Авгиевы конюшни (др. перевод)
Шрифт:
Наконец премьер-министр закончил свой рассказ. Министр внутренних дел сэр Джордж поморщился, как от зубной боли.
— Это чудовищно! — взорвался он. — Это бесчеловечно — печатать такие материалы! Да этого пройдоху Перри, издателя «Экс-рей ньюс», надо пристрелить, как собаку.
— Вы уверены, господин премьер-министр, — спросил Пуаро, — что эти так называемые разоблачения должны появиться на страницах именно «Экс-рей ньюс»?
— Да, — ответил премьер.
— Какие шаги вы собираетесь предпринять? —
— Они собираются начать с личности Джона Хаммета, — сказал премьер. — Он мог бы подать на них в суд за клевету…
— Но он этого не сделает? — догадался Пуаро.
— Нет, — твердо сказать премьер. — Не сделает.
— Почему? — удивился Пуаро.
— Этого процесса очень хотела бы редакция «Экс-рей ньюс», — ответил премьер. — Публикация материалов даст им огромную популярность, потому что их защита будет иметь подлинные материалы, а к самому процессу будет привлечено огромное внимание.
— Но если редакция «Экс-рей ньюс» проиграет этот процесс, — сказал Пуаро, — то она понесет огромные убытки, может даже обанкротиться.
— Они вряд ли проиграют дело, — возразил Ферьер.
— Почему вы так думаете? — удивился Пуаро.
— Премьер-министр так считает, — начал было сэр Джордж, — потому что…
— Потому что они собираются печатать правдивые сведения, — перебил его премьер-министр.
Услышав такое откровенное признание из уст премьера, сэр Джордж даже закашлялся.
— Эдвард! — закричал он. — Друг мой, что вы такое говорите? Вы…
На озабоченном лице премьер-министра появилось что-то наподобие улыбки.
— К великому сожалению, Джордж, — сказал он, — бывают моменты, когда необходимо говорить только правду. Сейчас именно такой момент.
— Вы, разумеется, понимаете, господин Пуаро, — опять начал было сэр Джордж, — что все, сказанное в этой комнате, — большой секрет. Ни одного слова…
Премьер-министр перебил его.
— Господин Пуаро это прекрасно понимает, — сказал он. — Он может не понимать только одного: на карту поставлено будущее нашей партии. Джон Хаммет, господин Пуаро, — это совесть нашей партии. Он олицетворял для людей то, что мы называем порядочностью и честностью. Никто нас никогда не считал умными политиками. Мы путались и ошибались, но старались делать то, что мог ли. Мы стремились быть честными. Наша трагедия сейчас в том, что наш идеал, наш идол, самый честный человек во всей партии неожиданно Для многих может оказаться одним из самых больших мошенников нашего поколения.
Сэр Джордж опять недовольно закашлялся.
— Вы, господин премьер-министр, — спросил Пуаро, — раньше ничего об этом не знали?
Слабая улыбка снова появилась на усталом лице премьера.
— Вы мне можете не верить, господин Пуаро, — сказал он, — но я, как и многие другие, был обманут. Раньше я не понимал странной сдержанности
Он замолчал.
— Когда я узнал правду, — продолжал премьер, — я был потрясен. Я настоял, чтобы мой тесть немедленно ушел в отставку, притворившись серьезно больным. И мы начали потихоньку избавляться от этой грязи.
— Начали чистить наши авгиевы конюшни, — подал реплику сэр Джордж.
— Как вы сказали? — заинтересованно спросил Пуаро.
— Наши авгиевы конюшни, — повторил сэр Джордж.
— Боюсь, что расчистка наших авгиевых конюшен, — хмуро заметил премьер, — потребует титанических усилий Геракла. Если правда станет известна широкой общественности, то я предвижу следующие события: правительство уходит в отставку, назначаются новые всеобщие выборы и к власти, возможно, придет партия Эверхарда. Вам знакомы его взгляды, господин Пуаро?
Пуаро не успел ответить.
— Авантюрист этот Эверхард, — возмущенно выдохнул сэр Джордж. — Чистой воды авантюрист.
— Эверхард умен, — мрачно сказал премьер, — но он опасный политик, честолюбивый, давно вынашивающий воинственные планы. Это будет уже готовый диктатор.
Пуаро понимающе кивнул головой.
— Если бы эту историю можно было как-то замять… — сказал сэр Джордж.
Премьер-министр пожал плечами. В его движении чувствовалась безнадежность.
— Вы не верите, — спросил Пуаро, — что это дело можно как-то уладить?
— Я попросил вас прийти, господин Пуаро, — сказал премьер-министр, — чтобы вы трезво оценили ситуацию. Вы — моя последняя надежда. В моем понимании это — гиблое дело: слишком много людей знают об этом. Я думаю, из создавшейся ситуации есть два выхода. Первый — это использовать силу, чтобы пресечь источник распространения инфрмации, и второй — попробовать выкупить документы, имеющиеся в редакции «Экс-рей ньюс». Сэр Джордж сравнил нашу проблему с чисткой Гераклом авгиевых конюшен. Для этого нужен, господин Пуаро, стремительный поток реки, то есть нужно использовать естественные силы природы, но это… нереально.
— Чтобы справиться с вашим делом, — улыбнулся Пуаро, — нужен Геракл… А меня зовут Эркюль, что в переводе с французского означает Геркулес, Геракл.
— А вы можете совершать чудеса, господин Геркулес-Геракл? — иронически спросил сэр Джордж.
— Вы послали за мной, господин премьер-министр, — не обращая внимания на реплику сэра Джорджа, улыбнулся Пуаро, — надеясь, что я каким-то образом смогу вам помочь, не так ли?
— Это так, — согласился премьер. — Я подумал, что если спасение и возможно, то решение должно быть неординарным и фантастичным, то есть неожиданным для противника.