Аут
Шрифт:
– Еще. Держи его вниз головой.
Наконец раздался слабый писк, похожий на плач котенка.
– Дышит, – облегченно сказал Камил.
– Его имя будет Дан, – заявил Морл. – Унеси его, вымой и накорми.
– Хозяин, – несмело позвал слуга. – А девушка? Она еще жива.
– Утром похоронишь ее.
– Как же… – изумился Камил, не закончив фразы.
– Делай что я велю, – резко бросил Морл. – Уберешь здесь все и наглухо запечатаешь дверь. Потом разгонишь всех бездельников, оставшихся в доме. Ты понял?
– Да, хозяин. – В голосе слуги снова полыхнул страх. – Вопрос, – он сглотнул, – можно?
– Коротко, –
– Куда… куда они все делись? – выдавил Камил.
В подвальной зале находились только четверо: Морл, слуга, полуживой ребенок и умирающая девушка.
– Что ты видел? – спросил в свою очередь Морл.
– Двенадцать живых факелов. – Камил вспомнил, как на «опекунов» набросилось выпрыгнувшее ниоткуда пламя, и содрогнулся, едва не выронив из ослабевших рук ребенка. – Потом… хозяин, вы стали прозрачным и вдруг исчезли совсем, – потрясенно продолжал слуга. – И эти… они тоже исчезли. Совсем. Даже трупов своих не оставили.
Кроме собственных трупов, они забрали с собой даже инвалидное кресло главаря.
Тогда-то Камил и повалился на пол, обмерев от ужаса и помрачившись сознанием. А когда очнулся, Морл во плоти уже снова стоял напротив.
– Они больше не существуют, – сказал Морл. – Я уничтожил их. Они ожидали другого, но получили то, что заслуживали собственной тупостью. Однако они исполнили свое назначение. Бог пришел в мир. Я – бог. Ты должен быть доволен тем, что служишь богу.
– Да, хозяин, – едва слышно прошелестел Камил.
Морл, замолчав, направился к выходу. Возле двери остановился и не поворачиваясь сказал:
– Помни, если ребенок умрет, ты последуешь за ним.
Камил обреченно посмотрел на недоношенного лилового уродца. Тот уже перестал пищать, только беззвучно разевал слишком большой для такого крохи рот.
– Только попробуй помри, лягушонок, – пригрозил ему Камил.
Подошел к истерзанному телу девушки и одним движением ножа окончил ее мучения.
Часть II
Глава 12
2097 г. Город
Поначалу не было ничего примечательного. Эскалатор вывел на следующий этаж. Кроме толстого слоя покрывающей все пыли и провисающих от собственной тяжести клочьев паутины, одиннадцатый ничем не отличался от десятка нижних этажей. Мистическая тишина, давившая на Кубика внизу, здесь позорно отступала под натиском звуков его шагов. Смущенный, испуганный собственной смелостью и нахальством, он постепенно избавлялся и от страха, и от неуверенности. Странное табу, наложенное кем-то на верхние этажи, начинало казаться предательским обманом.
Или, может быть, все самое ужасное находится выше? Впереди еще четырнадцать этажей. Вспомнив об этом, Кубик снова вжал голову в плечи и стал двигаться осторожнее.
Следы в пыли были повсюду. Очевидно, незнакомый лазутчик тоже шел наугад, без определенной цели. Или, наоборот, искал нечто определенное, не зная, где оно находится.
Кубик отвлекся от следов своего предшественника и сосредоточился на дверях. Все были заперты. У него в кармане лежали карт-ключи только от собственного рабочего кабинета, личных двух комнат (всем сотрудникам Центра полагались, кто
Кубик обошел весь этаж, добрался до общего туалета. Сортир тоже был замурован. Кубик покачал головой и вернулся к эскалатору. Поднялся на следующий этаж, также перекрытый знаком «Проход запрещен».
Та же картина. Пыльная пустота. Но кое-где на дверях он обнаружил таблички со странными надписями. Одна, например, гласила, что за дверью, на которой она висит, прячется «Совет по прикладным разработкам». За другой находилось какое-то «Патентное бюро». Дальше друг за другом шли «Комитет по делам образования», «Наука и искусство», «Отдел оповещения и пропаганды» и непонятное «СМИ». Последнее почему-то напугало Кубика, он поспешно удрал обратно к эскалатору и перелез через уже знакомую запретительную вывеску.
Тринадцатый этаж целиком занимали какие-то «министерства». Кубик насчитал их не меньше трех десятков. Министерство шоу-культуры, министерство просвещения, министерство экстрасенсорики, министерство астрологии, министерство здорового питания, министерство сексуальной культуры, даже министерство платежных средств.
Ошалев от министерств, Кубик сбежал от них на четырнадцатый этаж. Здесь жили в основном «Комитеты». Он так и не разобрался, выше они по рангу министерств или ниже. Комитет по проблемам роботехники и фантомов, комитет чрезвычайных ситуаций, комитет по делам беспризорных несовершеннолетних.
Голова у него уже шла кругом от этих невразумительных словесных сочетаний и скрытых за ними тайн. Он посмотрел на часы и решил немножко передохнуть. Нашел возле очередного комитета несколько пластиконовых кресел, сел и стал думать.
Мысли были тяжелые и неприятные. «Раф, наверно, подпрыгнет до потолка, когда я ему расскажу», – подумал Кубик и в тот же миг подпрыгнул сам. Не до потолка, но очень похоже вышло. А как не подпрыгнуть, если в полном безмолвии ни с того, ни с сего вдруг раздается громкий выстрел! Звук шел из-за поворота в метре от его кресла, и Кубик, подскочив как на пружинке, замер, пораженный. Прямо на него из поперечного коридора шел человек. Одну руку он прижимал к груди, и под ней на светлой одежде расползалось красное, очень нехорошее пятно. В другой руке мужчина держал крупнокалиберный пистолет-пулемет, целя им прямо в Кубика. Шел он покачиваясь, наклонившись вперед, и ноги норовили заплестись друг о дружку. Но оружие свое он держал крепко, и на Кубика смотрел безжалостно.
Кубик стоял не шелохнувшись, выпятив глаза. Незнакомец имел явные и твердые намерения убить его.
«Табу! – панически сообразил Кубик. – Это оно!»
Страшное табу в человеческом облике все приближалось, пригвоздив Кубика ужасным взглядом к месту. Он попытался что-то сказать, но услышал только какой-то писк. Сначала подумал, что это заговорило табу. Однако оно молчало и рта не раскрывало. Кубик догадался, что трусливый писк принадлежал ему самому.
Кара была уже в двух шагах. Он не мог даже зажмуриться – парализовало.