Артемида. Изгнание

Хант Диана

…Посреди платформы закружились полупрозрачные, словно созданные из света фигурки в просторных белых одеждах, а я почувствовала под пальцами твердое и гладкое древко лука и упругую, натягивающуюся тетиву.

Помотала головой – видение исчезло. Вот что бывает, когда до трех зубришь Макиавелли и Локка, а в половину шестого принимаешь мадам Шаинскую… Кажется, это называется сон наяву.

Наверно, я не полностью проснулась, потому что отвратительный гул в ушах усилился, почти оглушая…

…а потом

опять сменился пронзительной тишиной, и серые гранитные плиты подернулись молодой зеленой порослью, и по ним, крича и улюлюкая, понеслись дети. На этот раз мальчишки… Растрепанные, с раскрасневшимися щеками, увлеченные какой-то своей игрой…

…О них позаботится мой брат.

Стоп.

У меня что, есть брат?!

Я прижала пальцы к вискам, пытаясь прогнать наваждение – сон наяву как бы наложился на реальность – то ли сквозь утренние хмурые лица минчан просвечивает зелень и яркий солнечный свет, и прямо сквозь них несутся играющие дети, то ли наоборот, сонные лица пассажиров метро не замечают объемного изображения какого-то исторического фильма. Исторического… Потому что в наше время дети редко ходят босиком и в белых холщовых рубахах…

Удивительно, но эти сменяющие одна другую картины пронеслись даже не за несколько секунд, время как будто замедлилось и на это ушла какая-то доля доли секунды… Что ещё раз только доказывает, что это всего лишь сон – ведь умудряемся мы во сне за несколько мгновений прожить целые жизни…

Я покачнулась, помотала головой, отступила назад. Ещё шаг. Ещё.

Раздались крики, но я не идентифицировала их с собой:

– Эй!!

– Девушка!

– … !

– Осторожнее!

– Упадёшь!!!!

Я ничего не понимаю…

Зелёный луг с детьми в белых одеждах почти развеялся, и на первый план выступили искажённые страхом лица людей.

– Я её удержу!

Я отступила ещё на шаг, и пятка мокасина не ощутила твердости гранитной плиты. Под ней была пустота. Инстинктивно расставив руки для равновесия, я подалась вперед, и, скорее всего, удержалась бы, если бы не взявшаяся непонятно откуда рука в чёрной перчатке, которая ухватила меня за плечо, удерживая на мгновение, а потом с силой пихнула с платформы.

В голове промелькнуло – только бы не попасть на рельсы, ток… Эту мысль сменила другая: а кто сказал, что умирать от того, что тебя сбивает поезд легче, чем от удара током… На смену пришла третья, философская – а не всё ли теперь равно,– в унисон с истошными женскими криками и гулом приближающегося поезда. Гулом, который я сначала почувствовала под ладонями и коленями, потом увидела, и только потом – услышала.

Метнувшаяся сверху тень оказалась тем самым парнем в капюшоне и ярко-оранжевым проводом наушников. Только слетевший в прыжке капюшон открыл кудрявую, светло-русую девичью головку, отчего я поняла, что сон наяву все ещё продолжается. Вот уж повезло – так повезло: одновременно сбрендить и умереть. Жаль, что как-то не так расстались с Ланой…

Парень, оказавшийся девчонкой, с неженской силой обхватил меня

за талию, и рывком взвился – или взвилась? – над шпалами. Собственно, следующее, что я увидела, когда открыла глаза, это склонённую над собой голову девушки, да, всё-таки девушки, светлая прядь волос упала мне на лицо, в огромных, как из аниме-фильма голубых глазах отчетливо читался испуг.

– Ты как? Артемида?!

– Ты знаешь, как меня зовут?

– Конечно. Я – Ни’ида.

– Прямо как моя любимая лань… – я в отчаянье закрыла рот рукой и оторопело уставилась на девушку. Похоже, сейчас она поймет, что спасла сумасшедшую. И когда я успела свихнуться? И ещё экзамен этот…

Но случайная знакомая, вопреки моим ожиданиям, рассмеялась.

– Я – нимфа. Эльф – по-вашему.

Тут уже моя очередь была скептически нахмуриться. Безумие заразно? Или она тоже – пациент белого дома? А может, это не я сошла с ума, а она? И как ловко она вытащила меня с платформы! Я слышала, в психически больных просыпается недюжинная сила в момент приступов помешательства.

Я попыталась отодвинуться, но это сложно сделать, когда ты лежишь на холодном полу платформы, на тебе – не такая уж лёгкая незнакомая девица, которая в любой момент может впасть в буйство, а вокруг вас – уже целая толпа сочувствующих, сиречь скучающих.

Но, впрочем, мой манёвр принес неожиданные плоды. Точнее, плод. Один. Но какой! Светлые кудри девчонки качнулись, и из-за русого локона показалось ухо. Не ушко, ухо. Большое, между прочим. Острое.

Ещё одного взгляда на лицо девчонки, молочно-белую кожу, огромные оленьи глаза, тонкие, даже кукольные черты лица… Мне показалось, или на лбу два крохотных бугорка? Похоже, я действительно имею дело с эльфом. Точнее – с нимфой.

– Ты хочешь сказать, что я – нормальна? – непонятно к чему спросила у неё я.

– Пфф… Конечно, нормальна. Ты вспоминать начинаешь. Пойдем! – она помогла мне подняться. – Здесь становится слишком людно.

– У меня экзамен, – жалобно пробурчала я вслед уходящему поезду.

– Вот именно. Поедешь со следующей станции.

Спорить с нимфой не хотелось. Еще меньше хотелось оставаться объектом всеобщего внимания. Сердобольные граждане, убедившись, что ни мне, ни Ни’иде ничего не угрожает, расслабились и подоставали телефоны. Закрываясь рукой от направленных на нас камер, как это иногда делает Лана, если вдруг кто-то узнает её на улице или в магазине, мы с Ниидой выскочили из метро.

Вскочив в подъехавший автобус, я с запозданием поняла, что обязана нимфе жизнью.

– Спасибо, – искренне выдохнула я.

Нимфа пожала плечами.

– Да пока не за что. Так просто она не успокоится.

– Ты о ком?

Я вспомнила руку в черной перчатке и чей-то силуэт на платформе.

…Я её удержу…

Закономерно, что у меня задрожали колени.

– Ты хочешь сказать… Что я упала не случайно?!

– Нет, так продолжаться не может, – страдальчески протянула Ни’ида. – Ты не помнишь. – Категорически припечатала она.