Автобиография
Шрифт:
Победы над «Уиганом», «Астон Виллой», «Вест Бромвичем» и «Болтоном» показали, что команда пришла в себя после поражения от «Бенфики», и отставание от «Челси» и первого места в чемпионате сократилось до девяти очков. Затем в январе к нам присоединились Эвра и Видич. Практически каждую неделю мы стали отдельно отрабатывать действия в обороне, особенно поперечные передачи: выбор позиции, атака соперника с мячом, уход нападающих от приближающихся к ним защитников. Мы начинали в центральном круге, выставив вперед двух нападающих, а на флангах справа и слева расположив по паре крайних полузащитников. Сначала
Стиль нашей игры изменился. Много ли вы знаете центральных защитников, которые действительно любят обороняться? А вот Видич любил; ему нравилось принимать вызов от нападающих соперника, нравилось вступать в единоборства один на один, как на «втором этаже», так и внизу. Смоллинг был таким же, он тоже любил играть в защите. Видич был суровым бескомпромиссным парнем, гордым сербом. В 2009 году он пришел ко мне и заявил, что его могут призвать в армию.
– «Призвать в армию», что ты имеешь в виду? – встревожился я.
– Я отправлюсь в Косово, это мой долг, – ответил он.
Он прямо сгорал от нетерпения.
В поисках новых талантов наши скауты пересекали границы и континенты, и на одном из молодежных чемпионатов мы заметили испанца Жерара Пике. Дорога в английскую Премьер-лигу была проторена для барселонцев Сеском Фабрегасом из «Арсенала», так что мы чувствовали под собой твердую почву, общаясь с ним и его семьей. Проблема была только в том, что дедушка Пике входил в состав директоров «Барселоны», а его семья была тесно связана с клубом.
Однако испанцы постоянно меняли своих тренеров, и это сыграло нам на руку. Пике был великолепным игроком, и я сильно расстроился, когда он захотел вернуться в Испанию. Он был уникальным распасовщиком и отличным человеком с психологией победителя. Вся его семья обладала таким менталитетом, это у него от отца с матерью. Но, к сожалению, он не хотел ждать, пока распадется связка Фердинанд – Видич, и это была моя проблема. Жаль, из Пике и Эванса вышла бы прекрасная пара защитников, они могли бы играть вместе лет десять.
Когда в 2008 году мы играли с «Барселоной» в полуфинале Лиги чемпионов и свели матч вничью 0:0, ко мне в отель пришел отец Жерара и объяснил, что испанцы хотят вернуть своего воспитанника. Да и его родители, очаровательные люди, были бы рады видеть сына на родине, они скучали по нему. А Жерару не находилось у нас места в стартовом составе, и он был уверен, что сможет завоевать его в «Барселоне». Все было просто и ясно. В итоге мы получили за него около восьми миллионов евро, при том что в свое время, согласно правилам ФИФА, он обошелся нам всего в 180 тысяч фунтов.
Впоследствии сильные европейские клубы воздвигли барьеры, стремясь остановить отток молодежи в Премьер-лигу. Им не нравилось, что такие хорошие игроки, как Пике или Фабрегас, год за годом покидают их страны. В Англии нам приходилось платить по пять миллионов фунтов за молодого талантливого футболиста основного состава. Но почему мы должны были платить по 500 тысяч за игрока, который в дальнейшем не смог добиться успеха? Интересный случай был с Ричардом Экерсли: «Бернли» предложил за него 500 тысяч, тогда как мы хотели один миллион фунтов, ведь мы потратили двенадцать лет на его обучение. Считаю, что если футболист становится игроком основы, компенсация за него должна быть весомой. Не думаю, что продавец будет жаловаться, особенно если получит потом свою долю при перепродаже игрока.
Мы все совершаем просчеты в суждениях, и я не исключение: Клеберсон, Джемба-Джемба и многие другие игроки были моими ошибками. До самого последнего дня меня сурово критиковали за Ральфа Милна, а ведь он стоил всего 170 тысяч фунтов. Члены моего тренерского штаба, многие из которых работали со мной по двадцать и более лет, регулярно подначивали меня: «Босс, нам нужен еще один Ральф Милн». Они помнили про него, да. И о Вильяме Прунье мне тоже не забывали напоминать. Даже Патрис Эвра как-то надменно спросил меня: «Босс, говорят, у вас играл Вильям Прунье?»
Райан Гиггз потупил глаза, ожидая моего ответа.
– Да, мы как-то взяли его на просмотр, – огрызнулся я.
– На просмотр? – уточнил Эвра. Он явно не собирался сходить с темы. – И надолго?
– На две игры.
– Двухматчевый просмотр?
– Да, и это была полная катастрофа!
Да уж, Патрис умело выбрал себе цель.
Первым делом вы должны помочь новым игрокам обосноваться в клубе: завести счет в банке, решить вопрос с жильем, транспортом, научить языку и так далее. Это целый процесс, и язык – всегда главное препятствие. К примеру, у Антонио Валенсии были огромные проблемы с английским, и в его случае это был только вопрос уверенности. К примеру, я могу читать и писать на французском, но боюсь разговаривать на нем, так как мне не хватает уверенности в своих силах. Антонио знал об этом и как-то раз спросил меня, как там мой французский. Намек был понятен, да. Но я ответил ему, что если бы работал во Франции, то сделал бы все, чтобы научиться разговаривать на языке. Валенсия играл в Англии, так что то же самое касалось и его.
Впрочем, игрок он был отличный, самому черту не брат. Его невозможно было запугать, ведь он вырос в фавелах, и за свою жизнь ему явно не раз приходилось драться. Крутой парень, не чурался борьбы и в схватках один на один часто обхватывал руками соперника.
Другим большим приобретением лета 2006 года стал Майкл Каррик. Мы давно присматривались к нему, и до Дэвида Гилла стали доходить сигналы из «Тоттенхэма», что они, возможно, будут не прочь продать его. «Что бы ты дал за Майкла?» – спросил меня Дэвид.
– Будет хорошо, если ты сможешь заполучить его за восемь миллионов, – ответил я.
Никогда не забуду слова, с которыми Дэвид вернулся ко мне: «Дэниел Леви говорит, что тебе надо будет повысить ставки, если мы хотим заполучить его».
Мы торговались много недель. Помню, как в конце сезона мы смотрели игру Майкла против «Арсенала», и Мартин сказал мне: «Он определенно игрок “Юнайтед”». Очень умный парень. Насколько помню, изначальная сумма трансфера была в районе 14 миллионов фунтов, а с учетом бонусов она дошла до 18 миллионов.