АУДГ
Шрифт:
– Только бы подобраться поближе… – твердила сквозь зубы мисс Байден, предназначая молитвенное изречение, единственно, для себя, – а там и поплавать не грех. Ладно хоть порученное задание выполнили более чем успешно. Теперь, если чего и случиться, воздадут великие почести, а после будут помнить как заслуженную героиню Америки.
Подвластные украинцы стояли молча. В отличии от второго катера, никто из них не отваживался ни трусливо роптать, ни неприлично высказываться, ни чего-нибудь предлагать. Поставленное на автопилот, судёнышко само неслось к спасительной суши – вот, правда, охранный корвет никак не мог позволить враждебным лазутчикам вновь очутиться на российской земле. Он устремился в немедленную погоню, нешуточную, безудержную, едва ли не сумасшедшую. Однако вторая враждебная группа выполнила предложенную роль на оценку «отлично»; то есть она увела дежурный корабль на максимальное расстояние, чтобы не позволить ему впоследствии нормально прицелиться. Но! Четыре дизельных двигателя гораздо мощнее всего одного, а двадцать семь узлов предельного хода намного быстрее чем двадцать. Поэтому, хочешь не хочешь, вражеские суда постепенно сближались – и вот… появилась потенциальная возможность для точного выстрела.
Саманта словно чего-то такое почувствовала. Она сбросила защитный бронежилет, избавилась от видимого оружия, огнестрельного да холодного, и освободилась от лишних, наиболее тяжёлых, вещей. В итоге на ней остались лишь лёгкая военная форма «летнего образца» да прочно зашнурованные солдатские берцы. Пока раздевалась, остальным соучастникам посоветовала поступить по относительной хронологии.
– Чего стоите, как пни неотёсанные?! – прокричала она в нервозном запале. – По-быстрому избавляйтесь от ненужных вещей и прыгайте в воду. Fack off, Вы разве ещё не поняли? По нам сейчас станут стрелять!
До береговой полосы оставалось примерно метров семьсот, когда с нёсшегося на полной скорости враждебного катера спрыгивало ровно семь человек. Ещё через минуту в брошенное плавсредство прилетела взрывная ракета. Им повезло: посчастливилось отплыть на безопасное удаление и никто не попал под взрывную волну, её ударную силу. Впрочем, российские военные мореплаватели не собирались останавливаться и, прекрасно понимая, что вражьи отродья попытаются попробовать смыться вплавь, «полили» ближнюю водную гладь нескончаемым пулемётным огнём. Полагалось поглубже нырнуть и попробовать спастись на достаточной, недосягаемой для пуль, глубине. Так Саманта и поступила. Как и всякий другой морской пехотинец, она являлась отличной ныряльщицей и вместе с остальными подвластными украинцами выбрала именно глубоководный путь отступления. Периодически, раз минут в пять, приходилось всплывать на обстреливаемую поверхность, по-быстрому хватать атмосферного воздуха и моментально погружаться обратно. В результате последние семьсот метров преодолевали не менее двух с половиной часов; на береговой песок выбирались лишь капитан американских спецслужб и трое подчинённых сообщников; остальные, понятное дело, погибли во время шального обстрела.
– На хуй надо, валим отсюда скорее! – запричитал мордатый соратник, достигший тридцатипятилетнего возраста. – Они всё одно не успокоятся, а чуть только нас обнаружат, сойдут на берег да начнут досконально прочёсывать прибрежную территорию.
Вместе с двумя другими сообщниками он остался без тканевой маски и представил на общее обозрение неприятную бандитскую рожу: серо-зелёные зенки, отчасти перетрусившие, а частью озлобленные; огромный кривой «носяра», но не свёрнутый, а сохранившийся от рождения; толстые, маслянисто неприятные, губы; свисавшие, словно у борова, щёки (явный любитель свиного сала); курчавые, нечёсаные, торчавшие в стороны, чёрные волосы; лопоухие, точь-в-точь как локаторы, уши.
– Само собой, Баклан, разумеется, – спокойно отвечала мисс Байден, распуская роскошные волнистые волосы; она обратилась к нему по позывному прозвищу. – Мы углубимся в лесной массив, найдём какой-нибудь безопасный, вообще неприметный плацдарм, пару суток пересидим, а там по-тихому и следуя обратной дорогой переправимся на сопредельную территорию. Все ли со мной согласны?
Она обращалась к оставшимся воинам, двум другим, потому как с первым всё представлялось предельно ясным. Один выглядел хотя и худощавым, но жилистым; рост виделся высоким, похожим на пожарную каланчу; достигнутый возраст варьировался в районе пятидесяти годов; продолговатое лицо обладало ехидными серыми глазками, тонюсеньким, вздёрнутым кверху носом, смуглой, изрядно обветренной, кожей, широкими, злобно прижатыми друг к другу губами; каштановые волосы, длинные и волнистые, спускались к тщедушным плечам. Военный псевдоним ему достался – Костлявый. Второй смотрелся маленьким, едва ли достигшим среднего роста; зато его жилистая фигура отмечалась накачанным бицепсом, твёрдой хваткой, излишней подвижностью; круглая физиономия обладала голубыми глазами, прямым, словно точёным, носом, губами узкими и толстыми, постоянно причмокивавшими; скулы казались широкими, то и дело водили непримиримыми желваками; голова остригалась практически налысо, оставляя лишь коротенький, едва ли сантиметровый «ёжик»; круглый уши плотно прижимались к ровному, точно футбольный мяч, черепу. Он достиг тридцатидвухлетнего возраста и отзывался на подходящее имя Малой.
Сейчас на всесторонне понятный вопрос оба ответили полным согласием и выразили общую готовность следовать, куда им не скажут.
– Да, мы всё поняли и пойдём за тобой, мисс Саманта, хоть к дьяволу в жопу. Веди нас к спасению, а дальше к западной «перемоге», – подразумевалось к «совместной победе».
– Тогда go за мной, – распоряжалась американская командирша, применяя родные словечки, – скоро здесь будут «русские твари». И поспешаем, ни на чём не зацикливаемся.
На улице сгустилась тёмная ночь, светила нарастающая луна, дул лёгонький бриз. По песчаной насыпи, граничившей с крутыми скалами, прижимаясь едва не вплотную, бежали четыре человеческие фигуры; они стремились как можно быстрее найти доступный подъём, взобраться наверх и укрыться в густую лесную чащу. Наконец, километра, наверное, через три, им удалось нащупать пологий склон, с трудом взобраться на ровное плоскогорье и бежать уже в сторону густого, разросшегося северо-западнее Керчи лесного массива. Когда они удирали по Азовскому морю, им посчастливилось обогнуть всю городскую черту; то есть выплывали враждебные диверсанты в абсолютно безлюдной местности. Оставалось, помня топографические особенности, внимательно изученные чуть ранее, перед началом взрывной операции, выбрать правильный маршрут и спрятаться в нелюдимой зоне. Так они и поступали, и стремительно приближались к безопасной лесопарковой местности.
Наконец, после дополнительной спринтерской гонки (пятидесятилетний худышка и толстый жирдяй значительно поотстали), иностранные террористы достигли спасительной лесной полосы. Забежали. Остановились. Чуть отдышались. Дождались отставших сообщников. Дальше пошли пешком, предусмотрительно углубляясь всё дальше и дальше.
– Сколько нам ещё, блядь, идти? – устало интересовался полный Баклан, утомившийся более всех остальных. – Я скоро без сознания рухну. Посмотрите-ка на меня: я весь противным потом истёк.
– Не хуя быть таким жирным, – усмехнулся Малой, несмотря на маленький рост превосходивший любого их двух товарищей в рукопашном бою. – Поменьше жри, поболее занимайся.
– Хватит, fack you! – прикрикнула штатовская лазутчица, усмиряя подвластных сообщников. – Каждый знал, на что шёл, а значит, должен заранее приготовиться к любым осложнениям. Между собою тоже цапаться нечего: нам ещё надо успешно выбраться. У нас команда и так-то немноголюдная… Стойте! – она резко остановилась и подняла кверху правую руку. – Смотрите: кажется, впереди мерцает электрический свет. Тихо подкрадываемся и проницательно всматриваемся.
Через пару минут вражеская группа вышла к одинокому двухэтажному дому, построенному прямо посередине лесистой части. Сквозь незашторенные окна первого этажа отчётливо виделось, как внутри носятся, друг за другом, незнакомые мужчина и женщина, причём вторая размахивает огромным ножом.
– Они что, пытаются одна другого убить, – усомнилась мисс Байден, сделавшись крайне задумчивой, – или у них такие странные сексуальные игры?
– Надо пойти и узнать, – высказал дельное предложение наиболее неусидчивый боевик; понятно, он оказался Малым.
Глава I. Прелюбодейство с убийством
Одним часом ранее…
– Трахай меня, трахай! – кричала черноволосая брюнетка, знойная и эффектная, находясь в исступлённом, едва ли не диком экстазе; попутно она сексуально постанывала и выдавала напутственные советы, возникавшие на подсознательном уровне: – Ещё, ещё! Быстрее, быстрее!
Назвать её красивой – это не сказать ничего. Молоденькая девица, едва достигшая двадцатидвухлетнего возраста, виделась попросту сногсшибательной. Сейчас она разлеглась на двухместной кровати, широко расставила великолепные, как будто точёные, ноги, приподняла их, прямые, повыше и умело подмахивает бесноватому обольстителю. Голое женское тело дышит чувственной свежестью и выделяется прекрасными формами: изумительной грудью, зауженной талией, расширенной ягодичной областью, соблазнительно выпуклой, да широкими бёдрами. Лицо представляется настолько миленьким, насколько на нём присутствуют воистину несравненные очертания: чёрные очи, сейчас покрытые затуманенной плёнкой; остренький, чуть вздёрнутый кверху нос, сопящий в эротической эйфории; сочные губы, манящие к нескончаемым поцелуям; гладкая, в меру загорелая кожа, размякшая в сладострастном блаженстве.