Астероид среди мириад звезд
Шрифт:
Слушая, не перебивая, Вики отказалась верить словам Регулуса, не принесшим ничего кроме боли, отравляющей сердце. Она чувствовала себя игрушкой в руках братьев Блэков, деливших ее из желания навредить друг другу. Те поцелуи, томные взгляды показались Виктории глупостью, кою она сама себе и надумала.
— Тебя только это беспокоит? Только твой брат? — голос понизился до шепота. — Просто признай, тебе плевать на меня, ты всего лишь не хочешь, чтобы я «досталась», — Вики пальцами в воздухе изобразила кавычки, — твоему брату! Одного не понимаю: ты правда думаешь, что я променяю тебя на Сириуса или другого любого парня? Как эгоистично с твоей стороны и как подло.
Вики покачала головой, от досады закусив нижнюю губу. Она хотела было покинуть общество слизеринца, позволившего себе слишком многое в этот день, как Регулус схватил ее за запястье, не дав уйти.
— Тори, — жалостливо протянул он, пожалев о сказанном. Он хотел поведать Виктории о своих чувствах, но вместо этого обвинил в возможной
— Не смей! — со слезами на глазах рявкнула Вики, пытаясь оттолкнуть Блэка в грудь. — Я переживаю за тебя, беспокоюсь о твоем будущем, а ты втаптываешь меня в грязь. Когда я дала тебе повод усомниться в себе? Когда заикалась о замужестве с твоим братом, зная, какие между вами отношения? Как ты смеешь?
Сила Виктории не шла ни в какой противовес с Регулусом, прижавшим ее к стене.
— Я не это хотел сказать, я…
— Но сказал! Я тебе не дешевка!
Опустив голову, Вики всхлипнула, бросив всякие попытки сдержать слезы. Она не позволяла себе реветь при Джеймсе, но оставаясь наедине с Регулусом она превращалась в безвольную куклу, согласную на любое условие, лишь бы он был рядом.
— Не трогай меня! Отпусти!
Не прилагая усилий, Регулус удерживал Вики за оба запястья, не позволяя уйти. Он по дурости, поддавшись эмоциям, в частности ревности, наговорил ей гадостей, о чем жалел, толком не зная, как загладить свою вину. Шмыгая носом, Вики не оставляла тщетных попыток вырваться, желая скрыться в своей спальне.
— Отпусти меня, — безнадежно прошептала она.
— Не могу, — в тон ей промолвил Регулус, носом коснувшись шеи. — Как я отпущу тебя, если влюблен?
Вопрос риторический, но Вики все же отозвалась тихим — «Что?», вызвав смешок слизеринца. Ее руки безвольно опустились на его плечи. Тишину коридора прерывало тихое дыхание двоих.
— Влюблен до беспамятства, — глухо прошептал слизеринец. — Не заставляй меня говорить о своих чувствах, знаешь же, как я этого не люблю. — Вики молчала, требуя продолжения. — Сириус преследует свои цели, как и всегда. А я не хочу, чтобы ты была втянута в его грязные игры. Не хочу, чтобы ты стала его женой. Не хочу, чтобы любила кого-то, кроме меня. Не хочу делить тебя с кем-то. Не хочу жить без тебя, — на одном дыхании проговорил Регулус, ища ответ в округлившихся глазах подруги, как таковой переставшей быть в апреле. — Мне потребовалось время, чтобы разобраться в чувствах, и я понял…
Он медлил, боясь спугнуть Вики своим признанием. Вдруг она его не захочет? Вдруг не разделяет его чувств?
— Что ты понял? — так же тихо пролепетала Поттер, выдохнув в губы Блэка.
— Что люблю тебя, как подругу, — сердце замерло. — Но влюблен, как в девушку.
Резко подавшись вперед, Регулус застал Вики врасплох, прильнув к ее губам. Ладонями жадно шаря по телу, задевая юбку и блузу, Регулус сквозь поцелуй шептал о том, как он нуждается в ней; что не представляет своей жизни без нее. Виктория отвечала со всей страстью, таившейся в ней долгие годы за семью печатями, — дрожащими от желания ладонями очерчивая ребра, обтянутые идеально бледной кожей. Словно безмолвную мольбу, он выдохнул ее имя, костяшками пальцев эфемерно коснувшись тонкой, почти прозрачной, ткани бюстгальтера. Вики громко выдохнула, запрокинув голову, — одобрение, которого Регулус ждал так долго, не первый год, презирая самого себя, представляя нежное, обнаженное, усыпанное десятками родинок тело лучшей подруги, стонущей от удовольствия его ласк. Распухшими от поцелуев губами Блэк мазал по женским ключицам, оттягивая ворот рубашки, скрывающей красоту тела Виктории Поттер. Языком выводя незатейливые узоры у мочки уха, Блэк, одурманенный возбуждением, задрал подол женской короткой юбки, пальцами впившись в смуглое бедро. Она приглушенно вскрикнула, не думая сопротивляться тому, что дурманило голову похлеще сливочного пива, смешанного с эльфийским вином. Меж ног Вики залегло мужского колено, раздвинувшее ее ноги в разные стороны. В прошлом году, как и минувшим летом, Регулус набрался опыта в любовных делах, научившись тонким премудростям любви на практике, — в чем Вики убеждалась с каждой новой секундой, чувствуя влажность меж бедер.
— Регси, — голос дрожал от нетерпения.
Аспидно-темные волосы посыпались на глаза Блэка, увлекшегося, переставшего отдавать отчет происходящему. Он одним взмахом руки сорвал с петель пуговицы на рубашке Виктории, благодаря чему взору представилась аккуратная, небольшая грудь, скрывающаяся под кружевной тканью лифа, удачно контрастирующего с загаром. С убийственной медлительностью, способной свести с ума, Регулус двумя пальцами поддел черную лямку на правом плече, опустив ее к локтю. Как не в себе, он глядел на заплывшее румянцем лицо Виктории, от удовольствия разинувшей рот, — пытаясь понять, не сошел ли он часом с ума, став жертвой собственной фантазии. Грешной, влажной, желанной. Регулус выдавил из себя полузадушенный, умоляющий стон, стоило оттянуть ткань бюстгальтера, оголив грудь. Темные ореолы вокруг затвердевшего соска манили, приковывая взор Регулуса, до последнего сдерживающегося, чтобы не овладеть Викторией в тени коридора, где их может застать любой. Как бы желание не было сильно, Блэк сдержался, преследуемый
Левой ладонью притянув девушку за талию к груди, хотя и дюйма меж их телами не наблюдалось, Регулус легонько сжал пальцы на тонкой шее, губами впившись в сосок. Вики громко всхлипнула, чудом устояв на дрожащих, непослушных, разъезжающихся в разные стороны ногах. Дыхание смешалось в одно, став единым. Вики млела, дрожа в руках Регулуса, губами катающего ее соски. Его язык плясал на девичьей коже, точно языки пламени в камине родной гостиной, — данное сравнение позабавило Викторию, ведь совсем недавно, под покровом ночи Регулус объяснял ей главные законы трансфигурации, пока она представляла, как он сорвет с нее одежду, поцелуями осыпав кожу. Ткань спортивных штанов, при всем комфорте, неприятно стянулась на пахе, вызвав резкое желание коснуться члена, упершегося во внутреннюю сторону бедра Виктории. Тонкая нитка слюны, берущая начало от влажных, алеющих губ Блэка, доходила до соска, в пламени факела поблескивающего во влажности, оставленной Регулусом. Вики, околдованная, лишенная мыслей, коснулась ладони Регулуса, медленно поведя ее к своим бедрам. Не разрывая зрительного контакта друг с другом, слизеринцы перешли за черту того, что «может» и «не может» быть между друзьями. Не сопротивляясь, Регулус подался на немую просьбу Виктории, ведшей его ладонь от бедра к лобку. Соприкоснувшись с влажной тканью нижнего белья костяшками пальцев, Регулус вздрогнул, испустив долгий стон, осевший на губы Виктории.
— Ты уверена? — горло пересохло, отчего голос понизился до хрипоты.
Не говоря ни слова, Вики кивнула, глядя в затуманенные похотью глаза Регулуса, пальцами правой ладони стимулирующего клитор через кружевную ткань трусов. Хлюпающий звук наравне с приглушенными стонами проносился по коридору.
Пивз, минут десять отпугивающий народ от северного коридора замка на третьем этаже, набрал грудью воздух и как выпустил его из легких, задув огонь на факелах. Кромешная темнота скрыла двух любовников от нежеланных глаз.
— Господи…
Атеист был готов уверовать в Бога, при том условии, если Виктория еще раз, находясь на пике удовольствия, со стоном протянет его имя.
***
29 мая, 1978
Несколько недель зажимаясь по углам замка, Регулус с Викторией дальше поцелуев и обоюдных ласк не заходили. Поттер, ответившая на чувства слизеринца взаимностью, была бы рада распрощаться с девственностью, стоящей преградой на пути к взрослой жизни, — как она считала. В то время как Регулус придерживался противоположного мнения, считая, что полноценный процесс соития их душ и тел, — как он «простыми словами» называл секс, — должен произойти сразу после свадьбы, с чем Вики была согласна, хоть порой и просила об обратном. Шифруясь от друзей и обитателей Хогвартса, парочка частенько проводила время на Астрономической башне, нередко встречая закат. Регулус, не жалея сил, занимался подготовкой Виктории к экзамену по трансфигурации, с коей у нее с первого курса имелись проблемы. Заучивая законы, Вики старалась, дабы Регулус впустую не тратил свое время, высиживая с ней по ночам в гостиной у камина, на что Блэк говорил, мол, готов сидеть с ней вечно, приводя простейшие примеры закона «Живой и неживой». Кэтрин, принесшая извинения, призналась в том, что отец возжелал сосватать ее одному из своих учеников, что повлекло за собой неконтролируемый приступ агрессии, вылившийся на Викторию. Не умея признавать свои ошибки, Преображенская таки отважилась встать на глотку собственным принципам, лишь бы не потерять близкую подругу, которую вполне можно было назвать сестрой, пусть и не по крови.
Через три дня после фееричного завершения матча Лорд Блэк послал к младшему сыну фамильного ворона, уведомив о том, что несносное поведение Регулуса недостойно того, чтобы он носил великую фамилию Блэк, тем не менее слизеринец, избежав гнева отца, получил выговор с поручением — принести извинения Сириусу, коего мадам Помфри давно выписала из Больничного крыла. Братья Блэк не общались, в принципе стараясь не пересекаться, что давалось с трудом, учитывая, что учились они на одном курсе. Вики поддерживала Регулуса, под столом сжимая его ладонь в своей во время занятий, что злило Сириуса, бросающего на Поттер двусмысленные взгляды. Джеймс так и не узнал о словах лучшего друга, адресованных его сестре месяцем ранее. Сириус хоть и наговорил гадостей Регулусу, сам же в реальности не преследовал целей по отношению к Виктории, хоть и чаще стал задерживать на ней взгляд. Бродяга желал одного: вывести брата из равновесия, поселив в его сердце сомнения, чего сделать ему не удалось. Дней пять назад между братьями, встретившимися на пути в Большой зал на ужин, произошла очередная стычка, на славу Мерлина, не переросшая в драку. Каждый вечер, включая выходные, Регулус отсиживался в кабинете Аргуса Филча, тратя около трех часов своей жизни впустую, так как он был вынужден сидеть молча, не создавая проблем.