Ашу Сирай
Шрифт:
— Неважно, ами, — отмахнулся Джастер. — Неважно. Я просто хочу ненадолго всё забыть.
Он протянул руку к торбе, пошарил в ней, хмурясь и что-то невнятное бормоча под нос, а затем выудил ещё одну бутыль, на этот раз глиняную.
— Вот ведь шкссса… — пробормотал он, пытаясь наощупь снять печать с горлышка. — Ничего не вижу… Как же меня это бесит…
— Думаю, Джасиру не стоит…
— Я не ребёнок! — грозно рыкнул Шут. — Не указывай мне!
— Ты разбудишь Янию, Джасир, — ответила Бахира, явно обескураженная такой
Шут досадливо цокнул языком и зажал глиняную бутыль между ног. В его руках появился нож, и он наощупь начал срезать печать с горлышка.
— Неужели, мы настолько в тягость тебе, Джасир? — с неожиданной горечью тихо сказала Бахира. — Мы с Янией рады помочь тебе, но ты…
Джастер вздохнул и удачно подковырнул печать кончиком ножа. Звонко чпокнув, она упала в траву. До меня донёсся пряный запах, словно от свежего сена.
— Ты не понимаешь, ами. — Шут убрал нож, но пить не спешил. — Дело не в вас. Вы с Янигой ничего не знаете обо мне, и никто не знает. И я не хочу, чтобы вы это знали.
— Почему, Джасир? — Бахира осторожно коснулась его руки. — Ты попросил стать тебе матерью, и я приняла тебя своим сыном, а между матерью и её детьми нет тайн и недомолвок. Яния любит тебя. Неужели она настолько неприятна тебе…
Джастеркриво ухмыльнулся и приложился к глиняному горлышку.
— Ты так и не оставила свою мечту женить меня? — усмехнулся он, опустив бутыль. — Думаешь, я откажусь от своих слов?
Что? Женить его? На ком?! Я еле сдержалась, чтобы не вскочить и не спросить, что это ещё за история с женитьбой.
Тихо, Янига, спокойно. Ты уже опытная ведьма, лежи в «тени» и слушай внимательно! Когда ещё Джастер так разоткровенничается…
Бахира только вздохнула, огорчённо покачивая головой.
— Неужели на всём свете нет женщины, способной разжечь твоё сердце, Джасир?
Шут криво усмехнулся.
— Я не желаю говорить на эту тему, Бахира. Это понятно?
Он снова приложился к выпивке, а Сновидица тяжело вздохнула.
— Джасир безжалостен к любящим его сердцам, словно они его враги, — грустно сказала она. — Ты учил нас, что каждый получает то, что заслуживает и в этом есть высшая справедливость, ибо этому закону подчиняются даже боги. Ответь мне, сын мой, чем же Яния заслужила своё разбитое сердце? Почему твоё милосердие щадит людей, забывших законы Матери, но отворачивается от любви той, что служит ей?
Шут замер, а затем опустил руку с бутылью. Я же затаила дыхание в ожидании его ответа.
Наконец-то я узнаю, почему он всё время отталкивает меня.
— Потому что у Яниги своя судьба, а у меня — своя, — негромко сказал Джастер, глядя куда-то перед собой. — И она об этом знает. Я её не обманываю и не обманывал, Бахира. Не моя вина, что она придумывает себе то, чего нет, и обманывает сама себя. Я не разбиваю ей сердце, это её заблуждения разбиваются о реальность. Я обещал ей только то, что могу дать, не больше.
Безжалостен к любящим его сердцам… Вот уж точно! Никогда он моих чувств не щадил! И даже сейчас не пожалел, хоть и не знает, что я всё слышу!
Мои заблуждения разбиваются о реальность… Сама себе придумываю то, чего нет… И опять он эту свою судьбу приплёл! Хоть бы уж рассказал, что у меня там за судьба такая, что он от меня, как от заразы какой, отмахивается…
Но Шут ещё не закончил.
— Не волнуйся за неё, ами. Вы обе служите Датри, и она вас не оставит без своего покровительства. У тебя и у неё всё будет хорошо. А я… — он снова криво усмехнулся и взболтал остатки вина. — Я ей должен. И не только ей. И должен столько, что…
Он резко замолчал и махнул рукой.
— Это вас не касается. Забудь.
Джастер снова приложился к бутыли, пока Бахира молчала и задумчиво хмурила брови, глядя на Шута. И я в вдруг поняла, что такой откровенный разговор у них состоялся впервые, не смотря на всё, что их связывало. Джастер и в самом деле никому ничего не говорил о своём прошлом.
Только прошлое его не отпускало, и дело здесь было явно не в любовной истории. Не служит Датри, а должен ей… И не только ей…
«Не хочу, чтобы вы об этом знали»…
«Ты думаешь, кто-то из нас способен забыть, что ты натворил, Ашу Сирай?!» — вдруг вспомнились мне слова Сурта. — «Иди и исполни, что обещал!»
По спине прокатилась настоящая волна холода от внезапного понимания. Джастер действительно должен не только Датри, но и Сурту. А может и не только им, но и другим богам.
До этого момента я не осознавала, насколько всё серьёзно на самом деле. Моя любовь и желание быть рядом с Джастером настолько затмили мне глаза, что Вахала и неизвестный враг Шута казались самыми страшными преградами на пути к моему счастью.
На самом деле, для Джастера всё намного сложнее, чем я думала.
Что бы он ни скрывал, это наверняка была очень тёмная и страшная история. Оказаться должником у богов — я даже не знаю, что такое нужно натворить, чтобы…
Чтобы Датри потребовала от него невозможное: вернуть в мир магию.
Великие боги! Неужели Джастер умудрился прогневать богов в той самой битве при Раймадане, о которой я ничего не знаю?!
Поэтому он и не хочет ничего говорить Бахире? Чтобы она не считала себя виноватой в этом его долге?
— Джасир… — Бахира осмелилась нарушить затянувшееся молчание. — Ты можешьдоверить мне…
Шут покачал головой, прерывая Сновидицу.
— Нет, ами. — он снова был мрачен и хмур. — Это мой личный долг, вас он не касается. Достаточно того, что вы здесь, а я беспомощен и полностью завишу от вас обоих. Это и так невыносимо. Не делай мою жизнь ещё тяжелее.
Он снова пригубил вино, а Бахира протянула руку, но не коснулась его плеча. Джастер явно был не в том настроении, чтобы принять её сочувствие.