Артур – король драконов. Варварские истоки величайшей легенды Британии.
Шрифт:
Кочевники, жившие непосредственно у новой границы, были подгруппой сарматов, известной под именем языгов, хотя римляне не утруждали себя называть их иначе как сарматами {108} . В начале II века до н. э. они переселились в степи нижнего Приднестровья. Их первые контакты с римлянами не были враждебными, и обстановка на границе оставалась спокойной. В первых десятилетиях новой эры имели место отдельные незначительные вторжения и набеги. Кочевники по обыкновению заключали союзы с вождями местных оседлых племен, сражаясь на стороне тех, в чьей победе они были более уверены. Какие-то отряды их конницы оказывали помощь союзникам римлян в локальных столкновениях, а в 85-88 годах они сражались на стороне римского императора Траяна в войнах против даков. В сражениях языгам противостояли их же собратья – сарматы роксоланы, нанятые царем даков. Траян в конечном счете одержал победу и щедро вознаградил языгов. Побежденные же роксоланы впоследствии были изображены на знаменитой колонне Траяна облаченными в защитные доспехи, включая панцирные штаны; на панцирных конях, стреляющими из двоякоизогнутых луков, обернувшись назад, как это принято в классическом скифском стиле.
Однако спустя всего четыре года языги предприняли свой первый поход через Дунай и разграбили римскую провинцию Мезию {109} . В 105 году они совершили новое нападение, на этот раз в союзе с роксоланами полностью опустошив Дакию. В конце концов нападение языгов было отражено императором Адрианом, который заключил с ними договор о мире на пятьдесят лет. Адриан соглашался выплачивать им дань до тех пор, пока они будут держаться вдали от пограничной зоны.
В последующие полвека обстановка оставалась довольно спокойной, и языги познакомились со своими германскими соседями – племенами маркоманнов и квадов. Эти народы, как и остальные германские племена, были не кочевниками, а оседлыми земледельцами и скотоводами. Это были гордые воины, которые, вероятно, совершенствовались в искусстве верховой езды по мере того, как происходило их смешение с языгами.
В 169 году объединенные силы языгов, маркоманнов и квадов вторглись в римскую провинцию Паннония (современная Северная Хорватия) {110} . После серии упорных и ожесточенных сражений в 175 году захватчики были разбиты императором Марком Аврелием {111} , который впоследствии наградил себя титулом «Сарматский» (Sarmaticus). В качестве контрибуции он потребовал от языгов дать империи 8000 полностью экипированных тяжеловооруженных всадников, что и было выполнено. 5500 из числа этих тяжеловооруженных всадников Марк Аврелий незамедлительно отправил в одну из самых горячих и проблемных для империи точек – к валу Адриана, барьеру, разделявшему варварскую пиктскую Шотландию и богатую римскую провинцию Британию.
Денарий Марка Аврелия, отчеканенный в ознаменование победы над сарматами.
На реверсе изображены сарматские вооружение и доспехи.
Итак, в 175 году огромные силы сарматских всадников двинулись в поход, чтобы пересечь Европу и добраться до Британии – 5500 воинов верхом на лошадях. Коней могло быть до 15000 – сильных боевых степных лошадей, жеребцов и кобылиц с жеребятами – чтобы обеспечить сохранение племенного фонда в месте назначения, а также обоз со спальными принадлежностями, палатками, вооружением, провиантом и кормом для лошадей.
Нет никаких оснований полагать, что в этот путь отправились с ними их женщины, так как ни в римских фортах, ни в населенных пунктах и кладбищах Британии никаких следов сарматских ювелирных изделий, косметических принадлежностей, зеркал и других женских принадлежностей обнаружено не было. Учитывая то, какими гордыми и независимыми женщинами были сарматки и с каким уважением к ним относились их мужчины, кажется наиболее вероятным, что они предпочли остаться в степях и позаботиться о себе. В действительности они, по-видимому, не присутствовали при капитуляции, находясь в безопасности к востоку от Дуная в то время, когда их мужчины совершали дальний поход в Западную Европу.
Взятые в римскую армию в качестве вспомогательной конницы и выступавшие под собственными штандартами в виде летящего дракона, сарматы теперь поступали под командование римского полководца по имени Луций Арторий Каст. Кроме своего превосходного вооружения, каждый сармат вез в седельных сумках личный набор инструментов для починки и замены оружия и доспехов, и, возможно, чашу для питья, нож и сменную одежду.
Но степные воины привезли в Британию не только свои личные вещи. Хотя римляне и предпочитали считать их невежественными варварами, сарматы в действительности являлись носителями гордой и сложной культуры с тысячелетней историй. Они были прямыми потомками воителей, проникших в сердце цивилизаций Ближнего Востока и Древнего Египта на западе, а на востоке, в Китае, брали себе жен, шелка и различные сокровища. Их предки принадлежали к числу самых яростных и искусных воинов в мире, сами они довели искусство конного боя до совершенства, и их конница могла склонить баланс сил в пользу той стороны, которую они поддерживали.
Рассмотрев как письменные источники, так и свидетельства археологии, относящиеся к первым степным кочевникам, которым предстояло оказаться на берегах Британии, мы теперь имеем вполне определенное представление о том невидимом культурном багаже, который принесли с собой эти люди, как и детальную картину их материальных ценностей и движимого имущества.
Эти люди были не просто подвижны, но и действительно оценили достоинства мобильности. Они хорошо понимали, какие экономические, политические и военные преимущества давала им их жизнь в седле. Они продолжали странствовать с места на место верхом, в кибитках и повозках. Их кочевничество не было бесцельным (никакие кочевники не скитаются бесцельно). Они двигались от одного выбранного пункта к другому, всегда имея в пределах досягаемости легкодоступные источники воды для людей и животных. Мы знаем, что некоторые из таких наиболее значимых водных источников считались святыми местами. В землях сарматов находились также укрепленные поселения оседлых земледельцев, и передвижения номадов иногда проходили через эти определенные точки.
Хотя доблесть в единоборстве определяла личный престиж, это были дисциплинированные бойцы, которые в неистовстве боя искусно выполняли предписанные маневры, как, например, «ложная атака». Они знали иерархию командования и держались своего места в системе.
Езда верхом была отличительным признаком социального превосходства, и удержание этого превосходства зависело от власти либо над низшими слоями своей этнической группы (что встречается чаще), либо над покоренными народами, находящимися под «защитой» воинской элиты. Последняя нуждалась также во множестве ремесленников на месте, чтобы изготавливать, чинить и заменять оружие, доспехи и другие необходимые для жизни предметы, включая предметы роскоши, высоко ценимые военными вождями. Их господствующее положение было частично унаследованным по праву рождения и определялось принадлежностью к данному царскому или знатному роду, но оно могло быть приобретено и силой оружия или брачным альянсом.
За столетия до своего прибытия в Британию эта всадническая элита научилась извлекать максимум из ситуации существующего конфликта. Эти элитные всадники знали, что их уникальное воинское искусство почти наверняка склонит баланс сил в пользу той группы, на чьей стороне они выступят. Их уверенность в собственных силах вела их в странствия и приключения, и у меня почти нет сомнений в том, что когда эти воины отправлялись навстречу неизвестности, далеко на запад, многие из них предвкушали открывающуюся перспективу.
Они также знали о своей сверхъестественной мощи в бою и об использовании террора. Как уже упоминалось, они отрубали головы, снимали скальпы, срезали бороды своих жертв, шили плащи из их волос, пили кровь из черепов своих поверженных врагов. В их понимании человеческая кровь обладала мистической силой, которая передавала сущность жертвы, а также скрепляла глубочайшие узы побратимства. Магия в форме волшебных мечей также помогала обеспечить победу. Эти мечи они вонзали в землю и вынимали их оттуда после завершения жертвоприношений и омовения кровью. Огонь тоже играл большую роль в их ритуалах: иногда они зажигали огонь в погребальной камере, прежде чем ее запечатать. Драконы, которые были их излюбленным символом, также могли изрыгать пламя, как это и положено драконам.