АШАМИ
Шрифт:
– Может, и к лучшему. Искать будут двух девушек, а два наёмника с рабыней привлекут меньше внимания. Скажем, что взяли её на торгах, чтоб поиграть в свои игры, пока ждём заказа. Да и в житнице не будут навязывать живой товар и без лишних вопросов номер сдадут.
– Нана, её одеть надо.
– А я, как знала, наши шмотки не выкинула.
Нана улыбнулась, вытащила странного вида сумку, пояснив мне, что задержалась, так как увидела на свалке несколько интересных вещичек, в том числе и её. Из сумки вытащила балахон и дорожные тапочки. Всё это она протянула Мие.
– Жить хочешь? – неожиданно спросила она у испуганной девочки.
Мия посмотрела в глаза амазонке и медленно кивнула.
– Хранить секреты умеешь?
Мия посмотрела более заинтересованно на меня, затем на Нану и так же медленно, но уверенно кивнула.
– Тогда слушай внимательно: мы беглые рабыни, стараемся выбраться из этого гадкого мира, можем взять тебя с собой и помочь сбежать в более адекватный мир. Но ты должна чётко выполнять всё, что скажем, иначе я сама тебя прибью, – шок на лице девочки сменился ужасом. – Извини, но моя жизнь для меня дороже, и если попробуешь нас выдать – умрёшь. Всё понятно?
Мия быстро закивала, дрожащей рукой выхватывая балахон и, судя по размеру, мои тапочки, так как Нана, по земным меркам, носила примерно 42 размер. Мой 37 смотрелся рядом с её ногой, как туфелька Золушки перед мачехиной дочкой. Пока девочка скрывала своё грязное тело под балахоном с капюшоном, Нана продолжала читать ей инструкцию.
– Для всех ты наша рабыня. Чем больше ужаса будут видеть в твоих глазах по отношению к нам окружающие, тем почтительнее к нам будут относиться и меньше нами интересоваться. Говоришь только с нами, для других абсолютно немая. Ясно?
Мия уже обулась и скрылась вся под балахоном, но усердно кивнула.
– Я всё поняла. Я не подведу. Можно меня только в родной мир не возвращать?
Девочка в надежде взглянула на нас из-под капюшона.
– Поговорим об этом, когда выберемся отсюда, – тяжело вздохнула амазонка, – всякое может случиться. Если нас поймают, сама понимаешь, легче самим себя убить. Ты уверена, что готова рискнуть?
– Меня ведь и так фактически убили…
– Кстати, а как ты спаслась?
Меня тоже мучил этот вопрос.
– Мне повезло. Нас столкнули всех разом. Меня придавила Сиара, постаревшая девушка. Ее цветок и схватил первой. Пока «они» делили… обед, я измазалась, заглушая тепло тела, уцепилась повыше и постаралась практически не дышать. Затем по чуть-чуть поднималась, чтоб не разбудить тофи.
– И сколько ты поднималась?
– Три или четыре дня. Не помню.
До меня медленно доходил смысл сказанного.
– Так ты уже четыре дня без еды и воды? – я с жалостью посмотрела на истощенную девушку.
– Два раза шёл дождь.
– Ты идти-то сможешь? – сочувственно спросила Нана. – Сама понимаешь: пока не переступим порог нашей комнаты, обращаться с тобой мы должны как с рабыней.
– Я всё понимаю, я выдержу, я сильная. А как мне к вам обращаться?
– Я Алина, моя подруга – рисария Иниана, – я тепло улыбнулась девушке.
– Мне приятно знать ваши имена, но как мне вас называть перед другими?
Мы с Наной переглянулись, об этом мы даже не подумали. Имена наших наёмников не годятся – их будут искать. Легко придумать имя в своём мире, но кто его знает, какие имена здесь водятся и что они обозначают. Назовёшь себя каким-нибудь Аполлоном, а у них в переводе это что-нибудь гадкое. У меня так и вообще всякий бред крутился.
– Ко мне обращайся «Ал», – я улыбнулась, вспомнив свою «птичью» фамилию, – Алан Птах.
Иниана удивленно посмотрела на меня и попробовала произнести:
– Алаан… Хм, красиво звучит. Меня называй Нанух.
На том и решили. Я подняла свою сумку, которая, на моё счастье, осталась лежать на земле, и её не скинули случайно в овраг во время потасовки. Выбравшись на дорогу, мы зашагали в сторону города.
Через полчаса мы подошли к зданию цилиндрической формы. Вход был красиво украшен витиеватыми узорами, напоминающими нашу ковку по металлу. Сиреневый тон здания переливался оттенками от тёмного до светлого, в зависимости от попадания солнечных лучей. На вывеске, судя по всему, была надпись «Тихий Грай». Тот, кто её писал, явно перестарался с витиеватым украшением букв. Прочесть было почти нереально.
Внутри всё очень мило: светлый небольшой холл, переходящий в большое обеденное помещение, где круглые столы были расположены по радиусу ближе к сиреневой стене, все столы друг от друга отделяли полукруглые скамьи с очень высокими спинками, отгораживающими посетителей, как кабинками в нашем мире. Сидя внутри, ты практически не мог видеть тех, кто сидит рядом. Посетителей напротив мешали рассмотреть сиреневые столбы. «Идеальное место для шпионов», – мелькнуло у меня в голове, и я улыбнулась. Между тем Нана подошла к низкорослому мужчине, дремавшему в холле на стуле, и более грубым голосом попыталась его разбудить.
– Эй! Вставай, гости пришли! Комната есть?
Мужичок вскочил, как не спал. Быстро посмотрел на серые нашивки вольных наемников, затем на рабыню, остановившуюся у входа.
– Надолго ли желаете номер? Дополнительные услуги?
Иниана с хищной улыбкой склонилась над побледневшим коротышкой:
– Нам один номер на два дня, подстилку для нашей добычи, вкусно пожрать и выпить. Из дополнительных услуг лишь горячую ванну – смыть грязь после заказа. Мы хотим славно повеселиться, так что номер нужен с заглушкой.
– Как пожелаете, – мужичок протянул карточку со знаком комнаты. – Еду в комнату или предпочитаете поесть внизу?
– В комнату.
– Приложите диск.
Я достала из сумки диск, отобранный у Берга, и протянула коротышке, Иниана перехватила его и приложила диск к светящейся сфере у стойки. Я первый раз наблюдала, как происходит расчёт в этом мире. Сфера замигала, пропуская короткий луч по поверхности диска, и странного цвета сгусток переместился на сразу не замеченный мною диск внутри сферы. Мужичок улыбнулся еще шире.