Атланты. Моя кругосветная жизнь

Городницкий Александр Моисеевич

По улицам вечернего СиднеяРека машин струится, и над неюОгни реклам разбрызгивают свет,И я любуюсь, человек прохожий,На рыжеватых женщин с бледной кожей,На ноги их, которым равных нет.Кинотеатры, клубы, кегельбаны,Призывно бьют буддисты в барабаны,Стараясь души слабые увлечь,Мясные лавки, праздник для утробы,Металлом стен мерцают небоскребы,Внезапен звук, разноязыка речь.Играют в гольф на стриженых площадках,Катаются на маленьких лошадках;Раскинув необъятные поля,Меж

городов, не знавших затемнений,Лежит, как в кружевах, в прибойной пенеСпокойная и сытая земля.Вдали от континентов беспокойных,Горящих в революциях и войнах,От тонущих и рушащихся стран,Под парусами гор, одетых снегом,Она зеленым Ноевым ковчегомПлывет из океана в океан.Как будто вовсе нет войны на свете,Нарядны парки и нарядны дети.Найдешь здесь все, чего бы ни спросил,Как далеко от звезд чужого небаДо мерзлой пайки карточного хлеба,До пискаревских горестных могил.Австралия, тепла и мира остров,Среди твоей толпы, цветной и пестрой,Не отыщу того, кого люблю,Я – космонавт, туманами одета,Покинутая ждет меня планета,И время возвращаться к кораблю.

Неподалеку от памятника Артуру Филиппу стоит памятник капитану Мэтью Флиндерсу, который двадцатидвухлетним молодым человеком начал обследование Австралии и составил карты австралийского побережья. Интересно, что памятник поставили не только доблестному капитану, но и его любимому коту. Надо сказать, что кошки сыграли крайне отрицательную роль в истории Австралии. Когда их завезли сюда, то врагов среди местного животного мира у них практически не было. Кошки ловко лазили по деревьям, быстро размножались и стали уничтожать эндемичных птиц, которых на сегодняшний день почти не осталось. Дело дошло до того, что кошек стали специально отлавливать и убивать, с большим трудом избавившись от этого бича животного и растительного мира пятого континента. Таким же опасным врагом эндемичной природы являлись кролики, тоже завезенные в Австралию европейцами. Эти симпатичные пушистые создания начали пожирать все зеленые растения вокруг себя и размножаться с огромной скоростью.

Свои проблемы есть в Австралии и сейчас. Одна из главных – опустошительные лесные пожары, особенно опасные в период летней засухи. С грозной огнедышащей стихией мы столкнулись и в России жарким летом 2010 года. За год до этого я побывал в маленьком городке Мэрисвилл на месте трагедии, разыгравшейся в Австралии 7 февраля 2009-го. Эта дата навсегда вошла в австралийскую историю под названием «Черной субботы». Леса в Австралии горели и раньше, но пожаров такого масштаба никогда прежде не было. Уничтоженными оказались огромные лесные массивы и множество поселений. Погибло много людей, поскольку температура воздуха в районе пожара достигала нескольких сотен градусов, а скорость перемещения огня превышала скорость автомобиля. Некоторые местные жители, пытавшиеся спастись на своих машинах, сгорели заживо. Вдоль дороги, ведущей в Мэрисвилл, до сих пор можно увидеть обгоревшие остовы автомобилей. Хотя раны на эвкалиптах заживают быстрее, чем раны в людских сердцах – обожженные деревья уже на следующий год покрываются зеленью, сейчас выгоревший на восемьдесят процентов Мэрисвилл восстанавливается, а его жители возвращаются на родные пепелища.

Если Сидней деловая столица Австралии, то Мельбурн – культурная столица страны, город, который можно сравнить с нашим Питером. При населении около трех миллионов человек, это один из самых первых городов, возникших на пятом континенте. В его деловом центре возвышается трехсотметровая «Башня Эврика», которая является одним из самых высоких небоскребов в Южном полушарии. В Мельбурне много театров, концертных и выставочных залов. Город живет богатейшей и разнообразной культурной жизнью, а уровень культурной жизни в Австралии ничуть не ниже европейского и американского. Не так давно в Мельбурне реконструировали бывшие доки и причалы, превратив их в современный культурно-развлекательный комплекс.

Австралия – единственная страна в мире, занимающая целый материк. Материк, достаточно далеко отстоящий и от Европы, и от Азии, от всех мировых проблем и страстей, и, прежде всего, от вооруженных конфликтов. Однако сама Австралия принимала активное участие и в обеих мировых, и в других войнах, в которых сражались страны Британского Содружества наций, ООН и США. В Австралии силен культ воинов, погибших за ее свободу и независимость. В 1934 году в Мельбурне было завершено

строительство Мемориала австралийцам, павшим на полях Первой Мировой войны. В горниле этой кровопролитной войны, которую современники называли Великой, австралийцы понесли значительные потери. Наиболее существенные из них пришлись на Турецкий фронт, где один из мысов около Галлиполи назван в честь Австралийского и Новозеландского армейского корпуса. Именно там англичане, которые всегда старались вместо себя подставлять под вражеские пули своих союзников, бросили австралийские войска на хорошо укрепленную оборону турок. Кстати, как выяснили историки, в рядах Австралийского и Новозеландского армейского корпуса сражалось не менее тысячи русских, значительная часть из которых погибла.

Если вам доведется побывать в Мельбурне, то обязательно обратите внимание на архитектуру этого мемориала. Здесь и египетская пирамида, и колонна дорического ордера, напоминающая о сражении на территории Греции, и римские барельефы, и другие аллегорические изображения. Каждый год в мемориале, в день и час заключения Компьенского мирного соглашения в 1918 году – 11 ноября в одиннадцать часов утра, проводится церемония на могиле австралийского Неизвестного солдата. Луч солнца ровно в одиннадцать часов падает на его гробницу, и звучат сигналы труб. Трубачи трубят сначала побудку, а затем – отбой. Таким образом, погибшие солдаты как бы просыпаются в наше время и снова уходят на свой вечный пост. Нам, жителям страны, переживший самую страшную войну в истории человечества, можно только позавидовать Австралии, на территорию которой никогда не ступал враг.

Солдат сутулится устало,Надвинув каску до бровей.Австралия не воевалаНа территории своей.Чужой туман, чужие топи.В чужой земле погребены,По Азии и по ЕвропеРассеяны ее сыны.В чужой песок, в чужую воду,Они навеки полегли,Чтоб защитить свою свободуВдали от собственной земли.Чтобы могилы чужеземцевЗа все минувшие года, —Японцев, русских или немцев,Здесь не возникли никогда.Солдат сутулится усталоВ зеленом лиственном дыму,И я стою у пьедесталаС невольной завистью к нему.

Австралийские войска принимали активное участие в Крымской войне 1853–1856 годов и осаде Севастополя. В Мельбурне об этой странице истории Австралии напоминает целый ряд названий улиц: есть улица Инкерман, есть улица Альма, названная в честь небольшой речушки в Крыму, на которой развернулось кровопролитное сражение, и другие. Перед зданием мельбурнского городского музея установлена трофейная русская пушка. На ее стволе отчетливо видны русские клейма, а если посмотреть на ствол сверху, то можно увидеть двуглавого императорского орла.

С Австралией тесно связана судьба старой и своеобразной русской эмиграции, так называемых «харбинских русских». Дело в том, что в Китае, в Харбине, долгие десятилетия формировалась эмиграция, составившаяся из разных поколений русских людей. Начался этот процесс с постройки в Маньчжурии в начале XX века Китайско-Восточной железной дороги. После Гражданской войны к ней прибавилась многочисленная эмиграция, ушедшая вместе с атаманом Семеновым в Китай, с бароном Унгерном – в Монголию и затем в Китай или другими путями попавшая в Харбин. Эта эммиграция образовала удивительный анклав русской культуры, русской литературы и русского общества в Харбине и Маньчжурии, который просуществовал четверть века. Когда завершилась Вторая мировая и в 1945 году советские войска заняли Маньчжурию, харбинским русским пришлось двигаться дальше. Значительная их часть осела на Западном побережье США, в основном в Сан-Франциско, но большинство эмигрировали в Австралию.

На пятый материк эмигранты из России принесли с собой православную веру, русскую литературу, обычаи и нравы, не испорченные годами Советской власти, которая последовательно занималась улучшением грамматики и уничтожением религии. В Мельбурне на пожертвования сейчас возводится храм Покрова Пресвятой Богородицы. Строят его уже не дети, а внуки и правнуки того поколения харбинских русских, которое в середине прошлого века эмигрировало на пятый континент. Они бережно сохранили традиции своих отцов и дедов, их прекрасный и точный литературный русский язык. В отличие от новой эмиграции, где дети стараются быстрее раствориться в англоязычной среде, для того чтобы сделать карьеру, и родители не всегда им в этом препятствуют, представители старой эмиграции очень крепко держатся за традиции русской культуры и Русской православной церкви.