди ночи, поскольку рейс из Москвы был задержан. Признаюсь, меня не вдохновляла предстоящая встреча со знаменитым журналистом. В этой профессии немало холодных, внутренне равнодушных охотников за сенсациями. Общаться с такими очень тяжело. Внешне Артем соответствовал представлению: модно одетый, явно преуспевающий. Я поднялся ему навстречу, собираясь обменяться с ним рукопожатиями, как обычно при встречах с далекими от Церкви деятелями. Но Артем сложил свои руки для принятия благословения и тихо попросил:
– Сначала благословите меня, владыка.
Позже я узнал, откуда в нем это. В детстве у Артема была бабушка, верующая женщина. Она и подарила Артему то главное знание, которого не хватает многим интеллигентам: знание о Боге.
Я очень быстро понял, что Господь послал мне встречу с редкостным человеком. Артем был настоящий интеллигент: его пытливый разум согревало живое тепло сердца. Он начал разговор с основного для верующих мирян вопроса: как среди жестокостей и бессмыслицы, которых так много в окружающем нас мире, сохранить себя, спасти свою душу. Я напомнил ему, что премудрый царь Соломон, имевший на земле власть и славу, богатство и все возможные удовольствия, назвал эти смертные блага - суетой.