Атомный поезд. Том 1
Шрифт:
– У нас частный клуб. Мы не уполномочены вести полицейские процедуры. Но мы обязаны ограждать покой наших гостей.
– Даже если среди них убийца?
Менеджер развел руками. Держался он очень спокойно, как человек, уверенный в своем будущем.
– Мне очень жаль. Повторяю, мы не ведем расследований.
– Вы иностранец? – спросил вдруг Толик.
– Да, я гражданин Федеративной республики Германия, – с достоинством ответил тот.
– Ладно, это потом… Нам нужна пленка видеоконтроля посетителей. За целый день.
Дорогие очки отрицательно
– Я объяснил: у нас частный клуб. Милиция не может вмешиваться в личную жизнь наших клиентов. Нужен судебный ордер!
Терпение оперативников лопнуло, сдержанная вежливость испарилась.
– Мы не милиция, мы – госбезопасность! – капитан Малков привычно поднес к синеватым стеклам раскрытое удостоверение. – У вас действительно частный бордель, но страна пока что не частная. Ее вы не приватизировали. Поэтому сейчас мы заберем пленку, а потом вы предъявите вид на жительство и поедете с нами.
Госбезопасность уважают до сих пор. Особенно иностранцы. Менеджер дрогнул.
– Пленку вы можете взять под расписку. И вид на жительство покажу, он у меня в порядке. Но если вы захотите меня арестовать, то вначале вызовем моего адвоката.
Через несколько минут пленка была у оперативников.
– Ладно, на сегодня хватит, – сказал Влад и похлопал менеджера по плечу. – Живи пока… Но помни, что я сказал! Страна не продается!
Лица оперативников приобрели прежнюю вежливую невозмутимость и бесстрастность.
– Отзвонись шефу, Толик, он должен докладывать генералу. И поехали, посмотрим пленку.
Ломов достал мобильник и нажал кнопку прямого вызова.
Полковник Смартов осторожно спрятал трубку в карман и перевел усталый взгляд глубоко посаженных глаз на сидящего во главе стола генерала Мезенцева. Для своих сорока четырех лет и сидячей работы Смартов выглядел отлично: ни избыточного веса, ни синевы под глазами, ни облысения. Даже морщин на лице не было. Генерал, только перешагнувший пятидесятилетний рубеж, на вид годился ему в отцы: лысый, толстый, страдающий диабетом и стенокардией. Может быть, поэтому, может, в силу других причин, но сегодня он смотрел на подчиненного довольно раздраженно.
– Что там? – брюзгливо осведомился генерал и выпустил сигаретный дым в сторону фаната здорового образа жизни Смартова. Сегодня он был очень недоволен – то ли жизнью вообще, то ли конкретно подчиненным, докладывающим о неприятностях.
– Она мертва, – не отворачиваясь, сказал полковник. – Улик никаких нет. Диктофон и мобильник с камерой пропали. «Близнецы» изъяли пленку видеоконтроля на входе. Попробуют что-нибудь раскопать.
– Значит, эта гадюка Фальков с кем-то встречался, – помолчав, изрек Мезенцев. – Иначе ее бы не убили.
– Логично, – кивнул Смартов.
– А ваши люди не отследили контакт, не зафиксировали его и допустили чрезвычайное происшествие – смерть негласного сотрудника!
Полковник опустил голову. Любую ситуацию в наши дни можно оценить и как победу, и как поражение. Причем с одинаковой убедительностью. Все зависит от того, как надо ее оценить.
Сейчас направленность мышления генерала стала совершенно очевидной. Он готовит козла отпущения.
– Мы поправим дело, товарищ генерал! – как можно увереннее сказал он. Потому что другого выхода у него не было.
За преддипломную практику в войсках Кудасов получил отличную оценку, Коротков – такую же, Глушак и Смык – по «четверке». Это были предпоследние оценки в училище. Оставалась еще защита диплома, а потом оценивать молодых лейтенантов будет сама жизнь. Которая, вроде бы, должна быть объективной…
В конце дня курсантов отвезли в гарнизонное ателье на примерку парадной офицерской формы. Отражение в зеркале понравилось всем без исключения. Золотые звездочки на золотых погонах придавали мальчишкам совсем другой вид. Они становились взрослее, мужественнее и, конечно же, красивее.
– А не пойти ли нам, товарищи офицеры, испить пивка? – бодро спросил Коротков, когда лейтенанты опять превратились в курсантов.
Его широкоплечая массивная фигура, которая в сибирском лесу вроде бы сморщилась и усохла, вновь набрала силу. Город на него действовал положительно. Именно здесь он всегда улыбался и никогда не унывал. На практике он был весел только однажды: когда выпил спирта. Сейчас он вновь находился в отличной форме. Аккуратная стрижка, ровный пробор, старательно зализанные волосы в солнечных лучах поблескивали от бриолина. Блестели и зеленые, как у кота, глаза. И роль лидера и заводилы, утраченная было в жесткой обстановке ракетного полка, вернулась обратно. Во всяком случае, он очень хотел ее вернуть.
– Если денег нет, я угощаю!
– Пойдем! – из-за массивной спины Короткова проворно вынырнул Боря Глушак. Последний был, в противовес Андрею, маленького роста, щуплой комплекции с заискивающим выражением в карих глазах.
– Если Саша пойдет, то и я пойду, – сказал командир учебного взвода старший сержант Коля Смык. Он был чуть выше Короткова, но в отличие от грузного, склонного к полноте генеральского сына, обладал атлетической спортивной фигурой.
– Пойдем, – хмыкнул Александр. – Я и сам за себя заплачу.
– А куда? – озабоченно спросил Глушак.
– Пошли в «Гиннес», – предложил Коротков. – Там хороший выбор пива, и раки, и рыбец, и шемайка…
«Гиннес» тоже был дорогим местом, и идти туда Саша не хотел.
– В «Гиннес» нельзя, – резонно сказал Смык. – Мы же в форме. Сразу патруль заметет!
– Да, точно, – согласился Андрей. – А через две недели и в форме сможем заходить в любой кабак!
– Прям-таки! – не согласился Глушак. – А на какие бабки?
Они шли по пешеходному бульвару. На спинках скамеек, поставив ноги на сиденья, сидели десятки молодых людей. Почти все пили пиво прямо из горлышек бутылок. Девушки не отставали от юношей. Пустую тару бросали здесь же, на газон.