Атомный поезд
Шрифт:
Очень красиво, вкусно и ароматно. К тому же полностью нейтрализует вкус алкоголя. А может, даже и его действие. Оксана подумала, что надо научиться так делать. Тем более что это гораздо проще, чем печь пироги.
— И знаешь, — Белова понизила голос до шёпота. — Я иногда благодарю бога за то, что он не послал нам с Женей детей. Грех, конечно, говорить так, но ты только представь себе, что бы я делала с этим несчастным ребёнком? Мы всю жизнь таскаемся по полигонам, по отдалённым гарнизонам, у нас ничего нет за душой! Он не накопил даже на машину!
— А
Ирина Александровна развела руками.
— Не знаю. Но все эти химикаты, излучения, газы — они на пользу не идут. Это точно.
Она вновь наполнила рюмки.
— Давай за наших мужей. Потому что, хотя мы и не знаем, что они делают, я знаю точно — им приходится нелегко! А ну, по-офицерски!
Через час, когда бутылка коньяка заканчивалась, Ирина предложила перейти на «ты».
Наверняка ей хотелось чувствовать себя ровесницей Оксане. И та не стала возражать. Белова ей нравилась. Может, она и не такая красавица, как из себя воображает, но очень обаятельная. С ней было приятно общаться.
— На брудершафт! — скомандовала Ирина. — По-офицерски!
Выпив, она крепко поцеловала Оксану в губы.
— Тебе нравится мой наряд?
— Гм… Да… Но как-то очень торжественно…
Действительно, в честь прихода гостьи Белова надела бархатный зелёный костюм, состоящий из короткой юбки и приталенного двубортного пиджака. Под пиджаком была белоснежная блузка с глубоким декольте, значительно открывающим грудь. Закрытые туфли-лодочки и блестящие колготки завершали наряд.
— Потому что мы не должны давать быту себя засосать! В военном городке легко опуститься. Посмотри, в каком виде наши соседки выходят на улицу! Стыд и позор! А на тебя я сразу обратила внимание — ты такая аккуратная, нарядная, следишь за собой! Здесь это большая редкость…
— Ой, ну сегодня я оделась совершенно просто, я даже не подумала…
— Ничего, ничего… Тебе всё к лицу. И такие замечательные босоножки? Наверное, муж подарил?
— Ну, почти…
Оксана звонко рассмеялась. Ей было весело, слегка кружилась голова, хотелось танцевать.
— Курить будешь? — спросила Ирина. — У меня хорошие дамские сигареты…
— Буду! — кивнула головой Оксана. — Вам не жарко в таком наряде?
— Ой, ты права! Не возражаешь, если я немного разоблачусь?
Они закурили. Ирина сняла и небрежно бросила на стул пиджак, сбросила туфли и, нисколько не стесняясь Оксаны, сняла колготки.
— Давай за дружбу! По-офицерски!
— Давай! — смеялась Оксана.
Она не жалела о своём приходе в дом полковника Белова. Похоже, в Ирине Александровне, Ире, она найдёт замечательную подружку…
— Одной скучно, вдвоём веселее. Правда?
— Ну, конечно, — алкоголь уже ударил Оксане в голову, и она с блаженной улыбкой откинулась на спинку дивана. — Нужно держаться вместе.
— Да… Вместе… Мне стало совсем жарко.
Ирина сняла блузку и неожиданно сбросила лифчик. Внушительные груди упруго заколыхались.
— Видишь, несмотря на возраст, они упругие… Хочешь потрогать?
— Не знаю… А у меня маленькая грудь…
— А ну-ка, покажи…
Несмотря на лёгкое сопротивление Оксаны, Ирина то ли помогла ей снять кофточку, то ли сняла сама.
— Ну что ты! Вовсе она не маленькая, в самый раз! И хорошо стоит, ты вполне можешь не носить бюстгальтер…
Голос у Ирины был напряжённым. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и заботливо спросила:
— Как ты себя чувствуешь, Оксаночка?
Белова присела на диван рядом с девушкой.
— По-моему, тебе нехорошо…
— Да нет, всё в порядке, — Оксана бессознательно взяла Ирину за руку и благодарно пожала её пальцы. — Коньяк ударил в голову. Может, выйдем на воздух, прогуляемся?
Но Ирина перехватила руку девушки и сжала двумя ладонями. Губы пересохли от возбуждения, и она быстро пробежалась по ним языком.
— Какие гуляния, милая Оксана, — с придыханием в голосе молвила она. — Ты только покажись на глаза этих сплетниц, и завтра весь гарнизон будет болтать всякие гадости! Приляг лучше, отдохни.
Оксана с удовольствием вытянулась на диване и прикрыла глаза.
— Сними босоножки, — посоветовала Ирина, но, когда девушка попыталась вновь приподняться, она с улыбкой вернула её в прежнее положение. — Впрочем, лежи, лежи. Я сама помогу тебе.
Белова приподняла ногу Оксаны и ловко расстегнула пряжку. Обувь упала на пол, а босая ступня оказалась перед лицом Ирины.
— У тебя такие ухоженные ноги, — сказала она, проводя пальцем по подошве. — Как ты этого достигаешь, Оксана?
— Ой, щекотно!
Девушка пьяно засмеялась и попыталась отдёрнуть ногу. Но Ирина не отпускала.
— Какие-нибудь кремы? — она возбуждённо принюхивалась.
— Да нет, я ничего такого не делаю, — сонно проговорила Оксана.
— Поразительно. А у всех этих нерях мозоли и кожа как наждак…
Ирина коснулась губами девичьей подошвы. Один раз, затем второй, третий. Её горячее дыхание буквально обжигало ступни.
— Что ты делаешь, Ира? — снова засмеялась Оксана. — Я уже засыпаю…
— Давай я тебя раздену и укрою, — Ирина стянула с неё юбку и с вожделением уставилась на крохотные трусики, состоящие из треугольного лоскутка и двух шнурков. — И такого белья никто здесь не носит!
Оксана не отвечала. Она спала. Белова быстро разделась догола и попыталась прилечь рядом, но узкий диван не позволял этого сделать. Тогда она подставила несколько стульев и всё-таки пристроилась, прижимаясь к гладкому молодому телу. Она тёрлась об Оксану, и дыхание её становилось всё более тяжёлым. Прапорщицы-телефонистки, хотя и позволяли достигнуть разрядки, никогда не доставляли ей такого удовольствия. Их даже нельзя ставить рядом с этой девочкой! Всё равно что сравнивать тяжёлое дурное опьянение денатуратом с кайфом от хорошего коньяка!