Атлантида. Властитель Вод
Шрифт:
Герб Мудрейших, он же герб Морского Конька, или, как его называют в Атлантиде – Морского Пегаса. Полотно грязно-зеленого, скорее, даже цвета водорослей символизирует стабильность, процветание, наслаждение жизнью. Морской Пегас же является воплощением потребности атлантов искать духовные решения каких-либо глубоких эмоциональных проблем, также олицетворяет желание переступить интеллектуальные границы в поисках духовного роста. Неспроста этот герб соседствует с Золотым Кракеном. Мудрейшие всю жизнь стояли подле своего правителя, помогая ему советом. Их всегда было трое, ни больше, ни меньше: Архигофос, Месофосос и Неоторофос. Каждому из Мудрейших отведена своя участь при течении. Старший занимал пост правой руки правителя, или, проще говоря, являлся его
____________________________________
[1] Югер – единица измерения площади, равная 2525 м2; 4 югера ? 1 га
[2] «А??os ?u ?i ??з??? ? niki?з ??з??? мo?i?» – произносится как «Афтос пу ди фретта а никизе фретта морир»
Глава III
Нижние Палаты Атлантиди’с.
– Ещё. – Скомандовал Неоторофос.
Кархариас совершил перекат по обширному тренировочному залу. Это была не первая, и даже не тысяча первая тренировка. Этот атлант прожил почти половину тысячелетия, что делало его самым старшим среди хранителей сторон Света, и это неудивительно, род Кархариасов невелик, но долговечен, наверное, дед Скуало еще помнит раннее правление Дефтероса, но от прародителя мы уже не сможем узнать правду, ведь он пирует в чертогах Элизиума.
Скуало был оснащён круглым боевым щитом с умбоном из вибраниума – одного из самых прочных металлов на планете. После падения метеорита, затопления Атлантиды, её повторного возведения, Мудрейшие смогли обнаружить осколок небесного тела, который подавал признаки «жизни», он светился ярко-голубым свечением. Вскоре было выяснено, что это редчайший сплав способен поглощать энергию, неразрушимый и, что самое главное, нержавеющий на протяжении тысячелетий под толщей морской воды. Атланты при помощи их соседей из Ваканды смогли обучиться кузнечному делу, они снабдили свою морскую гвардию, хранителей Света и самого правителя оружием.
Помимо щита, у Скуало можно заметить небольших размеров меч из всё того же сплава. Этот металл ещё был и лёгок, что давало больше преимущества его владельцу. Подобно акуле-молоту, Кархариас маневрировал от выпадов и натиска Хифатоса, с коим его поставил тренироваться Неоторофос. Старший из тренирующихся вновь сумел отразить своим мечом удар булавы оппонента и сделал два шага назад в противоположную от нападающего сторону. Хифатос и Кархариас оказались по разные стороны тренировочных покоев. В центре находился трезубец Атланта – священного оружия, которым пользовался Первый сын. Вернее, это был муляж, настоящий же трезубец располагался в столице, подле трона, где ему и положено быть, ведь это оружие, ровно, как и геральдический символ, передавали от короля к королю. По разные от трезубца стороны так же сидели и наблюдали за зрелищем Иуа’тон и Тхакорр.
Хифатос в одном конце зала, Скуало в другом. Их поединок напоминал танец, так всё изящно и плавно происходило. Никакого волнения, страха, лишь смелость и храбрость в глазах.
– Ещё. – Вновь произнес младший из Мудрейших.
Хифатос подмигнул брату по оружию и пошёл в наступление. Он нанёс пару мощных ударов своей булавой на цепи по щиту Кархариаса, а затем, словно просчитав его дальнейший ход ударил ногой в противоположную сторону, куда в свою очередь и планировал отступить Скуало. Последний припал на мрамор, из которого был сделан пол покоев, щит и меч выпали у него из рук. Клинок успел подобрать Хифатос, и когда Скуало уже было хотел подниматься, хранитель Эстикоса направил на него лезвие, как бы давая понять, что их тренировка окончена.
– В этом поединке одержал победу Хифатос, сын Катактитеса. – размеренным тоном сказал Неоторофос.
– Ещё бы чуть-чуть и я бы сдюжил, «Покоритель». – с усмешкой выпалил в сторону Хифатоса Скуало Кархариас.
Хифатос подал руку своему оппоненту и помог подняться на ноги, после чего повернул его меч лезвием к себе и подал рукоятью вперед Скуало.
– Может, повезёт в следующий раз. Но бой был неплохим, ты показал себя достойным и храбрым воином, Скуало. – непривычно вежливо для всех произнёс Хифатос.
Хифатосу минул 24-ый год, что делало его самым младшим среди хранителей покоя и мира в Атлантиде. Да, по сравнению с Кархариасом, «Покоритель» казался просто грудным дитём, но скорее, это возраст Скуало являлся чем-то из ряда вон выходящим. Сам же Хифатос всегда отличался вежливостью и учтивостью не только к своим братьям по оружию, но и ко врагам, ведь знал, что ничто не вечно и никто не знает, чем может обратиться завтрашний день.
– Тхакорр, Иуа’тон, ваш черед, поднимайтесь. – Неоторофос указал атлантам правой рукой на центр тренировочного зала.
Стройный, складно сложённый парень с короткими, вьющимися волосами черного, словно уголь, цвета, и пышными усами был на два года старше Иуа’тона. Они росли с пелёнок бок о бок, вместе учились дышать, плавать и держать в руках своё первое оружие. Четвёртый сын всегда горячо любил брата по оружию, защищал на поле брани и являлся его самым лучшим другом. Тхакорр, как и Иуа’тон, не знает своего отца, и не знает свою мать. Его воспитали Мудрейшие; мать, несомненно умерла при родах, а вот со вторым родителем ситуация куда сложнее: никому доподлинно неизвестно, кем являлся или является отец Тхакорра, но в юношеском возрасте ходили слухи, что Тхакорр приходится незаконнорождённым сыном королю Тритосу-Фильо, или, говоря проще, его бастардом. Весь свой неосознанный возраст атлант посвятил принятию этих сплетен и умению не брать во внимание издёвок окружающих. За Тхакорром, разумеется, сразу после слухов закрепилось прозвище «Иллегитмос»[3] . Никогда ему не узнать правду про отца. Но с этим Тхакорр уже давно смирился. Ему никто не был нужен, никто, кроме его лучшего друга и брата не по крови, Иуа’тона.
– Какое оружие предпочитаешь, братец? – Язвительно спросил Иуа’тона Тхакорр. – Неужто копьё?
– Я не очень похож на самоубийцу, так что буду довольствоваться двумя кинжалами. – спокойно, еле сдерживая ухмылку, произнес Властитель Вод.
– Неплохой выбор, Иуа’тон. Тхакорр, ты готов?
Тхакорр кивнул и провернул копьё в своих руках, сделав один полный оборот. Он готов.
– Давай, бастард, покажи, на что способен! – не удержался Кархариас.
Хоть Скуало ничего такого не подразумевал, однако всегда это находили бестактным. Но за это он уже поплатился, когда Хифатос отвесил своему другу неплохого подзатыльника и осуждающе поцокал.
– Эй, не бери в голову, брат, лучше сосредоточься на мне. Или испугался атланта с кинжалами? – обычным тоном сказал Иуа’тон, специально переведя внимание с Кархариаса на себя.
– Ещё чего, миледи. – не обращая внимание на слова Скуало, ответил Иллегитмос.
– Тогда бой. – командным тоном вымолвил Неоторофос и удалился на скамью возле Хифатоса.
Тхакорр сразу пошёл в наступление, размахивая копьём почти во весь его рост. Иллегитмос двигался, да и действовал, как подобает хищнику. Он не давал отдохнуть оппоненту, всё время напирал и следил за каждым движением Четвёртого сына. В это же время Иуа’тон мастерски парировал удары, останавливая копьё то одним кинжалом, то вторым, а иногда просто откатывался в другую сторону. И вот внезапно потенциальный король совершил перекат не вперёд, а назад, за спину Тхакорра и совсем слегка подрезал одну ногу противнику. Иллегитмос припал на колено, ему конечно было больно, но он даже звука не подал, чтобы не давать товарищу хотя бы малейшего повода для удовлетворения. Этому их учил Неоторофос: при возможности, если тебя ранят, держись, борись, что есть силы, но не издавай звука, если не хочешь повеселить своих врагов. Иуа’тон более не нападал, он дал время Тхакорру на передышку и подождал, пока тот встанет.