Автономный рейд (Солдаты удачи)
Шрифт:
И поскольку веских поводов для тревоги нет, надо лететь.
– Пусть она проверит кейс, - попросил я Поводка, и Регина, не дожидаясь его дубляжа, привстала и обнюхала чемоданчик, начиная с ручки и кончая петельками на донце. Свою скептическую реакцию она сделала ясной даже для меня.
– И как ты считаешь, - спросил я вроде бы у Поводка, но глядя на Регину, - это опасно?
– Откуда мне знать?
– пожал плечами простодушный сержант, но его опекунша кратко рыкнула, и он уточнил:
– Вообще-то, по-моему, она тебе не советует. Видишь, как смотрит по сторонам: от кого-то в этом зале несет злостью и опасностью для тебя. Кто-то именно тебя пасет.
Если я не полечу, вернусь и все окажется шухером на пустом месте, расходы на
С другой стороны, Регина столько раз нас выручала, предупреждая порой даже о снайперах, что не верить ей я не мог. Как жить, если уж и однополчанам не верить? Или однополчанкам? Собственно, на нас всех, и на меня в том числе, ей было плевать. Фактически эта сука по-настоящему оберегала одного только Поводка, заботиться о котором привыкла с самого раннего щенячьего возраста. Своего, вестимо: сам Поводок из своей щенячьей инфантильности до сих пор не выбрался. Причем Регина думала не только о его телесной целости, но и о его карьере и пропитании. Поэтому я был склонен доверять ее женско-материнскому чутью больше, чем собственной логике или экономической целесообразности.
Но если Регина права и за мной тут присматривают, то просто так мне не смыться. А вдруг, чем черт не шутит, в моем кейсе ВВ с радио-взрывателем? И ну как его запустят? Нет, мне не хотелось рисковать подобным образом, пока кейс ко мне прикован. И вообще, есть такой в нашем деле постулат: когда некое истолкование событий принято за базовое, вести себя надлежит так, будто никаких сомнений уже и не существует. По полной программе и с максимальной бдительностью.
– Мить, - попросил я, - щелкни себя по горлу и кивни на ту дверь, из которой вы пришли.
– Ты что? Я ж на работе!
– возмутился он, но Регина дернула ухом, и он повиновался, звучно щелкнул себя по гортани.
– А, черт с ними, с приказами!
– Как бы поддаваясь на его призыв, я громко засмеялся и обхватил Поводка. При нашей разнице в росте обхватить мне его удалось только на уровне талии.
– Пошли квакнем! Время еще есть.
Пока Регина вела нас по каким-то коридорчикам и зальчикам, я скороговоркой объяснял диспозицию. Броневик должен ждать, пока Артист не убедится, что я сел в самолет и тот взлетел. Но те, кто, допустим, затеял нехорошее, тоже наверняка присматривают и за Артистом, и за броневиком. Уловив идею. Поводок и псина отвели меня к малозаметному выходу в зал ожидания. Погранцы, таможенники и авиационные барышни на нас внимания не обращали. Регину и Поводка тут знали, и знали, что работники они безупречные.
Но когда я, пробормотав "Спасибо вам, ребята. По гроб обязан!", заторопился к телефону-автомату, Регина вдруг рыкнула мне вслед. Я недоуменно обернулся, и Поводок, недоуменно пожав плечами - дескать, он тут ни при чем, - перевел мне этот рык, потерев палец о палец. Я спохватился и отдал подопечному Регины полсотни баксов. Сержант сделал было вид, что отказывается, но сука рыкнула и на него. Женщина - она и есть женщина, она гораздо практичнее мужика в том, что касается обеспечения семейного будущего и благополучия ее щенка...
Мне нужен был Артист: у него была глушилка. Но до Артиста у меня дозвониться не вышло: занято. Наверняка трепался с кем-то из своих пассий. Тогда я позвонил Доку и вкратце объяснил ему ситуацию. Он согласился, что рисковать не стоит. И согласился также с мыслью, что в броневик мне возвращаться не стоит. Если дело хреново, за ним наверняка следят. Мы договорились, что он заберет у Артиста глушилку и будет ждать меня возле выхода из таможни.
Сказано - сделано. Когда я нырнул в его серо-перламутровый "мерседес-230", то первым делом убедился, что глушилка действует. Это сейчас главное: ведь если, паче чаяния, в моем кейсе есть радиовзрыватель, при ней он не сработает. В эфире столько всяких помех
В Москву мы вернулись, сделав кругаля через Дедовск и Опалиху. Тогда я и спросил:
– Куда рулишь?
– Вот я и думаю, - отозвался Док.
– Куда нам рулить?
Сами мы с Доком местные и в саперном деле понимаем, но для такой тонкой работы - маловато. Он по причине того, что и в самом деле был по основной специальности врачом-хирургом, с недавних пор занявшимся психологией. Я, как и мой тезка, гранатомет "муха", предпочитал в основном взрывы масштабные. Фугас там, граната... От Артиста тоже в этом деле толка не было, поскольку он как сапер еще хреновее, чем Гамлет. Наш кэп Пастух находился далеко, на своей лесопилке в Затопине. Единственный, кто среди нас не соответствовал своему прозвищу, поскольку никогда не служил во флоте, а лишь в морпехе, и отлично умел разминировать все, что заминировано, - Боцман. Но он нынче валялся дома с подозрением на сотрясение мозга. Так что в наш офис возле метро "Коньково" нам соваться не резон...
Но куда-то податься надо было!
И вот тогда Док догадался:
– А если бы ты нас пас, ты бы телефоны наши слушал?
– Наверняка, - согласился я.
– Но тогда почему они нас не перехватили?
– А когда? Переговаривались мы кодом. Не сразу поймешь. Потом, так быстро все провернули, что инструкции на этот случай им получить было некогда.
– Значит, им остается только следить, - закончил я его мысль.
Мы проверили, но слежку обнаружить не смогли:
час пик. В потемках и сполохах реклам даже цвет машин не поймешь толком, а уж чтобы засечь ту, которая тебя ведет, - тем более. А если их к тому же несколько, вообще глухой номер. Док молчал. Он хоть и был когда-то старше меня званием и до сих пор существенно опережал в возрасте, но знал, когда нужно приказывать, а когда нет.
– Ну что ж, - вздохнул я, припоминая кстати боцмановское словечко. Пойду-ка я в автономный рейд. Пока вы со связью определитесь и сообщите мне на пейджер.
– Согласен, - сказал Док.
– Ну что, рулим к метро?
Мы выбрали подходящий момент, и возле "Сухаревской" он прижался к бровке, а я метнулся в арку, где "Медицинская газета". Я уже столько раз пользовался тамошним хитрым проходом, что, хотя до сих пор не читал этого издания, абсолютно уверен в его важности и полезности.
В метро, а также в иные публичные места, включая общепит, мне с, возможно, черт-те чем в кейсе соваться было никак нельзя. Даже при наличии глушилки. Так что через полтора часа я основательно задубел, петляя в своей хилой замшевой курточке по дворам. Я ж не планировал работать на свежем декабрьском ветерке - как-никак собирался лететь на юг. Кстати, я бывал в молодости в Грузии. Ох и хорошо же там! Тепло и весело. Правда, это было еще в советские времена. И летом.
Нет-нет да и мелькала у меня малодушная мыслишка вызвать на связь генерала Голубкова, дабы прибегнуть к помощи родного УПСМ. В конце концов, мы их столько раз выручали, почему бы и им мне не помочь? Но тошнее всего для меня была мысль о том, что все мои теперешние действия и мучения основаны фактически на мнении собаки! И если эта сука Регина, предположим, напустила туману, решив по-легкому срубить полсотни баксов, то я-то в каком виде окажусь?