Аврора на теплоходе
Шрифт:
– Вот здесь мы можем удобно расположиться, – сказал папа, – но сейчас пойдём в столовую.
В ней тоже стояло множество столов и синих стульев. И здесь тоже можно было удобно расположиться: сидеть, есть и глядеть в окна точно так же, как в поезде.
– Посмотри на горы, Аврора, – сказал папа. – Они спускаются прямо в море.
– А вон Только Нильс! – воскликнул Сократ. – Вон сидит Только Нильс.
– О ком он говорит? – спросил папа.
– О Нильсе Берамсене, – объяснила Аврора. – Он познакомился
– Ага, ты тоже здесь! – воскликнул Только Нильс. – А я как раз закончил завтракать, но теперь перейду в кают-компанию, так что приходи, поболтаем!
– Интересно, – хмыкнул папа. – Я выпью только чашечку чая. Что-то я сегодня не голоден.
– И я тоже, – сказала мама, – но я посижу здесь и полюбуюсь видами. А вы, Аврора с Сократиком, идите к стойке и наложите себе что-нибудь поесть.
– Идём, Сократик! – позвала Аврора. Поднявшись, она хотела отставить стул, но тот был прикован к полу толстой железной цепочкой, и ей пришлось слезть с него, не отодвигая.
На стойке, протянувшейся на всю длину столовой, было много вкусной еды. Чего только тут не было: самые разные подносы с выставленными на них в кувшинчиках подливами, подносы с жареными колбасками, рыбой, фрикадельками, сыром разных сортов, хлебом, хрустящими хлебцами, сухариками и вареньем, разные соки и молоко. И перед всем этим великолепием стояли одни только Аврора с Сократом. Аврора взяла тарелку и подала её Сократу. «Пожалуйста», – сказала она. Сократ взглянул на еду, а потом – на Аврору, которая стояла напротив блюда с козьим сыром. Головка сыра была намного больше той, которую они видели дома, но всё равно она показалась Авроре такой привычной и знакомой. Вот только вершинка сыра располагалась так высоко, что отрезать от неё кусочки не получалось: для этого нужно было встать на стул. Зато совсем рядом лежали колбаски и хлеб. Аврора взяла их и положила на свою тарелку, добавив ещё немного варенья.
– Пойдём сядем за столик, – предложила Аврора. – Я поделю то, что взяла, ровно напополам.
– Хорошо, – согласился Сократ. Он уже нашёл для себя одну черносливину, и она одиноко лежала на его тарелке. Зато она была самого высшего сорта!
– Что вы скажете, если я пойду и прилягу ещё, – сказала мама, – я ведь этой ночью не выспалась, а сейчас успокоилась и хочу спать.
– Иди, отдохни! – согласился папа.
– А я пойду к Только Нильсу, – заявил Сократ и слез со своего стула.
– Хорошо, Сократик, мы с Авророй проводим тебя в кают-компанию.
Мужчина, которого Сократ назвал Только Нильсом, уже сидел в кают-компании, как и обещал, и, когда он увидел Сократа, его лицо расплылось в улыбке. Он сидел за столиком один и раскладывал пасьянс, но, когда Сократ подошёл к нему, смешал карты и сказал:
– Сейчас Нильсы поиграют друг с другом в карты.
– Ага, –
– А я с Авророй пойду и осмотрю теплоход, – сказал папа. – Ты не хочешь пойти с нами, Сократик?
– Нет, я хочу играть с Только Нильсом, – сказал Сократ.
– Приятно слышать, – отозвался тот.
– Сейчас во фьорде между горами тихо, – сказал папа. – Я думаю, мы начнём осмотр с машинного отделения, но тогда нам придётся выйти на палубу и тебе там может быть холодновато, Аврора.
– Мы же быстро.
Когда Аврора выглядывала из окна кают-компании, снаружи холодно не казалось, но, когда они открыли дверь на палубу и вышли, дыхание перехватило от холода. Дул сильный ветер (всё-таки это была зима), да и судно шло быстро, и косички Авроры развевались, как хвост воздушного змея.
– Вот сюда, внутрь, – сказал папа, – вот кабинет начальника машинного отделения. Постучим!
Внутри сидел человек и читал книгу.
– Не будет ли чересчур большой смелостью попросить у вас разрешения посмотреть машину? – спросил у него папа.
– Раз уж вы просите, я вам её покажу. – И хотя мужчина отдыхал, он отложил книгу и сказал: – Идёмте со мной! Ты, девочка, повернись лицом к лестнице и спускайся вниз задом наперёд, так будет безопаснее. Первым пойду я, ты потом, а последним будет спускаться твой папа.
– Держись крепче, Аврора, и думай только об одной ступеньке за один раз, – предупредил папа.
Внизу раздавался сильный шум, и у Авроры защипало в носу, потому что здесь, внутри, было во сто раз теплее, чем в кают-компании, и всё вокруг: и воздух, и лестница и само судно – дрожало от работы мощного двигателя. Гул стоял непрерывный. В самом низу стояли двое мужчин с красными от жары лицами и пятнами масла на одежде.
– Да, здесь мотор будет помощней, чем у нашей машины! – крикнул папа Авроре.
Аврора кивнула, она не смела говорить в таком шуме, звук речи всё равно потерялся бы.
Папа ходил и осматривал многочисленные переключатели, но Аврора догадывалась, что он мало что о них знает, двигатели и механизмы его коньком не были.
Походив немного внизу, они снова вернулись к трапу, и Аврора очень-очень обрадовалась, оказавшись снова наверху, на свежем воздухе, и избавившись от постоянного глухого ритмичного гула.
Конец ознакомительного фрагмента.