Авиатор: назад в СССР 5
Шрифт:
— Родителям сказала?
— Нет. У меня одна мама только. Сказала ей, что на учения в Европу поехала, и буду писать ей. Думаю, что не будет она номер полевой почты сверять.
В любых боевых действиях части именуются полевой почтой. В Афгане таких сейчас очень много.
— А почему тогда…
— Повернитесь, — перебила она меня, развернув к себе спиной. — Дышите глубоко.
Как тут не дышать глубоко, когда девушка прикасается так нежно к тебе своими руками. Оленька делала это уж очень акцентировано, водя
А вот потом её рука медленно скользнула мимо подмышки к моей левой груди. Далее спускалась ниже и ниже, всё медленнее и медленнее. У меня даже мурашки по коже поползли от наслаждения. Вот так Оленька!
— Всё. Одевайтесь, — сказал она, резко убирая руку.
Немного я расстроился, что дальше дело не пошло. Всё-таки я болею и не то это место, чтобы заниматься любовью с доктором. С другой стороны, а где тогда?
Посмотрел я на Оленьку. Что-то она сама от себя не ожидала таких нежностей левой рукой, раз так залилась краской.
— Так, ну вот теперь я вам всё выпишу и вас…
— Тебя, а не вас, — поправил я её, готовясь надеть футболку.
— Ага. Тебя госпитализируют в отдельную палатку с больными ОРВИ и гриппом. Лечение след… дующее… — начала заваливаться Ольга.
Я успел подскочить к ней в последний момент, и поймал её, прежде чем она соскользнула бы со стула. Видок у меня, конечно, так себе со спущенными штанами.
— Оль? Ольга Онуфриевна? — прошептал я ей на ухо, но Вещевая и не думала просыпаться. Взяв её на руки, я перенёс её на кушетку и аккуратно уложил. Как раз в этот момент в кабинет вошёл майор Говоров.
Сцена, конечно, наводит на мысль. Раздетый наполовину парень со спущенными штанами, стоит рядом с симпатичной молодой девушкой-врачом, лежащей на кушетке. Естественно, любой здравомыслящий подумает, что здесь шёл осмотр больного.
— Шустрый ты, Родин, — покачал Говоров головой.
— Товарищ майор, всё было не так, как вы подумали.
— Да я так и подумал, что в два часа ночи молодая девушка-врач проводит в ординаторской медицинский осмотр молодого лейтенанта-лётчика. При этом он стоит со спущенными штанами и голым торсом, — улыбнулся майор, закрывая за собой дверь.
— Мда, алиби у меня слабое, — улыбнулся я. — Меня правда осматривали, Пётр Михайлович.
— Да я понял. Не оправдывайся, — сказал Говоров и пошёл к столу.
Одевшись, я сел на свой стул и ждал, пока майор что-то допишет на листочке.
— Температуры нет?
— Нет, Пётр Михайлович. Вроде и насморк прошёл.
— Это хорошо. Звонил твой комэска Буянов. Интересовался твоим здоровьем и будешь ли ты в строю на послезавтра, — сказал Говоров, протягивая мне бумажку со списком лекарств.
— Буду.
— Вот и я так ему сказал. Сейчас к медсестре подойдёшь и возьмёшь лекарства. Принимай, как я тебе написал.
— Понял. Спасибо, доктор. Удачи вам! — пожал
— Сергей, девчонку не обижай. Она хоть и крепкая, но натура, как я понял сказочная. Усёк?
— Так точно. Есть, не обижать доктора! — приложил я руку к голове и вышел из кабинета.
Таблетки очень мне помогли перележать один день в модуле. Ещё через день, я уже дважды слетал на прикрытие и спокойно готовился к полётам во время вечернего разбора и постановки задач.
Штурман, как и всегда, рассказал по задачам на предстоящий день и выдал информацию по целям. Недолгие расчёты, заполнение тетрадей и вот мы уже готовы хоть сейчас вылетать.
— Все готовы к завтрашнему дню? — спросил Буянов, и получил положительный ответ. — Всем отдыхать. Завтра отъезд…
Фразу Гавриловича прервал вошедший в класс Томин с небольшой делегацией из неизвестных нам людей в полевой форме без знаков отличия.
— Всем добрый вечер. Иван Гаврилычу и Гуськову остаться. Остальные? — повернулся Василий Алексеевич к делегации, задавая им этот вопрос.
— Остальных мы не задерживаем. Предполётный режим, всё-таки, — ответил ещё один гость, которого я уж совсем не ожидал здесь увидеть.
В класс подготовки вошёл невысокого роста человек с очень густой бородой и растрёпанными волосами. Одет он был в потёртый лётный комбинезон, а в руках держал толстый штурманский портфель.
В нём уже не угадывался тот человек, который когда-то казался мне скромным и добродушным. В его взгляде была строгость и жёсткость, а походка и движения уверенные.
Вот такой теперь он, Виталик Казанов!
Глава 10
Ждать от Виталика дружеских объятий не стоило. Всё-таки работает Казанов в «солидной конторе», которая сохраняет определённую дистанцию с другими ведомствами.
Но каков, Виталик! Очень за него порадовался, что так изменился мой давний товарищ. Когда увидел его, вспомнил случай, как снимал с дерева этого «Винни-Пуха» советского производства в момент его бегства из училища. Теперь, думаю, он подготовлен к таким прыжкам через забор. Да и по комплекции совсем не медвежонок из знаменитого мультика с голосом Леонова.
На секунду мы встретились с ним взглядами. Ни одной эмоции со стороны Казанова, да и я изобразил равнодушие.
— Валерий Алексеевич, если вы не против, можно весь лётный состав оставить на пару минут. Думаю, что кое-какие моменты им необходимо будет знать, — сказал Виталик, подойдя к Томину.
Мы расселись обратно на места. Казанов отдал коллегам свой портфель и встал у карты с указкой.
— Товарищи лётчики, из какой мы организации вы уже поняли. Не секрет для вас, что наше присутствие здесь не просто так, — начал говорить Виталик, поймав недоумевающие взгляды собравшихся.