Ассирийская держава. От города-государства - к империи
Шрифт:
Пока войско таким образом продвигалось к намеченной цели, часть кавалерии и спецподразделения пехоты устремлялись вперёд для проведения рекогносцировки. Кроме того, авангард, смотря по обстоятельствам, мог взять под контроль те или иные опорные точки на местности (мосты, верхушки холмов). Наконец, эти воины в случае необходимости, чтобы задержать врага и выиграть время, устраивали засады и вступали в стычки с авангардом противника.
Походный лагерь. Во время дальних многодневных бросков армии нельзя было обойтись без передышек. Чтоб обезопасить себя, ассирийское войско непременно строило укреплённые походные лагеря — круглой либо прямоугольной формы, окруженные валом и рвом. Внутри лагеря основная часть военнослужащих располагалась в палатках, а высший
Использование внезапности. В одном из запросов к богу Шамашу говорится, что противник, войска Мелида, Табала и т.д., могут напасть на ассирийский лагерь как днём, так и ночью. Надо понимать, подобные угрозы требовали выставления ночной стражи. Соответственно, и сами ассирийцы могли практиковать внезапные ночные нападения.
Полевые сражения. Получив от передовых разъездов информацию о приближающемся противнике, ассирийское командование выстраивало к сражению боевые порядки. В одном из текстов упоминаются подразделения правого фланга под покровительством Нергала/Эрры, а также левый фланг под покровительством Адада.
Как минимум два первых ассирийских ряда состояли из щитоносцев-копейщиков. Они в случае противостояния с колесницами и первыми рядами копейщиков противника должны были сдерживать вражеский натиск. На одном из рельефов Ашшурбанапала в Ниневии имеется следующий фрагмент: есть подозрение, что изображена царская облавная охота, но здесь как раз видно, что за каждым копейщиком расположен лучник. Как правило, при изображении разного рода процессий и маршей копейщики всегда впереди, и не случайно — ведь с марша они первые выстраивали линию фронта, прикрывая подходивших лучников и иже с ними. Передовые бойцы-копейщики, так же как и легковооружённые лучники, не были ассирийцами, они происходили в основном из иноэтничной среды, из армий тех племён и стран, что были покорены Ассирией{141}.
За копейщиками располагались несколько рядов легковооружённых и средневооружённых лучников. Их задачей был массированный обстрел рядов противника в начале боя, современными словами — «артподготовка». Успешные действия лучников и пращников могли серьёзно проредить живую силу противника и даже не допустить его до непосредственного столкновения. Залпы метательных снарядов служили хорошим прикрытием для действий своих колесниц/кавалерии и копейщиков. На худой конец они могли выявить слабые места во вражеском построении, чем потом можно было воспользоваться. За массивом лучников располагались ряды пращников, посылавших тяжёлые глиняные снаряды на расстояние 200–400 метров. Как и позже персы, ассирийцы использовали большое количество дистанционного оружия. Думается, по огневой мощи в большинстве сражений имперские войска превосходили своих недругов, что и было одним из ключевых элементов их успеха. Отметим, что массовое использование лучников совпало и, лучше даже сказать, явилось следствием активной военной экспансии Тиглатпаласара Третьего — он систематически пополнял армейские ряды военнопленными (итуэйцами и т.д.).
В глубине боевых порядков, за рядами иноэтничных бойцов, ауксилиариев, располагались опытные профессиональные воины кицир шаррути и ша курбути. Тут была сосредоточена элитная тяжеловооружённая пехота, кавалерия, колесницы. Где и можно было найти истинных ассирийских воинов, так это здесь! Новоассирийские цари и военачальники выигрывали битвы ещё и потому, что располагали большим, чем у противника, резервом профессиональных войск, который задействовали в переломные, критические моменты.
Если вести речь о колесницах и кавалерии, то стоит обратиться к упоминанию об атаке синаххерибова войска на фланг и на фронт противника (битва при Халуле){142}. Аналогичным образом в ряде случаев (например, при внезапном нападении) могла проходить и атака на самих ассирийцев,
Думается, боевые построения ассирийцев не оставались чем-то статичным и не обрастали канонами, в зависимости от обстоятельств военачальники выбирали ту или иную тактику и построения. Иначе закостенелая предсказуемость помешала бы военному успеху.
Как ни прискорбно, но отсутствуют изображения самого полевого сражения плотными боевыми порядками. Тактику полевой битвы приходится во многом домысливать.
Как и их предшественники III тыс. до н.э., ассирийские войска выходили на поле боя со знамёнами и штандартами, обычно с изображением верховного бога Ашшура. Но и не только его.
Дело могли начать колесницы, которые в описываемые времена были довольно массивными и хорошо укомплектованными как для дальнего боя, так и для ближней сечи. Мишенью становились вражеские колесничие: «Колесницы вместе с лошадьми их, у которых в ходе моего мощного натиска были убиты возничие, и те, которые были брошены, все ездили сами по себе». Если удаётся одержать верх, как в описанном выше моменте, колесничие (под прикрытием пехотинцев-лучников и пращников) обрушиваются на первые ряды пехоты врага и пытаются пробить в них брешь и пригасить огонь вражеских лучников: «на фланг и фронт, словно порыв стремительного южного урагана, на врага я обрушился… и яростным натиском я повернул их вспять и обратил в бегство. Вражеское войско стрелами и дротиками я приуменьшил, и все тела их пронзал, словно решето»{144}. При таком разворачивании событий успех колесниц (и тяжёлой кавалерии) развивала подтянувшаяся пехота.
Если же противник попадался упорный, то после колесничной/ кавалерийской стычки начиналась основная фаза битвы — посредством пехоты. Стрелки из лука и пращи открывали огонь под защитой копейщиков со щитами. Тут надо заметить, что, вообще, пара копейщик-лучник является характерным, отличительным «штрихом» именно ассирийской армии. Она часто присутствует на рельефах, и это отражает, видимо, её активное тактическое использование в ряде ситуаций: при наступлении; при преследовании отступающего противника, при осадах крепостей (Лахиш) и, очевидно, при боевых действиях в каменных лабиринтах городов. Возможно, что в случаях, когда боевой строй ассирийцев прорывал противник, пехотинцы и лучники сбивались уже в ходе сражения по парам, а потом такие пары смыкались в фигуру наподобие окружности или каре. Боевые пары имелись во всех родах войск — как в пехоте, так и в колесничных войсках, и кавалерии.
Учитывая, что противостоящие армии разделяло пространство метров в 200 (такова длина полёта стрелы), то одна из них, не желая подвергаться дальнейшему обстрелу, стартовала навстречу противнику. Тот в ответ мог сделать аналогичный встречный маневр. В итоге через считанные минуты противоборствующие ряды копейщиков-щитоносцев яростно налетали друг на друга, сражение переходило врукопашную.
Завершающая фаза — преследование противника — изображена на целом ряде рельефов. По ним видно активное использование действий в двойках. На этой фазе обязательно подключалась кавалерия и боевые упряжки: «Для преследования их я направил за ними свои колесницы и конницу».
В целом, как ни печально, нужно отметить недостаточность наших знаний об основных моментах боевого построения воинов Древней Ассирии, об их тактике боя. Ведь рельефы изображают уже завершающие стадии битв, анналы ограничиваются формулировкой, что враг был разбит, а если и есть более подробная информация, то касается она, как правило, осад и штурмов.
Дисциплина и боевой дух. Что же всё-таки двигало ассирийскими воинами? Только ли прекрасная военная организация, талант военачальников и техническая продвинутость помогали им побеждать с завидной методичностью? Среди немаловажных факторов стоит, пожалуй, отметить как внутреннюю, так и внешнюю дисциплину, боевой этос.