Авантюрист. Калифорния
Шрифт:
Правда, никто не знает её концентрации, и я так думаю, что она слабенькая. Это не беда, простое выпаривание даст нужный мне результат. Когда пожелтеет, можно прекращать. Правда, пары этой гадости очень ядовиты, поэтому выпаривание мы проводим только на открытом воздухе.
Ноябрь в посёлке это однозначно месяц химии. В огромных чанах у нас готовится щёлок, чуть подальше варится целлюлоза, а совсем в отдалении идёт производство серной кислоты. Азотную кислоту мы тоже вовсю собираем в селитрянице. Запахи стоят очень специфические, но мне они очень нравятся. На самом деле, это запахи нашей безопасности.
Мы привезли с собой не только порох и динамит. Нет, у нас есть запас свинца, бертолетовой соли и картона, не хватало только пороха.
И вот я провожу первые в мире эксперименты по получению нитроцеллюлозы – вернее, я её уже испытываю. Поджигаю фитиль и отхожу на безопасное расстояние. Горит! И как хорошо горит! Определенно намного, раза в четыре, сильнее, чем обычный порох.
Это не первый и даже не десятый образец, пришлось пробовать различные варианты нитрирующей смеси, но результат превосходен. Теперь у нас есть бездымный порох, и это значит, что мы можем возобновить производство боеприпасов! Надо только навеску подобрать как следует, этот порох же мощнее обычного, а то, чего доброго, патроны в стволах взрываться будут…
– Что скажешь, Лука? – Судя по всему, эти два дня, прошедшие с момента получения первой партии пороха и передачи её на эксперименты моему главному оружейнику, он только и делал, что работал. Надо ему запретить подобные трудовые подвиги – и сам взорвется, и других угробит.
– Готово, мистер Гамильтон! Новый патрон просто превосходен! Ваш новый порох значительно лучше традиционного.
– Это хорошо, но Лука. Говорю первый и последний раз. Если ты будешь проводить любые эксперименты со взрывчаткой в ненормальном состоянии: уставший, больной или с перепоя, – я тебя сниму с производства оружия. Будешь коровам хвосты крутить. И я не шучу! Понял меня?
– Понял, мистер Гамильтон. Больше не повторится.
– Надеюсь. Ты не маленький мальчик, должен понимать, что это просто опасно.
– Ещё раз прошу меня извинить.
– В последний раз! И показывай, что там у тебя за бумаги.
– Вот, мистер Гамильтон, я когда уже над патроном закончил работать, вдруг подумал. А если новый порох ещё и нитроглицерином пропитать? – Нет, он точно гений, на коленке придумал баллистит, надо его наградить. Это же отменная замена динамиту.
– Думаю, получится очень хорошая взрывчатка, начинай работу над этим вопросом. Железа у нас пока всё равно нет, так что время у тебя свободное есть.
– Хорошо, мистер Гамильтон.
Десятого декабря вернулся Барри. Мой камердинер выглядел осунувшимся, худым, небритым, но очень довольным.
– Вы были правы, сэр, мы нашли ещё одну реку, и она впечатляет, скажу я вам.
– Я так вижу, вы нашли не только реку, – сказал я, показывая на целую груду коричневых камней.
– Да, сэр, болотная руда. Нашли мы одно очень хорошее болото, а там этой руды!..
– Ты просто молодец, дружище! Вот теперь дело пойдёт!
– Да, сэр, кузнецам теперь работы много будет!
– Э нет, тут идея другая. Домну будем строить!
– А получится?
– Не знаю, будем пробовать. Уголь у нас есть, руда тоже…
Теперь у нас вроде бы есть всё необходимое, чтобы начать производство целого спектра товаров. От оружия и инструментов до паровых машин, рельсов и паровозов, осталось только найти того, кто мне сталь произведёт.
– Мистер Фултон, как вы смотрите на то, чтобы построить доменную печь?
– С неодобрением, мистер Гамильтон, я все-таки инженер, а не металлург.
– Но все-таки, кроме вас больше некому. Да и без металла все ваши инженерные идеи так и останутся идеями.
– Вы правы, больше некому. Придётся заняться, но не ждите особенных успехов. Руды нормальной у нас нет.
– Понимаю, но надо же с чего-то начинать.
Фултон с помощниками начал сразу строить и доменную, и коксирующую печь. Он здраво рассудил, что раз уж руда у нас плохая, то надо при выплавке чугуна использовать наиболее передовую технологию – компенсировать, так сказать, убогость сырья. По его прикидкам, чтобы построить весь комплекс, потребуется несколько месяцев.
Делать было нечего, и я решил использовать часть руды для производства железа старинными способами, благо для этого нашлись умельцы. Это железо я не собирался использовать для производства чего-то сложного, но простые инструменты и нужные в быту вещи из него делать было можно.
Вся эта промышленная деятельность привела к тому, что из Монтеррея, который и так-то был небольшим, начался отток жителей к нам. И в первую очередь это касалось тех, кто умел хоть что-то делать руками или имел хотя бы желание научиться. Губернатор сначала кривился, но потом, наверное, смирился. Или де Карраско с ним провёл разъяснительную работу.
Если так пойдет, то совсем скоро мой посёлок станет не только промышленным, но и административным центром Калифорнии. Наверное, это хорошо.
Постепенно мы вошли в нормальный режим существования посёлка, и я решил загрузить двух моих самых первых учеников новой задачей. Барри-младший и Роза, дочка Тома, должны были начать опыты с электричеством. Кислоты у нас имеются, стекло тоже, месторождение меди тут есть, мне об этом рассказал лично сеньор комендант. Уже пора. А то странно как-то получается. Скоро по реке Сакраменто (я не стал ломать голову и именовал реку, открытую Барри, привычным мне названием) поплывут пароходы, и мы начнём железную дорогу строить, а дома освещаем свечками, и даже телеграфа нет. Непорядок!
Глава 6
– Рассказывай, Савелий, как у вас тут житье-бытье?
– Да что рассказывать, барин. Давай я лучше покажу.
Это мой первый визит в деревеньку, построенную переселенцами с Аляски. Старостой у них Савелий, этот хитрован походил-походил в Новоархангельск сначала с Плетневым, а потом с Дукасом, и в один прекрасный момент привез себе оттуда жену, крещеную алеутку Марфу.