Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
— Спасибо, дядя. Я стараюсь.
— Смотри, не перестарайся… Как там ваши занятия с Анжеликой?
— Учусь потихоньку. Пока особых результатов нет.
— Ты уже заметил, что Анжелика — не самый лучший учитель?
— Ну… не знаю. Я думаю, дело в том, что я не самый лучший ученик.
— Может быть, и так. — Кивнул Мордред. — Но тогда тем более важно, чтобы тебя натаскивал профессионал.
— И кого вы предлагаете мне в учителя? Фиону?! — Я рассмеялся.
— Моя мать очень занята и, кроме того, она не любит возиться с теми, кто совсем ничего не умеет. У меня график не менее напряженный, но, думаю, я мог бы выделить несколько часов в неделю на твое обучение.
— Эээ… А вы уверены, что…
— Уверен.
— Тогда… эээ… Почту за честь.
— Вот
Я тоже поднялся:
— Пожалуй, нет.
— Тогда до завтра.
— Всего доброго.
Когда король ушел, я растянулся на кровати и глубоко задумался. Он что, идиот? Нет, даже идиоту должно быть ясно, что мы с ним — враги. Не потому, что мы так страстно хотим этого, нет — просто по факту. Рано или поздно Марк его убьет. Чтобы этого не допустить, Мордред должен убить Марка первым. Само собой, я буду мстить. В том случае, если Марк все-таки опередит Мордреда, его самого убьет Фиона. А если Марк каким-то чудом умудрится достать Фиону (хотя по тому, что о ней рассказывали, у меня сложилось ощущение, что это вообще невозможно сделать), с ним разберутся Каин и Джулиан. Естественно, я не буду стоять в стороне. В общем, веселье нам предстоит еще то…
Все, вроде, ясно и понятно. И в этой ситуации Мордред совершает малообъяснимый поступок. Если, конечно, это не ловушка… Нет, не ловушка, потому что Мордред не может не понимать, что я обязательно буду держать отца в курсе… Но тогда что стоит за его предложением? Он ведь еще не знает, каким я окажусь учеником. А что, если у меня обнаружится талант к колдовству? Зачем тратить свое время, помогая мне обрести силу, которую я почти наверняка рано или поздно применю против него? Ведь не настолько же он глуп, чтобы надеяться, что наши с ним «хорошие отношения» что-то изменят, если я вдруг узнаю о смерти отца? Какие бы обстоятельства этой смерти не сопутствовали, я возьму арбалет, смажу стрелы ядом и открою сезон охоты на короля. Даже если пятьдесят свидетелей подтвердят, что Марка проглотил Змей Хаоса, даже если я сам буду в числе этих свидетелей — это не уменьшит ни на йоту моей уверенности в том, что за смертью Марка стоит мой любимый король Мордред. Потому что эта хитрая тварь могла сговориться с кем угодно. Даже со Змеем Хаоса. И только когда я прикончу Мордреда, я начну думать о том, как бы отомстить Змею…
Мордред не может этого не понимать. Тогда почему он готов тратить свое время на мою подготовку? Он ведь не похож на идиота, совсем не похож… Тогда почему? Что за всем этим стоит?..
А может быть, идиот — как раз я, потому что не понимаю каких-то, очевидных любому урожденному амберо-аваллонцу, вещей?..
Так и не найдя ответ на свой вопрос, я заснул. Мне снились солдаты, сражающиеся на поле жестокой сечи, чудовища и ревущие в лесах дикие звери, а под конец — большие мохнатые пауки, ползающие друг по дружке внутри трехлитровой стеклянной банки.
«…А вот интересно, — подумал я во сне, разглядывая банку с пауками. — Можно ли с помощью магии создать иллюзию появления Змея Хаоса перед глазами пятидесяти ошеломленных свидетелей?..»
…Рассказывать о следующих восьми годах, проведенных мною во дворце, особенно нечего. Конечно, я изменился. Немного придворного лоска, немного магии и очень много книг. Пройдя курс специальной физподготовки под руководством Жерара (как оказалось, в этом огромном дворце есть даже полностью оборудованный фитнес-центр), в чисто силовых состязаниях я стал побеждать Оттона три раза из пяти. На мечах меня, правда, по-прежнему делали как маленького, но я уже смирился с тем, что в этом вопросе я буду догонять остальных членов семейства десятки, а может быть, даже и сотни лет. Несколько раз фехтовал с Каином. Выяснилось, что он вроде как местный чемпион в этом деле. Но отец утверждает, что если бы возникла необходимость, он, скорее всего, все-таки сумел бы завалить Каина, и я ему верю. Посмотреть, как они рубятся в тренировочном зале, немедленно собирались все члены Семьи, в данный момент находящиеся в замке и ничем не
Флора показала мне одно из самых популярных Отражений — Землю. Я пожил там немного, посмотрел что к чему, и вернулся обратно в Аваллон. Когда-нибудь я займусь этими технологическими Отражениями вплотную. Но не сейчас.
Что касается рисования, то поначалу оно мне никак не давалось. Мои руки привыкли держать меч, но перед карандашом и кисточкой пасовали. Но я не сдавался. Не знаю, на самом ли деле бессмертные обладают повышенной обучаемостью, или Марк сказал это только для того, чтобы подбодрить меня, однако через пару лет у меня, наконец, начало что-то получаться. Я уже научился смешивать краски и линии, которые я проводил карандашом, появлялись примерно там, где мне было нужно. Обрадованный успехами, я начал пытать Раймонда на тему того, как же рисуются семейные карты.
— Главное, что тебе нужно, парень — это найти свой стиль! — Раскуривая трубку, изрек Раймонд. — Забудь пока про все эти магические штучки-дрючки. Главное — чтобы у тебя был свой взгляд на мир, который ты желал бы отобразить на бумаге! — Выдав эту сентенцию, сильно попахивающую банальностью, Раймонд надолго замолчал. — Забей пока на пользу, которую дают карты. Полюби кисть и холст всей душой, а потом возненавидь их! Ощути себя художником! Начни рисовать просто так. Найди свой стиль!
«И не забывай мыть руки перед едой.» — Думал я, прикидывая, как будет выглядеть портрет Жерара, выполненный в стиле кубизма. Пытаясь обнаружить в словах дяди какой-нибудь глубокий смысл в последующие годы я не переставал упражняться в живописи. К своему удивлению, через некоторое время я и в самом деле начал ощущать некоторое удовольствие от этого процесса. Как только это произошло, я обратился к дяде за дальнейшими инструкциями. Раймонд снова раскурил трубку и задумчиво прошелся по комнате.
— Не знаю, что тебе сказать, парень. — Наконец произнес он. — У каждого из нас это происходит по-своему. Может, кто и знает Главный Секрет этого дела, но не я.
— Вот как… — Разочарованно потянул я. — Но ты-то сам как карты рисуешь?
— Я чувствую прилив вдохновения. Когда такое накатывает, я сажусь и начинаю рисовать. Вернее, обычно бывает наоборот — я сажусь и рисую, а оно накатывает. Да! — Дядя важно поднял трубку. — Именно так!
— А что ты при этом чувствуешь?
— Чувствую, что убил бы придурка, который в такой момент посмел бы мне помешать. Когда мешают — это тоже самое, как если бы кто-то вошел в комнату в тот момент, когда ты кувыркаешься в кровати с женщиной и уже почти готов кончить. Только злость еще сильнее. Кстати, мое вдохновение уже почти на подходе. Так что вали отсюда, парень. Давай, катись. Мне надо работать. Завтра договорим.
Раймонд выставил меня за дверь, но я не стал ждать до завтра. Я решил поговорить с остальными родственниками — с теми, про кого в Семье точно было известно, что они умеют создавать Козыри. Не исключено, что умеют почти все, но пока раскололись только эти трое… У нас ведь все такие скрытные, такие подозрительные…
Итоги короткого блиц-опроса были таковы:
— У меня далеко не всегда получается нарисовать работающую карту, — признался Марк. — Обычно я вызываю образ Лабиринта и пытаюсь… ну, как бы наложить его на лист бумаги. Кручу его так и сяк, как головоломку. Если удается «головоломку» собрать, карта получается. Если нет — то нет.
— Я рисую карты очень медленно. — Задумчиво покусывая карандаш, рассказала Анжелика. — Я стараюсь рисовать, чтобы ничего не приходилось стирать или перерисовывать. Я всегда настраиваю себя на то, что должна буду создать Совершенство. Иногда при этом передо мной возникает образ Лабиринта, потому что Лабиринт — это Совершенство и есть.
— Это все полная ерунда! — Решительно сказал Эрнил после того, как я передал ему мнение «коллег». — Главное — ухватить суть! А как передается суть? Через детали. Поэтому детали — это и есть то, на что ты в первую очередь должен обращать внимание!