Атомный поезд
Шрифт:
В таком состоянии находились дела, когда на место ЧП прибыли два особоуполномоченных Центра капитаны Малков и Ломов. Там их уже ожидали подполковник Кандалин с майором Масловым и представитель краевого УФСБ Борис Иванович, который, судя по манерам и начинающей грузнеть фигуре, относился к руководителям низового звена. Уполномоченные Министерства обороны были в военной форме, контрразведчик — в штатском.
Вместе они со всех сторон обошли злополучные контейнеры. Как ни вглядывались капитаны в гладкие, тесно подогнанные доски
— Отлично замаскировались, — комментировал Борис Иванович. — На фоне букв крохотные дырочки даже вплотную не увидишь!
— Вот, полюбуйтесь, что территориальная контрразведка обнаружила в аппаратуре! — Олег Станиславович Кандалин извлёк из потёртой папки несколько больших, чётко проработанных фотографий. Малков быстро перебрал одну за другой, передавая напарнику.
Пятый, боевой, вагон БЖРК — вид сбоку, снимок не смазан, хотя суммарная скорость была приличной. Значит, особо чувствительная плёнка и сверхмалая выдержка. Отличная резкость, различаются дефекты краски, просматривается ряд заклёпок под съёмной крышей, как раз по ребру жёсткости.
Половина пятого и половина шестого вагонов, — хорошо виден переход между ними, заметна необычность герметичного гофрированного коридора и дополнительные сцепки между вагонами.
Шестой вагон, — на беглый взгляд тут ничего необычного: вагон как вагон. Но если присмотреться и знать, куда именно смотреть, то можно определить, что две вертикальные линии от пола до потолка — это следы сдвижной грузовой двери, открывающей доступ к содержимому технического вагона.
Половина шестого и половина седьмого вагона, — тоже герметичный переход, дополнительные сцепки, а вот окружность заслонки огневой бойницы…
Седьмой вагон прикрытия — он действительно имеет самый обычный вид. Но если дать увеличение, можно будет рассмотреть заглушки бойниц.
Затем пошли пейзажи, заснятые справа и слева от полотна, потом другой изобразительный ряд: какие-то прижелезнодорожные пустыри, свалки, жёлтые вагоны с красными полосами и надписями «Лаборатория» или «Дефектоскопия». Последние фотографии капитаны просмотрели без интереса, Малков снова вернулся к снимкам БЖРК. Многозначительно посмотрел на представителей Минобороны. Это была полная расшифровка.
Провал.
— Хорошо, что они только пассажирский отсняли, — сказал Борис Иванович. — А могли военный эшелон сфотографировать или специальные перевозки…
Фээсбэшники не поняли, что является главным в собранной шпионами информации. Большинство их руководства считало, что самым убийственным является карта радиоактивных загрязнений окружающей среды, способная скомпрометировать Россию в глазах международного сообщества. Судя по всему, и Борис Иванович разделял эту точку зрения.
— Да, хорошо, — машинально повторил Малков,
Тот понуро опустил голову. За провал по головке не погладят. И в чём состоит именно его вина, разбираться никто не будет. Выгонят, к чёртовой матери, на пенсию — и дело с концом. Или сошлют военпредом на секретный завод в сибирской глуши. Если только как-то не доказать свою нужность и полезность. А как это сделать в сложившейся ситуации?
— Спасибо, Борис Иванович! — сказал Малков с теми же интонациями, с какими накануне благодарил отставника-ветерана. — Мы вернёмся в город с Олегом Станиславовичем.
— Рад быть полезным! — с профессиональной любезностью отозвался тот.
И проводил уходящих офицеров пристальным взглядом. Странно, представители Министерства обороны и центрального аппарата ФСБ совершенно не заинтересовались главным — картой радиоактивных загрязнений! Не вызвала их интереса и уникальная шпионская аппаратура. Тогда зачем они приезжали? Чтобы посмотреть снимки пассажирского поезда, попавшего в кадр явно по недоразумению? Но профессиональным качеством контрразведчика является и отсутствие ненужного любопытства, поэтому Борис Иванович вскоре выбросил странный визит из головы.
До Тиходонска по шоссе было около пятнадцати километров. В видавшей виды «Волге» их было четверо — Маслов сидел за рулём, Кандалин — рядом, Близнецы скрючились на заднем сиденье.
— Интересно, аппаратура передала информацию? — спросил Малков.
Кандалин покачал головой.
— Вряд ли. По первоначальным оценкам она работает в пассивном режиме — только накапливает данные. Экспертиза всё точно покажет.
— Это логично, — согласился Ломов. — Пассивный режим обеспечивает скрытность и полную безопасность. Если бы не эти воры, контейнеры бы беспрепятственно пересекли границу…
— Кстати, Олег Станиславович, их бы надо поблагодарить, — сказал Влад.
— Кого и за что? — не понял Кандалин.
— Воров. За срыв операции иностранной разведки против государственных секретов России.
— Может, ещё по медали им дать? — раздражённо спросил Уполномоченный, которого обуревали невесёлые мысли о собственной судьбе.
— Медали не надо, это лишнее. А вот чтобы приговор условный вынесли — посодействовать надо. Никакого вреда их кража не принесла, только пользу, — настаивал Малков.
Кандалин вздохнул, извлёк телефон, нехотя набрал номер.
— Борис Иванович, приветствую ещё раз, Кандалин. У нас сформировалось мнение, что эти взломщики вагонов нам очень помогли. Да, совершенно точно, так бы и ушли. Вы аккуратненько похлопочите там, чтобы это было учтено. Не раскрывая, конечно, сути их заслуг. Мол, ущерба нет, люди раскаялись, признались… Будет несправедливо, если им закатят на всю катушку! Вот и хорошо. Как получите экспертизу, сразу отзвонитесь. Спасибо, до связи.