Аттила. Падение империи (сборник)
Шрифт:
Германец повернулся и пошел вниз, к подножию холма, навстречу поднимающимся повозкам. Там же стояла его лошадь, поджидая своего господина.
Вскоре он медленно проехал мимо полуоткрытых носилок.
– Эдико, Эдико! – послышался оттуда шепот. – Ах, эта проклятая боль в бедре! Как досадно, что она мешает мне сесть на коня, и я принужден оставаться в этом дурацком ящике! Мне необходимо переговорить с тобой еще о многом. Пожалуйста, дай мне сказать тебе хоть одно слово!
– Молчи, неосторожный! – отвечал Эдико, не останавливаясь. –
Медленно наступали сумерки после долгого летнего дня. Путешественники не успели еще дойти до брода через Дриссу – незначительного притока Тиссы, где они собирались заночевать, как от конвоировавших левый, западный фланг каравана к Эдико прискакало несколько всадников-разведчиков с кратким донесением. При этом разведчики оживленно жестикулировали, указывая своими длинными копьями и убойными по силе короткими нагайками из твердейшей буйволиной кожи – привилегированным оружием гуннов наряду со стрелами и луком – в направлении к вечернему солнцу, красно-багровый диск которого напоминал вогнутое, сплющенное в ширину зеркало; его окутывала дымка желтовато-серых туч, отнимая у дневного светила весь его блеск и сияние.
Эдико спокойно смотрел вслед гонцам, скакавшим назад с его распоряжениями. Вдруг к нему приблизился молодой римлянин, торопливо подгонявший свою лошадь.
– Эдико, господин, – робко заговорил он, – мой отец, Вигилий, послал меня к тебе. Он встревожился, видя что сюда то и дело скачут гонцы. Один из готов, стерегущих повозки, говорит, будто бы на западе заметили облака пыли, поднимаемые отрядом всадников. Отец боится… не разбойники ли это?
– В царстве Аттилы? Нет, мальчик. Успокой храбреца. Ты разве не видел, с тех пор как мы перешли вашу границу, висящих на деревьях по краям дороги скелетов, а кое-где и не сгнивших еще трупов? Их нам встретилось немало.
Мальчик кивнул головой, содрогнувшись от ужаса.
– Да, ваш повелитель придумал страшное украшение проезжей дороги в своем царстве! При нашем приближении от трупов поднимались целые стаи воронов. Вон там, за поворотом, висят вместе трое – римляне, судя по наружности и одежде.
– Ты угадал: то были два разбойника и римский шпион. Мой государь умеет награждать людей по заслугам. Они были схвачены на месте преступления. Их судили, доказали виновность, приговорили к казни и немедленно исполнили суровый приговор.
– Однако ваше правосудие требует кровавых жертв! – заметил юноша.
– Зато оно применяется быстро и справедливо, – заключил Эдико. – В этом тебе еще не раз предстоит убедиться, мальчик.
– Но… если к нам приближаются не разбойники, то кем же могут быть эти люди?
– Увидим, когда наступит вечер.
Так и случилось.
Едва Эдико довел путешественников до брода через
Авангард в нем составляли, как и в караване византийцев, гунны, за ними следовали знатные римляне, а потом ехали тяжело нагруженные фуры, хотя и в меньшем числе.
Максимин и Приск медленно приблизились к вновь прибывшим.
– Комес Ромул! – радостно воскликнул сенатор, спрыгивая с седла.
– Друг Примут! – удивился Приск, следуя примеру патриция.
Те, к кому относились эти приветствия, также поспешили сойти с лошадей, и все четверо дружески поздоровались между собой. Приехавшие мужчины были в богатых римских одеяниях.
– Я полагал, что ты в Равенне, Ромул! – заговорил Максимин.
– А я воображал, что ты сидишь в своем Виринуме, Примут, – сказал Приск. – Позволь спросить, зачем скитается в степях Паннонии префект Норикума?
– А я думал, что вы оба находитесь в Византии, – заметил комес Ромул, который был немногим моложе Максимина.
– И вдруг судьба неожиданно свела нас здесь! – со вздохом произнес префект Норикума, высокий, статный, мужественный воин.
– Да, нечего сказать: приятнее было бы встретить старых друзей при других обстоятельствах… – подтвердил Максимин.
– А тем более римских сенаторов, – добавил Ромул.
– Но наше свидание… – вставил Приск.
– …Далеко не радостно! – договорил префект.
– Скверно на душе.
– Вероятно, мы посланы с одинаковой целью?..
– И покрыты одинаковым позором.
– Вас послал император Феодосии к Аттиле… – начал Примут.
– …С просьбой о мире! – подсказал Максимин. – А вы едете от императора Валентиниана…
– Чтобы ответить на все требования…
– Полным согласием! – закончил Приск.
– И уплатить всякий налог… – с отчаянием продолжил префект.
– Какого потребует варвар! Там в повозках…
– Драгоценная парча и ткани, серебро и золото – условленная дань за истекший год.
– Так вы должны заключить мир на каких бы то ни было условиях?
– Не может быть! – усомнился ритор.
– Даже не щадя своей чести! – ответил Примут.
– Наша честь давно поругана! – с гневом заметил Приск.
– О, Максимин, внук Антонины! – горестно воскликнул комес.
– Ах, Ромул, победитель вандалов! – отозвался патриций.
– Могли ли мы думать, что нам придется вместе идти на поклон к предводителю гуннов! – сказал префект.
– Унижаться перед кровожаднейшим из варваров! – добавил Приск.
– У меня есть еще отдельное поручение, – мрачно заговорил Максимин, после непродолжительной паузы.
– И у меня тоже, – подхватил Ромул.
– Конечно, тайное! – смеясь, заметил Приск.
– Да, его нужно держать в строжайшей тайне! – подтвердил Примут.