Атлас и серебро
Шрифт:
– Я куплю тебе новую.
– Да плевать я хотел на эту рубашку! – воскликнул Роже, не в силах скрыть отчаяние и боль. – Я беспокоюсь о тебе! Если ты позволишь...
– Нет. Мне помогут Кейт и Том, если понадобится. Да я и сама могу о себе позаботиться.
– Тебе сейчас нельзя оставаться и одиночестве.
– Ay меня такое ощущение... мне кажется, я все это время оставалась одна. Но поняла это только теперь, – пробормотала Шенандоа. И уже громче добавила: – Я возвращаюсь в Ледвилл, чтобы похоронить дядю и забрать сестру из заведения Спайка Камерона. А еще я намерена выяснить, кто убил моего дядю и отомстить. Кроме этого,
– Черта с два тебе больше ничего не осталось. И ты отлично это знаешь! Если бы только не твое упрямство...
– Нашел, нашел! – закричал Том, выбегая из леса. – Отнесу их в главное здание, там найдется местечко потеплее! – Он забрался в фургон, чтобы показать Шенандоа котят.
– Когда опомнишься и перестанешь винить меня в смерти дяди, дай мне знать, – сказал на прощание Роже, с трудом выговаривая каждое слово.
– Том, поедем поскорее, – сказала Шенандоа, даже не взглянув в его сторону.
Фургон со скрипом тронулся с места. Девушка крепко сжала холодную руку Шустрого Эда. Она ни разу не обернулась – не желая ни видеть, ни слышать что-либо про «Серебряную звезду», не принесшую им с дядей счастья.
Скорбное путешествие до Ледвилла длилось целую вечность. Зато у Шенандоа было время подумать. Она поняла, что слишком грубо обошлась с Роже, однако не сомневалась в том, что гибель Шустрого Эда как-то связана с рудником. Да, кто-то во что бы то ни стало хотел остановить Рогана, и смерть Эда Девиса – зловещее предупреждение. Однако Роже Рогана ничто не остановит. Она была в этом уверена.
Роже Роган стал олицетворением некой стихийной силы, мигом безжалостно разрушившей ее спокойную, устоявшуюся жизнь. Это из-за него ей так трудно сосредоточиться за игрой, из-за него она едва не забыла, что является одним из самых известных на Западе профессиональных игроков. И вот теперь из-за его рудника погиб дядя Эд.
А ведь еще немного, и она вообще не смогла бы отделаться от Роже. Шенандоа с ужасом поняла, что ей остается лишь заморозить в себе все чувства к этому человеку – какими бы они ни были. Таким, как он, не место в ее жизни, ведь она – профессиональный игрок, она должна думать только об игре. А из близких людей у нее осталась только сестра, Арабелла. И вместе они не пропадут – как и хотел их дядя. Она научит ее играть в покер, и вдвоем они заработают на жизнь.
Шенандоа будет сильной – как и хотел дядя Эд. И она не бросит сестру. Она не забудет свои корни и своих предков. О, она еще выиграет, непременно выиграет! И отомстит за дядю.
Глава 20
Шенандоа вышла из «Торгового дома» около полуночи. Прохладный воздух был напоен ночными ароматами. Газовые фонари рассеивали мягкий свет. Из распахнутых настежь дверей и окон увеселительных заведений на Гаррисон-авеню доносился привычный шум. Все было, как и две недели назад, – только в эту ночь, как и в предыдущие четырнадцать, Шустрый Эд Девис не садился за карточный стол.
Его смерть потрясла весь город. Он был оплакан и как верный товарищ, и как непревзойденный игрок в покер – лучший на Западном побережье. И все же время не остановилось. Живые предпочитали думать о жизни, а не о смерти, и вскоре Шустрый Эд Девис стал воспоминанием, легендой из прошлого.
Но только не для Шенандоа. Дядя оставался частичкой ее души. Воспоминания
Каждый шаг давался Шенандоа с огромным трудом. Она непрестанно думала об Арабелле, находившейся под чарами Спайка Камерона, в развеселом ночном клубе. Про гибель дяди ничего разузнать не удалось – кроме того, что окольными путями дошло от Роже. Шенандоа наотрез отказалась встречаться с ним, когда Роган заявился в пансион Кейт Колорадо. Это Том рассказал ей, что Роже отыскал в лесу следы одного верхового и пыж от винтовки. На этом расследование застопорилось, хотя и Том, и Кейт помогали, как могли.
Однако ни отчаяние, ни одиночество, ни скорбь не сломили Шенандоа. Рано или поздно Арабелла одумается, и тогда она сможет ей помочь. Рано или поздно она узнает все подробности гибели Шустрого Эда. А что до Роже – то про него лучше вообще забыть, хотя она по-прежнему тянулась к нему всей душой.
Погруженная в свои думы, Шенандоа вышла на Стэйт-стрит и едва не налетела на Роже, шедшего под ручку с Топаз. В глазах потемнело от гнева. В душе поднялась тяжелая волна ревности. Видно, Роже не теряет времени даром – успел обзавестись другой женщиной для утех! Ее зеленые глаза полыхали яростью, когда она смотрела на эту парочку. Но тут Роже схватил ее за локоть:
– Шенандоа, нам надо поговорить.
– Не прикасайся ко мне! – Она попыталась вырваться.
– Черт побери, Шенандоа, ты ведешь себя, как упрямая дура!
– Отпусти меня!
Роже нахмурился и разжал пальцы.
– Тебе не удастся избегать меня вечно, Шенандоа. Она окинула его презрительным взглядом. Потом пристально посмотрела на его распрекрасную спутницу и гордо зашагала прочь.
До ее ушей донесся голос Топаз:
– Ты, вероятно, знаешь секрет, как превратить эту женщину в глыбу льда?
– Так было не всегда, – буркнул в ответ Роган. У Шенандоа мигом разгорелись щеки. Ведь он сказал правду. И она до сих пор его хочет.
Напротив «Постмортема» она остановилась, глядя на яркие огни и прислушиваясь к смеху посетителей. Ей необходимо было повидаться с сестрой, но заходить ужасно не хотелось. Становилось тошно при одной мысли о Спайке Камероне. Этот тип оказался серьезным противником. Впрочем, выбирать не приходилось – Арабелла ни за что не выйдет к ней на улицу.
Все еще нерешительно озираясь, она расправила складки нового платья. Шенандоа специально сшила его, чтобы немного поднять настроение, но это мало помогло. А платье получилось на редкость удачным: из бледно-зеленого шелка, приталенное и с пышным турнюром. По всему вырезу и рукавам шла отделка из темно-зеленого атласа с бледно-зелеными кружевами.
Вобрав в легкие побольше воздуха, она отважно перешагнула порог ночного клуба. В зале негде было яблоку упасть. Красотку в зеленом платье то и дело хватали за руки старатели, желавшие с ней потанцевать. А она упорно высматривала в толпе сестру.
Арабелла сидела на крышке рояля возле танцплощадки. Подол алого с черной отделкой атласного платья был задран так, что были видны черные шелковые чулки. Нежным, детским голоском она распевала непристойную песенку. В паузах между куплетами Арабелла весело щебетала и смеялась, поглядывая на толпившихся вокруг мужчин, ничуть не смущаясь тем, что ее пышная, соблазнительная грудь едва прикрыта.