Аврора
Шрифт:
— Значит так, — подытожил сыщик, сейчас мы тут закончим и поедем стрельбе обучаться. По-другому я вас не туда пущу, и точка!
— Браунинг 1900-го года, — тащил Ирэн за руку по косогору Зубатов, — Калибр 7,65. Лучше нет оружия в таком случае. Компактный, скорострельный, а размера невеликого. Петр Афанасьевич, не отставай! Времени мало.
Секретарь пыхтел метрах в пяти за спинами.
— Не уложимся за час, Сергей Васильевич, — крикнул он.
— Успеем, пришли уже, — вытащил тот Ирэн
Пистолет сразу понравился Ирэн. Вензеля из цветов, вытравленные по левой стороне, делали его каким-то домашним и уютным.
— Нестреляный еще, — протирал оружие тряпкой, выуженной из докторского саквояжа, Зубатов, — Себе брал еще в прошлом году. Вот и понадобился.
Коробочки с патронами он аккуратно расставил на громоздком чурбаке, что стояли здесь наподобие стульев.
— Давай, Петр Афанасьевич, время не трать. Мишени вешай, — командовал сыщик. — Смотрите, Ирочка, вот это обойма…
Краткий экскурс действительно занял не более десяти минут, и первую коробку патронов Зубатов расстрелял сам.
— Там целиться, Ироида Семеновна, не придется, хотя как знать, — внимательно следил за девушкой сыщик, — Вы к выстрелам привыкайте, к выстрелам. Перед вами сейчас не мишень, а ваши так называемые товарищи, что вас на ленты резать соберутся. Сможете выстрелить?
— Б-б-бах-х, — грохал браунинг, выбрасывая очередную гильзу.
— Смотри злая какая, — удивлялся Зубатов, — Нет, ты гляди-ка, Петр Афанасьевич, и не моргает! Не дожимайте, — командовал он еще, — Плавнее, не дергайте, а то клюнет ствол в самый неподходящий момент, и ага, а вам его убить надо подлеца — непременно!
Странно, но с оружием в руке Ирэн почувствовала такую уверенность, что неожиданно поняла: коснется дела — выстрелит.
«Что же такое? — наблюдала она за собой будто со стороны, — Со мной ли это творится? Сколько времени прошло, а тут и воры тебе, и полиция, и служба. Обер-полицмейстер. Служанка. Азеф. Антоновский. Водоворот настоящий, и не остановится же никак. Стрельбы теперь эти…»
— Б-б-бах-х, — летел очередной кусочек смерти в линованный листок бумаги, — Ба-бах-х.
— Смотри, как кладет! — суетился Зубатов около листочка, отмечая карандашом пробоины, — Браунинг, конечно, штучка сбалансированная, но чтобы так, и с первого раза! Злости в вас, Ирочка, на пятерых, я погляжу.
Уже в кабинете, собирая Ирэн, сыщик примерялся так и эдак, куда спрятать оружие, и остановились на специальной подвязке, надевающейся на ногу с длинным ремешком, на конце которого был закреплен карабин.
— Смотрите, Ироида Семеновна, — наставлял Зубатов, — Если сидите за столом и нужно незаметно оружие достать, то вот так его выталкиваете и ремешок придерживаете, чтобы он до пола не дотянулся и не грохнул. Потом за ремешок к себе его и тянете. А если уже плевать на все, тогда юбку задрали и вперед. — При этих
«Стесняется, смотри», — оценила Ирэн и окончательно вогнала Зубатова в краску, ловко выхватив браунинг и оголив при этом правую ногу.
— Так? — озорно поинтересовалась она.
— Кхгхым, — краснел еще больше сыщик, — Так. Да. Хорошо получилось.
«Хорошо получилось», — вспоминала Ирэн, цокая каблуками по опустевшей территории Хитровановского рынка.
Браунинг на ноге, вселял в девушку веселую уверенность в успехе.
«Может, и не понадобится», — надеялась она, остановившись перед крыльцом со скрипучей лестницей, ведущей на этаж Хитрована. Вдохнула-выдохнула.
Прислушалась: тишина. Взглядов нет. Появилось ощущение странного одиночества, будто люди разом пропали все с планеты и теперь ей предстоит найти хоть кого-то, открывая-закрывая двери-окна.
Тихонько скрипнула и подалась створка на входе.
«Не заперли», — поняла Ирэн, но додумать у нее не получилось.
— Тетка Ира, тетка Ира, — выскочила из полутемного угла Ефейка.
— Привет, — с трудом удержалась та от противно защипавших слез по уголкам глаз, — Привет, а где Антоха?
— Там лежит, — ткнула девчонка пальцем в комнату, где они ночевали с Ирэн.
— Что с ним? — забеспокоилась Ирэн.
— Сейчас ничего. Выздоравливает, — потупилась девчонка.
— А что было-то?
— Получили с него, — швыркнула носом та, — Как углядели, что с приема полицмейстерского выходишь, так в тот же день и получили.
С этими словами она взяла лампу и распахнула дверь.
— Антон, как ты? — спросила в темноту девушка.
— Нормально я, тетка Ира, — раздался с кровати слабый голос, — Ты заходи.
Даже в темноте девушка увидела, что лицо у парнишки напоминает сплошной синяк.
— Кто это тебя? — ужаснулась она.
— Да не переживай так, — разлепил опухшие губы тот, — Это закон наш такой. Провинился-получай…
— Где же провинился?
— Я ж поручался за тебя в самом начале и, когда получали с меня, на своем стоял, от тебя не отступался, почему и досталось так.
— Антоха, так пошла я? — пискнула Ефейка.
— Давай зови уже, раз тетка Ира пришла.
«За ворами пошла, — сообразила Ирэн, — Как же бумаги из матраса выудить?» — озадачилась она.
Но следующий вопрос все разрешил.
— За бумагами пришла? — ошарашил ее Антоха.
— За ними тоже.
— Держи, — сунул неожиданно он ей небольшой пакет, — вчерась на него наткнулся. Понял, что твои, а теперь уходи, пока Ефейка с этими не вернулась.
— Я не уйду! — твердо ответила Ирэн.
— Если нечего сказать будет, может, плохо закончиться, — морщился парнишка.
— Все равно останусь, — поставила точку она.
— Ну как знаешь, — подытожил паренек, — Помоги мне тогда встать, я за стол пойду.