Аутодафе
Шрифт:
Неужели же у нее, Деборы Луриа, нет и малой толики подобной отваги? Вот она стоит, утром обычного буднего дня, в нескольких сотнях метров от своей темницы, с девяноста долларами — и паспортом — в кармане!
Чтобы не утратить решимости, она бросилась бежать — мимо изумленных пешеходов, минуя банк, вниз по улице Яффе, через площадь Нордау в сторону Центрального автовокзала.
Добравшись до автовокзала, Дебора остановилась. Она задохнулась от бега и возбуждения. Она свободна! Почти свободна.
Теперь единственной проблемой было, куда двинуться дальше.
Объявления предлагали головокружительное разнообразие маршрутов. Можно было поехать в Иерихон — древнейший город мира, в Тель-Авив — такой красочный и современный. Или в Галилею.
Последний маршрут приглянулся ей больше других, не только из-за легендарной красоты этих мест, но и потому, что это было дальше всего от ненавистных Шифманов. Предлагались и более дальние поездки, но они уже были ей не по карману.
Внезапно ее стали одолевать сомнения. «Я женщина. Нет, хуже того — я девушка. Я не могу разъезжать одна. Мне нужны… сопровождающие».
Она нервно вышагивала по вокзалу, судорожно пытаясь найти какое-то решение и не потерять мужества.
И тут она увидела маленькую вывеску с надписью «Эгед-Турс» [24] .
Двумя часами позже, успев облегчить свой карман на пятьдесят шесть долларов, Дебора вошла в автобус с паломниками из Атланты (штат Джорджия), совершающими трехдневную поездку по Хайфе, Назарету и далее на север в Галилею. Теперь у нее было семьдесят два часа — и тридцать четыре доллара! — чтобы решить свою судьбу.
24
«Эгед» — одна из главных транспортных компаний Израиля.
Пообедать они остановились в ресторанчике для туристов на горе Кармель в Хайфе, где их рассадили за длинными столами вдоль окон. Оттуда открывался живописнейший вид: внизу, в нескольких сотнях метров, виднелось море. Оно было похоже на гигантский сапфир, выложенный на белый мраморный стол.
Пока туристы фотографировались, Дебора прошла в кассу и купила три телефонных жетона.
Набирая номер, она взглянула на часы. Прошло уже почти пять часов с того момента, как она ушла в банк. Интересно, Шифманы уже начали волноваться? Не позвонили ли они, чего доброго, в полицию?
Нет, вряд ли, успокаивала она себя. Для них она значит столь мало, что ее могли и не хватиться.
— Алло?
— Лия, это я, Дебора.
— Ну, госпожа принцесса, куда ты запропастилась? Мне пришлось самой подавать весь обед!
Это напоминание о ее статусе в доме Шифманов лишь укрепило Дебору в ее решении.
— Послушайте, Лия, я не вернусь. Я не могу этого больше выносить.
— Что еще за бред? А кроме того, разве мы тебе разрешили уйти?
— Мне ваше разрешение больше не нужно. Я знаю, вы этого не заметили, но мне уже исполнилось восемнадцать. А это означает, что я могу свободно перемещаться, куда мне захочется.
Лия вдруг переменила тон.
— Послушай, милая, — заговорила она с мольбой, и в голосе ее появились панические нотки, — я знаю, тебе грустно. Ты просто скажи мне, где ты находишься, и мы с Менделем за тобой приедем.
— Это вас больше не касается. Но я хочу пойти с вами на уговор.
— Хорошо, хорошо!
— Вы ничего не станете сообщать моему отцу, а я перезвоню через три дня в это же время.
— Откуда, Дебора?
— Оттуда, где буду в тот момент, — сказала она и повесила трубку, гадая, где же она окажется через три дня.
Когда она вернулась к столу, свободным оставалось только одно место. Ее соседка — дородная женщина, назвавшаяся Мардж, закудахтала:
— Дорогая, ты пропустила суп. Надо сказать официанту!
— Ничего страшного, — отсутствующим тоном ответила Дебора, с жадностью хватая хлеб.
— Нет, так не пойдет! — не унималась ее новая знакомая. — Ты же его оплатила! Официант!
При виде появившейся перед ней тарелки супа Дебора мысленно поблагодарила Мардж за ее любовь покачать права. Менее чем с сорока долларами в кармане надо было по возможности запасаться калориями.
Когда обед подошел к концу и группа потянулась к выходу, она взяла с блюда в центре стола яблоко и сунула в карман.
Далее автобус с туристами двинулся в сторону Назарета. Здесь, не обращая внимания на бешеную торговлю, осквернявшую, на взгляд Деборы, город, где прошло детство Иисуса Христа, паломники уделили время молитве. Затем они задержались в новой церкви Благовещения, рассматривая красочные мозаики, привезенные со всех уголков христианского мира.
К великому неудовольствию руководителя группы, Туристы выбились из графика и лишь к девяти часам вечера прибыли в отель «Римская Вилла» в Тверии, на берегу Галилейского моря [25] .
25
Его современное название на иврите — озеро Кинерет, в русских географических справочниках принято название Тивериадское озеро (в Библии встречается также Генисаретское озеро). Здесь сохраняется название, употребленное автором.
Отель представлял собой слегка подлакированный четырехэтажный бетонный бункер, без лифта и кондиционера. В обеденном зале густой от зноя воздух перемалывали старомодные потолочные вентиляторы. Что ж, по крайней мере они гоняли мух.
— Сегодня я действительно испытала душевный подъем, — расчувствовалась Мардж, когда они сели ужинать. — Это был один из самых замечательных моментов моей жизни. А ты, Дебби?
Дебора просто ответила:
— Да… Это было что-то потрясающее.
— Ты здесь самостоятельно? — поинтересовалась Мардж.
— В общем да, — уклончиво ответила Дебора. — Гм-мм… С родителями я чуть позднее должна встретиться…
В зале было душно, а от необходимости увиливать ее еще сильнее прошиб пот.
— Ну, это же чудесно! — заметила ее собеседница. — Сейчас большинство девочек — хиппи и предпочитают путешествовать с парнями — ты меня понимаешь…
Не зная, как реагировать, Дебора притворилась, что увлечена десертом — это был салат из консервированных фруктов, весьма неуместный в краю, где в изобилии произрастают знаменитые яффские апельсины и прочие плоды.