Артиллерист
Шрифт:
Из кустов показался Василий, он внимательно осмотрел все четыре трупа, лежавшие в лужах крови у горящего бронеавтомобиля. Затем он снял карабин с плеча и выстрелил в голову Сидору, который перед этим лежал на земле, с ужасом посматривая на него своими глазами. Затем Васька снова поднял приклад карабина к своему плечу, он выпустил две короткие очередь в ту, сторону, откуда слышались голоса бегущих по лесу людей.
2
В армейский рюкзак Ленка напихала ему столько домашней еды, что этой пищи ему хватило бы на неделю. Но, к сожалению, эта еда в основном была жаренной, пареной, из-за чего ее нельзя было долго хранить, а следовало бы съесть или сегодня, или завтра, иначе она испортится. Уже торопясь покинуть это хозяйство, Васька вывел свой мотоцикл
А в это время Лена стала ему на ухо рассказать о ночном событии, произошедшем на окраине их деревни:
Вась, ты представляешь, наши соседи рассказывают о том, что сегодня ночью в деревне произошла перестрелка какой-то полиции с лесными партизанами. В этой перестрелке будто бы лесные партизаны перестреляли всю областную полицию, насмерть застрелив ее главного начальника Мишку Ловчего, только что выпущенного из гродненской тюрьмы.
Поцеловав сестру на прощанье, Василий завел мотоцикл и медленно выехал за ворота. В этот момент деревенские выгоняли свою скотину на выпас за деревню. Скотины оказалось так много, что улица была переполнена бредущими по ней коровами, быками, овцами, баранами и козами. Причем скотина совершенно не пугалась стрекота мотоцикла, она даже не уступали дорогу мотоциклисту. Поэтому Васька пришлось сначала ползти по деревенской улице на первой скорости, лавируя и объезжая стороной домашнюю скотину, стараясь ее не задеть или случайно не поранить своим мотоциклом. Когда он уже выезжал за околицу Быгдощ, то впереди показалась новая колонна немецкой бронетехники. Вместо того, чтобы проследовать мимо села, боевое охранение колонны почему-то повернуло направо, явно собираясь заехать в село.
Мотоциклисты боевого охранения этой колонны не обратили ни малейшего внимания на своего одинокого собрата, только проезжая мимо, они приветствовали Ваську кивком головы или поднятой рукой. Но два офицера, ехавшие за боевым охранением в "Вандерере W23" с шофером рядовым солдатом, вдруг приказали тому остановить автомобиль, а Василия жестами рук попросили к ним подъехать. В какую-то секунду в сознании Василия сформировалась злая мысль о том, как бы подшутить над этими офицерами. Он спокойно заглушил свой мотоцикл, поднялся на ноги, и на ходу поправляя свое обмундирование без знаков различия, направился к "Вандереру W23". На самом подходе к автомобилю, когда ему оставалось до "Вандерара" сделать всего три шага, проснулось сознание Альфреда Нетцке, которое мгновенно оценило обстановку, тут же взяло ее под свой контроль.
Вытянувшись во фрунт, Альфред Нетцке хорошо поставленным командирским голосом произнес:
– Господа, позвольте вам представиться! Обер-лейтенант Альфред Нетцке, командир взвода полка "Бранденбург"!
– Но у нас нет информации о том, что полк "Бранденбург" сейчас работает на этом участке фронта!
– Ему тут же возразил пожилой офицер с погонами "капитана".
– Я не думаю, что сейчас в ставке группы "Центр" можно было бы найти офицера, который в полной мере обладал бы информацией о том, где сейчас работают подразделения полка "Бранденбург", чем именно они там занимаются!
– Не удержался и слегка похвастался бывший обер-лейтенант Нетцке, а сейчас простой белорусский крестьянин Василий Васильев.
– Возможно, вы правы, обер-лейтенант! Как нам известно, Абвер всегда страдал своей излишней самостоятельностью! Но, тем не менее, он своевременно исполнял все свои обязательства по военной разведке. Но я хотел бы с вами поговорить не о целях и задачах, поставленных Фюрером перед Абвером адмирала Канариса. Меня же сейчас интересуют не столь значительные дела государственного характера. Не могли бы вы мне подсказать наикратчайшую дорогу, которой мы могли бы добраться до местного областного центра Сморгонь. И обер-лейтенант, не будет ли у вас свободного времени для того, чтобы меня сопроводить до этого белорусского городка. Да, и я хотел бы вам представиться, капитан Хайнц Зиммель, назначен гебитскамиссаром в областной центр Белоруссии Сморгонь, стану высшей гражданской властью в этом городе и области.
– В принципе, господин капитан, я лично не против
– Я вас хорошо понимаю, обер-лейтенант! Но Фюрер наделил меня достаточно значительной властью, которая позволяет мне с большой долей уверенности решать многие, казалось бы, неразрешимые вопросы! Сейчас для того, чтобы решить ваш вопрос мне потребуется всего лишь простой телефонный аппарат! Если вы, обер-лейтенант, не против того, чтобы нам вместе подъехать к командиру этой бронетанковой части, чтобы его попросить об одолжении, то уже через полчаса мы решим этот наш вопрос. Да, между прочим, обер-лейтенант, позвольте вам представить, господина капитана Андреаса Витке, он будет нести ответственность за вопросы безопасность в нашей области.
Таким образом, благодаря самому неожиданному повороту своей судьбы, Василий вынужден был снова вернуться в Быгдощ.
Он ехал параллельно "Вандереру W23", в котором следовали капитаны Зиммель и Витке, чтобы не глотать дорожной пыли, которая длинным хвостом стелилась за автомобилем. "Вандереру W23" под его эскортом въехал во двор дома председателя местного колхоза, где на дневку встал командир танкового полка 4-й танковой дивизии Вермахта, полковник Юстус Ингмар. Капитан Зиммель вежливо попросил своих сопровождающих его подождать в приемной командира танкового полка, а сам тут же прошел к тому в кабинет. Он отсутствовал минут двадцать не более, за это время адъютант полковника Ингмара отвечал на поступающие звонки, принимал донесения, время от времени поглядывая на двух офицеров. Наибольший интерес у него вызывал, разумеется, Васька, он все время порывался задать ему какой-то свой вопрос, но был вынужден снова и снова отвечать на поступающие звонки.
– Я сделал все возможное, капитан, чтобы вам помочь решить этот вопрос!
– Послышался приятный мужской баритон и приемной появился полковник Ингмар и капитан Зиммель!
– Честно скажу, что мне очень приятно, что вам удалось так его быстро решить!
– Спасибо, господин полковник! Спасибо за то, что ваши радисты быстро разыскали в эфире командование полка "Бранденбург"! И мне удалось быстро решить вопрос касательно обер-лейтенанта Нетцке. Между прочим, Альфред, с этого момента вы уже не "обер-лейтенант", а капитан Нетцке!
– Сказал он, обращаясь к Ваське, а затем снова обратился к полковнику Ингмару с новыми словами благодарности.
Проходя по председательскому двору к своему мотоциклу, Ваське вдруг показалось, что в толпе женщин, которая в этот момент собралась на дворе, мелькнуло лицо сестры Елены. Он остановился, осмотрелся кругом и ее увидел. Она забилась в дальний угол двора, видимо, только ради того, чтобы Васька ее не увидел. Но второй день войны для Васьки стал каким-то несерьезным днем, то он, решив, подшутить и стать обер-лейтенантом Нетцке, в конечном результате стал капитаном Нетцке. Сейчас же он решил не отказываться от своих родственных корней и свою сестру познакомить с капитаном Витке.
– Слушай, капитан!
– Обратился он к Витке.
– Если хочешь, то я могу тебя познакомить со своей русской сестрой?!
Ошеломленный неожиданным предложением, Андреас Витке, молча, последовал за Нетцке. Он стоял рядом с Василием, когда тот на русском языке о чем-то разговаривал с очень красивой девушкой. Та залилась ярким румянцем до корней волос, когда немецкий капитан церемонно целовал ею руку, а вся деревня вместе с председателем колхоза ахнула при виде этого действия.
До Сморгони гебитскомиссар Зиммель с сопровождающими его офицерами добрался к обеду, он сразу же отправился на обед в только что открывшийся частный ресторан. Там их встретил юркий, толстый человечек, который оказался владельцем ресторана. В совсем недавнем прошлом этотчеловечек был директором городской общепитовской столовой на четыре столика, в которой варил и продавал пельмени с маслом или сметаной. Удивительное дело, но этот человечек совершенно не испугался появления немецких офицеров в своем заведении, а толкнув в толстые бока двух девок, которые, видимо, были официантками, бросился встречать гостей.