Авиатор
Шрифт:
— Правда, пока они в земле, толку нам от них не слишком много, — продолжал Маларки. — Разве что они пустят ростки, но тогда Биллтоу обдерет их дочиста.
— Доверься мне, Отто, — сказал Конор. — Я не собираюсь оставаться тут всю жизнь. Так или иначе, я сумею забрать наши камни и пошлю твою долю твоему брату, Зебу. Это я обещаю тебе, друг мой.
Отто обхватил его за плечи.
— У «баранов» есть и свои источники, но с таким богатством мой брат сумеет дать кому надо взятку, чтобы вытащить меня отсюда. Я стану свободным человеком и смогу разгуливать по Гайд-Парку [81]
81
Гайд-Парк — парк в центре Лондона; один из королевских парков.
— Я добьюсь своего, друг мой. Или погибну. Если ты не выйдешь на свободу в течение года, это будет означать, что я мертв.
Маларки не стал попусту болтать языком, прося Конора рассказать детали его плана. Конор Финн неохотно раскрывал свои карты. Поэтому Маларки сменил тему.
— Беджер Бирнс все еще не заплатил свой взнос, — сказал он. — Может, пора немного прижать его?
— Помни, больше никакого насилия. Я слышал, у Беджера опоясывающий лишай. Оставим его на время в покое.
Отто Маларки разочарованно поджал губы.
— В покое, Конор? В покое? У тебя всегда один и тот же ответ. Я не раздавал оплеух с тех пор, как ты получил татуировку.
Конор потер татуировку «Убойного барана» на своем предплечье.
— Это не совсем так, Отто. Ты чуть не загнал Маккена в открытую воду.
— Точно. — Маларки ухмыльнулся. — Но он же охранник. И к тому же англичанин.
— Все выдающиеся стратеги знают, когда использовать силу, а когда ум. Александр Македонский, Наполеон…
Маларки расхохотался.
— Да уж, малыш Бони был силен по части ума. Спроси кого угодно, что произошло при Ватерлоо.
— Суть в том, что сейчас у нас семь мешочков, а прежде не было ни одного. Семь мешочков. Кругленькая сумма.
— Они с таким же успехом могут быть набиты глиной, — усмехнулся Маларки. — Пока ты не осуществишь свои планы. Не знаю, как ты собираешься это сделать. Даже охранникам не удается вынести с Малого Соленого алмазы. Для этого человеку нужны крылья.
Конор бросил на Маларки острый взгляд. Неужели ему что-то известно? Нет. Это просто образное выражение.
— Да. Человеку действительно нужны крылья.
Биллтоу ждал у самого края, стоя по щиколотку в воде, на случай, если второй охранник попытается обогнать его, чтобы обыскать их.
— Шевелитесь, вы, жалкие мошенники! А ну, встаньте подальше друг от друга и поднимите руки!
Конор с трудом преодолел желание врезать подлому плуту. Напасть на Биллтоу — это, несомненно, могло доставить удовольствие, но, увы, кратковременное, потому что завершилось бы жестоким избиением, после которого Конор мало чем отличался бы от покойника и неспособен был действовать. А он не мог позволить себе этого сейчас, когда его замысел начал реализовываться. И когда приближалась коронация.
Биллтоу приступил к обыску, стремясь создать впечатление, что очень тщательно проводит его.
— Мимо меня ничего не
Самое главное для него — громогласно провозгласить все это.
В действительности же он скользнул рукой к штанине штопаных-перештопаных штанов Конора, нащупал там маленький камешек и без единого слова сунул его в свой рукав. Такова была цена его поверхностного обыска.
— Есть новости? — спросил Конор, когда Биллтоу занялся Маларки.
Биллтоу рассмеялся.
— Вы, Соленые, чертовски интересуетесь новостями. То, что для другого скучнейшее событие, для вас прямо золотой самородок.
— Точнее, алмаз, — заметил Конор.
Руки Биллтоу замерли на плечах Маларки.
— Дерзишь, солдатик? Я не ослышался?
Конор опустил голову.
— Нет, мистер Биллтоу. Просто попытался пошутить. Типа по-дружески. Однако момент выбрал неудачный, мне так кажется.
— Мне тоже, — хмуро сказал Биллтоу, однако его лицо разгладилось, когда он нащупал камешек в кармане рубашки Отто. — Ну, немного юмора — не так уж страшно. Все мы люди, в конце концов. Не хотелось бы, чтобы вы думали, будто у нас, охранников, в груди нет сердца.
— Да, мистер Биллтоу. Я буду осмотрительнее со своими шутками.
— Вот-вот. А теперь послушайте новости. — Биллтоу сделал паузу. — Внимание, Финн. Ты можешь услышать кое-что интересное.
«Такого зануду, — подумал Конор, — можно выносить только в тюрьме».
— Я держу уши открытыми, а рот на замке, мистер Биллтоу.
— Хороший мальчик. Ты учишься, Финн, хоть и медленно.
Год назад Биллтоу сопроводил бы нотацию ударом приклада, однако теперь бить Финна не спешил. Не стоило враждовать с «Убойными баранами», да и сам Конор Финн был уже не тот юнец, от которого можно не бояться получить сдачи. Он производил устрашающее впечатление — если не считать бороды, напоминающей странную поросль.
— Ладно, вот мой самородок новостей. Английская королева Виктория заявила о своем желании присутствовать на коронации принцессы Изабеллы. Однако королева не хочет приезжать четырнадцатого, считая этот день несчастливым, поскольку именно четырнадцатого числа она потеряла внука. Поэтому коронация произойдет на две недели раньше, первого числа, хотя Изабелле к тому времени еще не исполнится семнадцать. Вот тогда мы и увидим твои воздушные шары. Или, правильнее сказать, мои воздушные шары.
Конор почти утратил самообладание, давшееся ему с таким трудом.
«Первого. Я не буду готов. Не успею».
— Первого? — выпалил он. — Вы сказали «первого», мистер Биллтоу?
Биллтоу усмехнулся и сплюнул.
— Да, первого, Финн. Разве ты не получил приглашения? Свое я все время держу при себе, под бархатной жилеткой, поближе к сердцу.
Бестактный смешок застрял у него в горле, когда он разглядел выражение лица Конора. «Путающее», вот самое подходящее слово. Пока юноша не проявлял агрессии, и Биллтоу счел, что разумнее больше его не провоцировать, а про себя решил, что ближайшие несколько дней Конор Финн проведет в одиночестве в своей камере. Это научит его покорности, «баран» он там или не «баран».