Августин. Беспокойное сердце
Шрифт:
В ограничении канона, то есть в выборе Священных Текстов, также действует единство, которое для Августина является доказательством истины (О христ. учен. II, 24). На деле католическая вера только укрепляется через еретиков (О граде Бож. VIII, 51), ибо борьба с ними явственно показывает, вокруг чего должны объединяться христиане. Богословие Тертуллиана и Августина берет свою форму из юриспруденции как науки. Они выступают как адвокаты, ищут формулировки, которые могут объединить противодействующие стороны, и строят свои аргументы так, чтобы слушателям было легко следить за ходом их мысли. Богословие высокой
С 393 года Августин начинает борьбу против донатистов. В те годы католики в Гиппоне Регии были в меньшинстве. В Нумидии вообще донатисты были доминирующей группировкой. Большинство католических священнослужителей терпимо относились к патриотам, которые придерживались взглядов донатистов, но только не Августин. Несколько лет он потратил на то, чтобы привлечь на свою сторону других епископов Северной Африки и получить поддержку Рима. В пропаганде Августин использовал все средства. Он сочинял псалмы, и музыку, и слова, а его помощники активно поддерживали его дело в кругах, близких к императору.
Донатисты проиграли войну с католиками. Все секты этого типа заранее были обречены на раскол. Католики прощали их и принимали к себе, поскольку никогда не претендовали на то, что они представляют чистую и безгрешную церковь. Но среди них находилась группа фанатиков, с которыми донатисты соперничали и конфликтовали. «Кто самый чистый, самый благочестивый и более других достоин благоволения Божия?» — вот, безусловно, роковой социальный вопрос, сеющий подозрения и клевету. Как среди донатистов, так и между ними и католиками зачастую происходили жестокие столкновения. И у тех, и у других были экстремистские группировки.
В 398 году католики наконец одержали победу. Император Гонорий подавил местного вождя Гильдона, бунт которого против римлян можно связать с донатистами. Оптат, священнослужитель и донатист, был другом Гильдона. Католики воспользовались сложившимся положением, чтобы еще раз надавить на императора и склонить его на свою сторону. Августин использовал ситуацию больше, чем следовало. Те же методы применялись по отношению к языческим храмам: служителей храмов связали с бунтом против императорской власти. Император Гонорий был благочестивый католик, и потому каждое нападение на католиков могло толковаться как нападение лично на императора. Религия, которую исповедовал император, была не только его личным делом. В IV веке без военной и правовой власти императора не могло существовать никакого сообщества, никакой единой Церкви. В течение первых ста лет после принятия Константином христианства было особенно трудно удерживать Церковь от раскола.
Многое свидетельствует о том, что религиозный сепаратизм в Северной Африке имел также социальную и политическую подоплеку. Донатисты объединялись вокруг африканской традиции, идущей от Тертуллиана и Киприана, которую они толковали в своих целях. Тем не менее, следует воздерживаться, давая донатистам слишком категорические определения. Ведь мы знаем их церковь прежде всего по красноречивым выступлениям против них и их веры. Главным критиком донатистов был Августин. В течение своей долгой истории донатисты менялись, и во времена Августина они объясняли свой сепаратизм иначе, чем раньше.
Донатисты были перекрещенцами, они развили ригористский культ чистоты. Священнослужители должны быть чисты, и община сама, насколько это возможно, должна изгонять из своих рядов паршивых овец. Нечистота, главным образом, происходит от стремления к компромиссу с властями и греховным миром. По мифологии донатистов, только они сами являются правоверными христианами. После Константина Великого они боролись уже не только с центральной властью, но и с католиками. При императоре Юлиане Отступнике донатисты встали на его сторону, потому что он выступил против христиан. Им импонировало, что Юлиан хотел покончить с христианством и покровительствовал всем оппозиционным ему движениям. Однако с более поздними императорами донатисты уже не могли найти общий язык.
Оптат Милевский, выступавший против донатистов сразу после смерти Юлиана, был первым христианским писателем, призвавшим к военному походу против донатистов; многие его характеристики и аргументы были позднее использованы Августином. У донатистов Северной Африки имелись боевые соединения, которые вели постоянную партизанскую войну против Церкви и ее собственности. Так называемые циркумцеллионы — странствующие фанатики — вели патриотическую борьбу против римских правителей, и донатисты использовали их в своей борьбе против друзей императора христиан–католиков.
Таким образом, католические епископы имели основания считать всех донатистов врагами императора. Циркумцеллионы, возможно, и не были так уж тесно связаны с донатистами, но Оптат и Августин не делали различия между бандитами и религиозными конкурентами, дабы упростить борьбу с донатистами и заручиться поддержкой римской администрации. Донатисты сами способствовали своему поражению, разбившись на группы, которые не на жизнь, а на смерть конкурировали друг с другом, считая только себя чистыми истинными христианами.
Донатисты верили, что действие благодати зависит от святости служителей церкви. Августин же, напротив, подчеркивал независимый характер благодати. Свою общину донатисты называли избранной горсткой спасенных. Августин, напротив, считал, что Церковь должна охватывать как тех, кто избран для спасения, так и тех, кто идет навстречу гибели. Католики не предъявляли возвышенных требований о чистоте. Они предоставляли Богу самому совершить последний суд над каждой человеческой жизнью. Нет сомнения, что полемика Августина с донатистами наложила отпечаток и на его понимание благодати, и на его понимание Церкви. Таким образом, донатисты косвенно содействовали формированию христианской ортодоксии.
Августин не считал преследования со стороны государства обязательным признаком истинной Церкви. Но, уступая властям, донатисты чувствовали, что свернули с пути истинного. При императоре Феодосии они были поставлены перед выбором: воссоединиться с Церковью или подвергаться постоянным преследованиям. Их и заманивали, и запугивали. Сочинения и политические инициативы Августина привели к тому, что донатисты должны были либо согласиться с тем, что они будут уничтожены, либо пойти на компромисс с императорской государственной религией.