Атака теней
Шрифт:
Когда машина Герцога подъехала к парадному входу дворца, охранники предупредительно открыли дверцу, пропуская директора АПР вперед, а шофера блокировали в машине и, в сопровождении своего сотрудника, отправили на стоянку расположенную в дальнем конце лужайки для игры в гольф.
Все эти многочисленные ступени безопасности не являлись лишними. Премьер-министр федерального правительства, всегда являлся лакомым куском для террористических организаций разного рода. И за время существования федерации, не раз предпринимались попытки выкрасть или уничтожить первое лицо в правительстве.
Германа Герцога
Размеры лифта были таковы, что он мог вместить роту солдат. Внутри находился пожилой служитель, в расшитой позолотой ливрее с галунами.
Он молча кивнул Герцогу и нажал единственную имеющуюся кнопку, после чего лифт медленно поплыл — вверх или вниз, определить было невозможно. На самом деле лифт несколько раз менял направление и двигался не только вверх или вниз, но и по горизонтали.
Все это делалось для того, чтобы человек, побывавший в резиденции премьер-министра, даже под гипнозом не сумел рассказать, как до того добраться.
Дверь лифта открылась прямо в приемную. Это была огромная хорошо обставленная комната с мягкими диванами. Стены приемной были украшены портретами предыдущих премьеров и различными графиками и диаграммами демонстрирующими рост показателей развития Федерации.
Герцог вышел из лифтовой кабины и обнаружил Джона Бидли, сидящего в кресле перед стеной с книжными полками. Джон читал какую-то старую книгу с пожелтевшими страницами.
На специальном подлокотнике — подставке, дымилась большая чашка черного кофе, распространяющая аромат на всю приемную.
— Рад тебя видеть, Джон!.. — Изобразив наилучшую из своих улыбок, Герцог двинулся к Бидли протягивая к нему руки.
— О, Герман!.. Какая неожиданность!.. Осторожно, у меня горячий кофе. — Отстранился Джон от объятий в последний момент. — Хочешь и тебе организую чашечку?
— Платить двенадцать кредитов за чашку натурального кофе «от премьера»? Нет уж, увольте. Я не такой фанатик политического курса нашего правительства, чтобы терять голову при слове «премьер-министр»…
— Кто говорит о деньгах, Герман? Я пью третью чашку и не заплатил еще ни одной монеты…
— При твоих доходах это стыдно. — Нравоучительным тоном произнес Герман Герцог.
— Помилуйте, господин директор. Хотя конституция и запрещает спецслужбам заниматься коммерческой деятельностью, по моим данным, за прошлый год все коммерческие структуры управляемые вашим Агентством через подставных лиц, принесли прибыль в 4, 7 миллиарда кредитов…
— Да? Посчитал?.. А ты еще посчитай, во сколько нам обошлись исследования по трансплантации!.. Между прочим парни из этой программы будут на Чаде защищать твоих девок!.. — Разобиделся Герцог. — А разборка этого хлама с «Эр-Зет 10»? Знаешь сколько все это стоит? А поддержка сверхштатной агентуры?
— Я все прекрасно понимаю, Герман. И нам приходится подкармливаться на стороне, чтобы не отчитываться за каждый потраченный кредит перед старыми петухами, но на кофе мы себе оставляем…
— Кстати, ты что-то говорил о бесплатном кофе… Ты что ломаешь автомату программу?.. — Поинтересовался Герцог, кивнув на автомат приготавливающий кофе, стоявший в углу приемной.
— Смеешься? У меня всего то образования, что Школа Легионеров и Заочный Экономический колледж… Какие там программы?.. Все проще. Иди сюда… — Джон подвел франтоватого заинтригованного Герцога к кофейному автомату. — Видишь, это щель, для опускания кредитов. Берем обычную конторскую скрепку… Сгибаем ее вот таким крючком… Просовываем в щель и поворачиваем… Таким образом, вместо этой очень умной машины, мы, как бы, идентифицируем брошенные деньги, считаем их и включаем выдачу кофе… На самом деле мы конечно, опускаем все предыдущие операции и оставляем только выдачу кофе. Все. Ждем…
Внутри кофейной машины заурчало и вращающийся столик прокрутившись выдал две больших чашки натурального кофе.
— Грандиозно, Джон!.. Феноменально!.. — Герцог взял свою чашку, сделал маленький глоток и зажмурился от удовольствия. Джон Бидли тоже сделал глоток из уже третьей, за сегодня, чашки.
Два человека, личное состояние которых в сумме переваливало за полмиллиарда кредитов, сидели и со счастливыми лицами пили ворованный кофе.
— Да. Хорошо вам — солдатам. Вас у вас просто. Все понятно — пришел и захватил, как говорится, а если не получилось встряхнул как следует, и все равно захватил. У нас, интеллигентов, другой менталитет. Мы слишком долго думаем и взвешиваем. Нам не хватает решительности, присущей военным…
— Это точно, не хватает… Зато у вас мозги быстрее работают. Знаешь, если ты с детства приучен шагать в строю, это накладывает свой отпечаток…
— Накладывает… — Согласился Герцог.
Вскоре кофе был выпит.
— Ну, что еще по одной? — Спросил Джон Бидли.
— Нет, благодарю. Много кофе для меня вредно. Да и ты поберегись. Ведь уже живешь шестой десяток. Голова у тебя седая. Здоровье надо беречь, положение обязывает…
— Обязывает… — Согласился Джон.
— Что-то Збиг задерживается… Я слышал у него нелады с желудком. Может его таки прихватило… — Мечтательно проговорил Герцог.
— Не любишь Збига… — Констатировал Джон.
— Да я и тебя не люблю… — Признался Герцог.
— Я знаю… А за что не любишь?
— Не знаю. Наверное за то, что у вас все уже давно отлажено, большая агентура. А нам только тридцать лет. А агентуру, имей ты хоть сотни миллиардов кредитов, не купишь. Ее растить нужно… Десятилетиями… — С минуту оба посидели молча. — А что за спешка такая. Я имею ввиду этот вызов к премьер-министру? Не знаешь? — Спросил Герцог таким тоном, как будто этот вопрос ему пришел на ум только что.
— Понятия не имею… — Также легко соврал Джон.
В это время, отделанные под дуб створки лифта разошлись, и впустили в приемную Збигнева Бжезу.
— Привет, дружище!.. — Первым поприветствовал его Герцог. — Ты где так задержался?.. — Не смог он удержаться от улыбки.
— Поулыбайся, Герман, поулыбайся… — Морщась вместо ответного приветствия проговорил Збиг. Он прошел к дивану и тяжело опустился на упругие подушки. — Тебя то, конечно, на Апеоте не было. Ты в это время в университетах учился… А некоторые, между прочим, стояли насмерть, против танковых армий Ямада-хана и получали осколки в живот…