Ассенизаторы. Расплата
Шрифт:
— Солдаты здесь абсолютно ни при чем! Шшшшшшш!
— В пацанов эта падла стреляла! В восемнадцатилетних пацанов! — прокричал я в праведном гневе, нажав тангенту передачи. Но меня, похоже, никто в эфире не услышал.
— …если мы начнем такие примеры перебирать… Ведь когда танки въезжают в город, мирным жителям всегда плохо… хотя бы солдаты и не хотели их обидеть. Вот… вот ведь, в чем беда! — продолжает доказывать свое Ковалев.
— Да, я с вами… шшшш …это беда, но дело в том, что эти мирные жители страдают… Если он мирный житель, он страдает от вооруженного человека, который
— Алик, я тебе слово даю, что это депутаты, — прорезался в эфире голос с явно выраженным кавказским акцентом. — Если ты мне веришь, я тебе слово даю! Я тебя обманывать не буду! Шшшшшш!.. Алик, давай может быть как-нибудь, пока не поздно, отведите ребят… Шшшшшш!
— Не надоело их слушать? — поинтересовался Сергей. — Посмотри, что на других каналах?
— Сейчас гляну, — отозвался я, переключаясь.
— …Белое здание! Направо! — поймал чьи-то переговоры.
— Шшшшшшшш!
— Двести тридцать шестой! Сейчас направо! И п… и… немножко прямо и направо! Там будет оранжевое здание! К нему, вперед!
— Понял, разведка! Понял!
— Все! Вперед!
— …четвертый, вперед!
— …в рот! Торчим, тут, б..!
— Ты понял меня или нет?
— …командир?
— Ты…
— Я сейчас к тебе…
— Ну-ка, прекратить разговоры! Мешаете работать!
— …приказ командира, что тебе делать! Как ты меня понял?
— …ра, ты что ли?
— Чего?
— …ра, ты?
— Да, а это кто?
— …дрюха …рыдов.
— Болтать прекрати, епти, «Валеры» хреновы!
— Что-то я вообще ни фига не понимаю, — пожал я плечами. — Кто, где, с кем долбится?
— По ходу это в районе вокзала такая задница, — отозвался Сергей.
— Десятый, десятый! По железной дороге работать… стволам или нет? Работать стволам или нет? Прием!
— Не понял, не понял, прием!
— Десятый! По железной дороге… артиллерией работать или нет? Прием!
— Вы чо?! Мы стоим на железной дороге!
— Я понял, я понял! Сзади… десятого… Сзади «Калибра»… Работать или нет? Прием!
— Точно! Вокзал! — отпустил наушник Гном. — Интересно, наша колонна прорвалась туда, или нет?
— Сейчас попробую узнать, — переключился я вновь на первый канал. — Эти, вроде, заткнулись… Уклон двенадцать, Уклон двенадцать! Я Соболь пятнадцать. Прием!
— Потише ты немного, а то тебя в «Северном» слыхать без всякой рации, — одернул Сергей.
— Хорошо, — сбавил я тон. — Уклон двенадцать, ответь пятнадцатому Соболю.
— Говори, Соболь! — сквозь частую пальбу и взрывы в наушнике донесся голос Варламова.
— Вы где? Дошли? — спросил я, показав Сереге поднятый большой палец.
— Да хрен там! Застряли тут… — Женька замялся, как я понял, не желая выдавать «духам» свое местонахождение и планы.
Но выход нашел практически сразу, перейдя на беглый английский. Что ж! Единственно правильное решение. Таким, как у нас с ним, знанием языка наиболее вероятного противника России «чехи» вряд ли отягощены. Даже если среди них находятся афганцы и слушают эфир, понять не смогут. Человеку, умеющему балакать на «пиджин инглиш», беглый разговорный не разобрать.
— Дошли до местного МВД, — продолжил однокашник, — и тут завязли. В здание кое-как удалось войти. «Духов» здесь «зачистили». Так что пока жить можно, хотя и лезут, сволочи, как тараканы — со всех щелей! Сейчас хотим попытаться «завалить» гранатометчиков в пятиэтажке напротив вокзала, но пройти никак не удается. Все насквозь простреливается. Если этих гадов не снять, они все наши танки раздолбают. А ты где? Я тебя не вижу.
— Подбили нашу «бэху» в районе нефтяного института, — ответил я тоже по-английски. — Сейчас пытаемся выйти хоть куда-нибудь. Пока в сберкассе загасились, а то по свежему снегу нас моментально просчитают. С нами еще двое гражданских — у моджахедов отбили. Ты-то сам целый?
— Фиг ли мне сделается? Экипаж как? — в голосе друга слышна забота.
— Водила контужен, остальные — двухсотые.
— Хреново! К нам…
Под аккомпанемент внезапно раздавшейся бешеной стрельбы и близких разрывов Женька, попытавшись что-то еще сказать, резко прервал связь…
Жарко у них, однако! Ничего! Надеюсь, выкарабкается! Еще надеремся вместе до зеленых соплей!
— Ну что? — еле дождался окончания переговоров Сергей, ничего, естественно, из нашего общения не понявший.
— «Влетела» колонна на проспекте Орджоникидзе. Где-то в районе МВД. Слышно — там сильный бой идет.
— Х… — Гном осекся, взглянув в сторону Лены. — Паршиво, короче! Весну попробуй вызвать!
— Сейчас… Соболь пять, Соболь пять — пятнадцатому ответь… Соболь пять — пятнадцатому…
Но результат, как в песне Владимира Семеновича: «А в ответ — тишина…». Только и остается развести руками.
— Давай, брат, бардак ликвидируем! — предложил я, указав на расставленную по столу тару из-под консервов, кружки и чашки. — Следов лучше не оставлять. Неизвестно, как все еще повернется… Лена, ложки в карман убери, еще пригодятся.
Сергей кивнул, соглашаясь, и, ухватив руками несколько банок, понес их в угол, спрятав под вывалившиеся из дыры обломки кирпичей. То же самое проделал и я. Лена, аккуратно протерев ложки «офицерской салфеткой» [8] , сунула их в карман куртки, после чего замешкалась, соображая, куда девать чашки.
8
«Офицерская салфетка» (жарг.) — туалетная бумага.
— Да сунь ты их в стол, — решил я проблему. — С собой все равно не потащим — кружек хватит. А стол протри.
Кивком головы показав, что поняла, девушка, оторвав от рулона приличный кусок, начала протирать им столешницу, предварительно сунув посуду в ящик, а затем застыла, соображая, куда выбросить смятую бумагу, прекрасно понимая, что просто так на пол бросать не стоит.
— Не мучайся, — вновь пришел я ей на помощь, забрав комок из рук и затолкав в одну из банок, засыпав затем мусором. — Вот так это все делается!