Атомный поезд. Том 1
Шрифт:
Бездарный журналист, он в свое время прославился как ловкий фарцовщик, скупающий у редких тогда иностранцев шмотки, спиртное и валюту. Тогда же он познакомился с Бицжеральдом, начинающим агентом ЦРУ, и свел с ним Фалькова – соседа по улице и товарища по детским играм. Тогда Вениамин был зеленым курсантом и жадно лакал невиданное в СССР дармовое виски, получал «взаймы» крупные суммы, которые не требовалось отдавать… Словом, коготок увяз – всей птичке пропасть! Но мудрость этой поговорки Вениамин Сергеевич понял только сейчас, хотя и надеялся, что пропадать не придется. Так человек, продавший душу дьяволу, тщетно надеется перехитрить рогатого. А сам Курт пробился в
Фальков пил приятный напиток, в котором почти не ощущался вкус спиртного, и мрачно наблюдал за своим визави из-под густых нависших бровей. Руки генерала слегка подрагивали, и это было единственное, что выдавало в нем внутреннее напряжение.
– Хорошие девушки, правда, Вениамин Сергеевич? – нарушил молчание Курт.
– Хорошие.
Щелкнула зажигалка, и генерал прикурил сигарету. Отечное хмурое лицо тут же погрузилось в синеватые клубы дыма. Генерал разогнал их свободной рукой.
– Тут строгий отбор. Всякую рвань сюда не пускают. Девочки воспитанные, никогда сами не пристают, ждут, пока их выберут. Но и гонорары у них соответственные: триста-пятьсот долларов. Сейчас многие стали брать в евро. Что поделаешь – девальвация!
– Вы меня пригласили, чтобы читать лекцию про местных блядей? А вы не подумали, что генералу не следует посещать подобные притоны?
В Слепницком Вениамина Сергеевича раздражало буквально все. И самое главное – его мерзкий бархатистый акцент и барственная снисходительность, которая особенно явно проскальзывала в тоне, когда Курт величал Фалькова по имени-отчеству и на «вы». Мерзкий, скользкий, отвратительный тип. Самоуверенный, кичащийся превосходством над собеседником. Насколько же он, интересно, уверен в своей власти над Вениамином Сергеевичем? Наверное, на все сто процентов. Фальков опять скрипнул зубами.
Курт улыбнулся. Как показалось Прометею – змеиной улыбкой подлеца и иуды.
– Не волнуйтесь, Вениамин Сергеевич! Сейчас не тысяча девятьсот семьдесят четвертый год. Сейчас мы живем в свободной и, как стало модно говорить, толерантной стране. Терпимость распространилась настолько широко, что никто не видит ничего предосудительного в посещениях подобных мест. Здесь бывают депутаты, судьи, прокуроры, ответственные работники министерств, и генералы, уверяю вас, тоже бывают. И ничего плохого в этом нет. Кроме хорошего.
Совсем молодая девчонка с круглым простоватым лицом подошла откуда-то сбоку и вытаращила глупые бесстыжие глаза.
– May I come to you? – с ужасным акцентом произнесла она.
– No! – грубо ответил Курт и отмахнулся. Девчонка исчезла.
– Что она хотела?
– Дура! Приняла нас за иностранцев.
– Вы же говорили, что они здесь к мужчинам не пристают!
Собеседник развел руками.
– Как правило, нет. Но бывают и исключения…
– Посмотрите, справа, через два столика! – перебил его Фальков. – Там сидит какой-то уголовник и все время бросает на нас косые взгляды!
– Не беспокойтесь, – усмехнулся Слепницкий, не поворачивая головы. – Никакой это не уголовник. Это Федя – хороший парень, спортсмен-рукопашник. Он нас прикрывает.
Фальков поежился. Ему еще больше стало не по себе. «Ну и рожа, – мелькнула неприятная мысль. – Такой убьет и глазом не моргнет. Хорошо, что неподалеку в машине дежурит прапорщик Семенов, который всегда вооружен»…
– Давайте к делу, – резко сказал он. – Зачем вы меня пригласили?
За соседний столик присела похожая на итальянку брюнетка в черно-белом наряде. Она заложила ногу за ногу и обхватила двумя руками колено. Маникюр был тоже двухцветный – черный ноготь чередовался с белым. Такого авангарда Вениамин Сергеевич никогда не видел. Но вдруг почувствовал прилив возбуждения. Может, снять ее после разговора и закатиться на служебную дачу? Но пятьсот евро… Нет, это безумие! У него достаточно смазливых подчиненных, которые хоть и не столь экстравагантны, но совершенно бесплатно сделают то же самое, что эта сучка делает за генеральскую зарплату!
– Не пригласил, а вызвал по приказу известного нам обоим человека, – тонкие губы змеились в отвратительной усмешке. Хотелось заехать кулаком ему в физиономию, расплющить губы, окровавить рот… Может быть, когда-нибудь это и удастся сделать, но уж точно не сейчас.
– Его заинтересовало ваше последнее сообщение. Очень заинтересовало. Но оно недостаточно конкретное. Нет полных характеристик объекта, его маршрута, места базирования. Возможно, эти данные были утеряны при неудавшейся передаче? Но их не обнаружилось и в письменном сообщении!
Фальков выругался сквозь зубы.
– Я что знал, то и передал. Больше никакой информации у меня нет. Так ему и скажи!
– Хорошо, скажу, но… – неожиданно легко согласился Курт и осекся.
Несмотря на внешнюю расслабленность, он очень внимательно контролировал окружающую обстановку. И кое-что ему не понравилось. Насторожило немотивированное движение экстравагантной черно-белой девицы. Держа в одной руке узкий высокий фужер с каким-то кремовым коктейлем, другой она нырнула в раскрытую черно-белую сумочку, небрежно болтавшуюся на плече. Но ничего не достала. Просто скользнула тоненькими пальчиками с черно-белыми, длинными ногтями в кожаное чрево сумочки и тут же извлекла их обратно. Быстрый косой взор в их сторону. И все. Больше ничего. Однако Курту все это показалось подозрительным. Или от суетной и довольно опасной жизни у него начинает развиваться паранойя, или эта девчонка вовсе не та, за кого пытается себя выдавать.
– Что замолчал, Вася? – спросил Фальков. Он знал, что тот терпеть не может своего простецкого имени. Потому, наверное, и придумал Курта.
Действительно, Слепницкого передернуло.
– Я предпочитаю на деловых встречах деловой тон и деловой этикет. И не называю старого товарища Венькой. Надеюсь, вы это заметили.
– Хорошо, хорошо… Так что за «НО…»?
– Вы сами можете ему все сказать. Вот по этому телефону. Аккуратно возьмите…
Курт незаметно сунул в руку Фалькова крохотный «Сименс».
– Там введен номер его аппарата. Оба куплены сегодня на подставных лиц. Пять-семь разговоров нейтральными словами. Не больше. Потом телефон надо выбросить.
– Хорошо, – генерал положил аппаратик в карман.
«Надо будет проверить, не вмонтировали ли они внутрь ''клопа''», – подумал он.
– Наш сегодняшний разговор я ему передам. Но он просил, чтобы вы собрали максимально возможную информацию об этом объекте…
Слепницкий незаметно контролировал черно-белую красавицу. Сейчас она разговаривала по телефону и держала его как-то… Короче, это тоже не понравилось Курту. Внешне он ничем не обнаруживал своих подозрений, старательно массируя взглядом отечное лицо Вениамина Сергеевича.