Азарт охоты, или Трофеи моей любви

Шилова Юлия Витальевна

— Оля, зачем ты такое говоришь? — попыталась я заступиться за Тима. — Сегодня я почувствовала себя счастливой. Мне почему-то хочется плакать.

— Я тебя очень хорошо понимаю. Такие баблосы мимо пролетели! Могла в шубе до пят ходить и на дорогущем курорте кверху задницей лежать и мужиков соблазнять.

— Да мне плакать не от этого хочется... Оля, ну чего ты такая примитивная?

— Я нормальная, рациональная и здравомыслящая женщина.

— Я и представить не могла, что кто-нибудь способен ради меня на такой поступок. Это так восхитительно. Даже не могу описать, что чувствую.

— Знаю, что ты чувствуешь. Ты влюбилась, — махнула рукой соседка и, увидев бутылку шампанского, предложила: — За это нужно выпить. Совет вам да любовь.

— Конечно, — поддакнул Тим и попросил меня достать фужеры.

Я подошла к бару, заваленному розами, с трудом добралась до фужеров. А ведь в Ольгиных

словах есть доля истины. Все мои мысли сейчас были заняты Тимом. Этот парень умел внести свежую струю в жизнь и приносил радость. Вчерашние слёзы и вчерашние беды рядом с ним становились ничтожными. Мне не хотелось терять этого удивительного человека, который ради любви спустил все свои деньги. Мне казалось, что без него меня ждёт пропасть. Всё налаживается: солнце светит, жизнь дарит приятные сюрпризы... Есть человек, которому я небезразлична и который рядом... Он помог мне почувствовать себя желанной и любимой. До него я была для всех просто вещью с единственным предназначением — убивать. Кинжалом, который прячут в сундуке. При этой мысли мне вновь стало больно. Не получается забыться... Наверное, нет столько водки, чтобы залить ею сердце... Ведь всё это время я не живу, а существую. Из меня уже давно утекла жизнь. Эта боль превращается в повседневность. В горячечное состояние души, которое стало привычным...

Мне так хотелось поверить Тиму, но я боялась... Мне казалось, что это какая-то игра, подаренная мне судьбой, а такие сюрпризы судьбы заканчиваются всегда неумолимой болью... Мне чудилось — если я подарю другому хоть часть своих чувств, я стану пустой. Неужели сука-судьба перед тем, как загубить, дала мне немного воздуха?!

Налив полные бокалы, Тим нарезал аппетитный торт.

— Девчонки, давайте выпьем за вас. Пусть у ваших ног будут самые красивые розы и самые лучшие мужчины.

— Ох, твои слова да богу в уши. — Ольга улыбнулась и влила в себя шампанское. — Ребята, но ведь розы завянут, — всё не могла успокоиться она. — Они же без воды долго не могут. А ставить их некуда. Тут не ванна нужна, а целый бассейн.

— Да и бог с ними, — махнул рукой Тим. — Сколько смогут, столько и порадуют.

— Тим, чтобы пойти на такой поступок, нужно влюбиться по уши, — лукаво заметила Ольга.

— А я этого и не скрываю, — расплылся в улыбке Тим.

— Рада, значит, получается, не все мужики сволочи. Получается, есть нормальные? — повернулась соседка ко мне.

— Поговорка «все мужики сволочи» равносильна той, что «все бабы дуры». Нельзя всех чесать под одну гребёнку, — заметила я.

— Да никто и не собирается. Если бы я твоего Тима не увидела, никогда бы не поверила, что нормальные мужики есть. Вокруг меня сплошь несчастные женщины. Взять хотя бы мою маму, сестру и подруг. Мой отец — просто больной человек, алкаш. День без поллитры не вытерпит. Так нажирается — просто страшно. У сестры муж — лентяй. Сидит дома, работать не хочет. Целыми днями на компьютере в карты играет и пиво дует. Сестра на двух работах вкалывает. Потом домой: готовить, стирать, мыть посуду, гладить, штопать. У детей нужно уроки проверить. Попросит хоть в чём-то помочь мужа, так он говорит, что заниматься хозяйством — не мужское дело. Она разок еле выгнала его выбить ковры, а пылесосить пришлось самой. При этом трутень уверен, что он — подарок для своей половины. Целыми днями лежит на диване, отшучивается на любую просьбу о помощи по хозяйству. Сестра покричит да успокоится. Сама всё сделает. А пару недель назад запил. Украл деньги, отложенные для детей, и пропил. Из всех родственников-мужиков не могу никого назвать настоящим мужчиной, за которым как за каменной стеной. И самое опасное: они всё больше деградируют.

Я знала, что любимое Ольгино занятие — «мыть кости» мужчинам, поэтому понимала, что её посиделки на моей территории могут затянуться до бесконечности, но тактично выпроводить не решалась.

— А ещё мне в мужиках не нравится то, что они только членом думают.

Тим покраснел и опустил глаза.

— Тим, надеюсь, ты со мной согласен? Вы сами не ведаете, что творите, когда ваши пиписьки встают и кричат: «В бой!» Видите в женщине только сексуальный объект, или попросту кусок мяса, основная обязанность которого удовлетворять ваши потребности. Мужчина хочет, чтобы я считала, будто своим предложением лечь в постель он делает меня счастливой на всю жизнь и встреча с ним — мой звездный час. И чтобы я в это поверила, старается как можно ниже опустить планку моей самооценки. Поэтому для меня мужики в большинстве — подлые, грубые, отвратительные, мерзкие, похотливые, эгоистичные, самовлюбленные, колючие и вонючие кровопийцы. Почти животные. Я сколько своего бывшего мужа пердеть отучала — бесполезно! Вечно несёт, как

от скотины. В туалет после него хоть в противогазе заходи. Топор вешать можно. Реально газовая атака. Когда он в туалете сидит, соседи к окнам подбегают, думают, где-то что-то взорвалось. Один раз даже мне позвонили перепуганно и спросили, слышала ли я взрывы? Я постеснялась сказать, что это мой благоверный толчок взрывает. Мне иногда самой страшно становится: кажется, ещё немного, и в туалете стены рухнут. Ладно бы только в туалете, но ему ничего не стоит пёрнуть в кровати. Открытое окно не помогает. Говорит, лень до туалета дойти.

— Оля, хватит, — одёрнула я соседку, понимая, что она может развивать эту тему до бесконечности.

— Эти гады даже не стремятся заглянуть нам в душу. Понятное дело, зачем душа, если их интересует другое место, — принялась рассуждать Ольга дальше. — Мне в последнее время встречаются одни альфонсы. Ох уж эти любители пожить за чужой счёт! Им бы радовать своих сожительниц заботой, лаской и помощью по хозяйству. Но нет — ни фига от них покорности не дождёшься. Наоборот, начинают качать права, пытаются помыкать. Короче, сядут на шею так, что их потом чёрта с два скинешь, с кровью не оторвёшь. А как мужики в браке толстеют — отдельная тема. Как свиньи, честное слово. До брака все такие стройные, подтянутые, спортивные, а стоит только жениться, как тут же появляются пивные животы. Сами рыхлые, расплывчатые, как амёбы. Жопы и бёдра жиром заплывают. Член из-за пуза увидеть не могут. Ходят, животами по коленкам стучат. Каждый второй как будто арбуз проглотил. Даже не арбуз, а большущий аквариум. Волосы отращивают. Косички, хвостики делают. Сзади идёшь и не понимаешь — баба это или мужик. Так что с мужиками сейчас реальная напряжёнка, кругом альфонсы, геи, импотенты, любители водки, мамины сынки и те, у кого не в порядке с головой. А таких сейчас полно. Так что я хочу выпить за Тима.

— Действительно, давайте выпьем за Тима. — Я обрадовалась, что наконец-то Ольга закончила свой монолог.

— Тим, спасибо тебе за то, что подарил мне такой праздник. Сказать, что я очень растрогана, значит ничего не сказать.

— Девчонки, вы вгоняете меня в краску. Ничего сверхъестественного я не сделал.

Мы выпили ещё по бокалу шампанского, а потом я налила всем чай и предложила попробовать торт. Тим включил телевизор, и вечер плавно перешёл в домашние посиделки.

— Тим, а ты чего весь какой-то побитый? — не удержалась любопытная Ольга.

— Да так, попал в переделку, — ушёл он от ответа.

— Ты давай себя береги. Нам таких мужиков ой как не хватает. Вся надежда только на тебя.

В «Новостях» показали фотографию Дениса, я вздрогнула и ощутила, как спина облилась холодным потом. Тим тут же напрягся, а Ольга, к моему удивлению, замолчала и обратила свой взор на экран.

«...В своей квартире на Фрунзенской набережной скончался известный бизнесмен, владелец одного из самых модных московских ночных клубов... Его нашла утром мать и тут же сообщила в милицию. По предварительным данным, мужчина скончался от укола в шею, а точнее, от максимальной дозы яда. В милиции рассматриваются различные версии смерти бизнесмена, но основная — убийство. Прокуратура города возбудила уголовное дело по части первой статьи сто пятой — убийство. Ведется следствие».

Чуть позже показали фоторобот рыжеволосой девушки, составленный охранником, дежурившим в момент убийства, и сообщили, что, скорее всего, девушка причастна к убийству бизнесмена. Ещё была выдвинута версия, что, по всей вероятности, девушка имеет медицинское образование и работает в медицинском учреждении. К счастью, фоторобот был составлен довольно слабенько, со мной ни малейшего сходства.

«...Убийца, по словам немногочисленных свидетелей, двадцати четырех–двадцати пяти лет, рост примерно сто семьдесят сантиметров, тонкие черты лица и рыжие волосы. Имеются сведения, что это не первое убийство, совершенное ею за последние время. Её приметы совпадают с неизвестной, которая участвовала в убийстве ещё нескольких бизнесменов в течение последнего года. Почерк всех преступлений весьма похож, и милиция не исключает, что их совершила одна и та же женщина...»

— Молодец девка! — восторженно воскликнула Ольга, глядя на фотографию. — Мочи гадов! Знаем мы этих владельцев ночных клубов. Заманил на квартиру и изнасиловать, поди, хотел.

По телевизору начался какой-то концерт. Тим помрачнел и не сводил с меня своих чересчур цепких глаз. Я делала вид, что ничего не замечаю. Услышав, что Ольга собирается домой, облегчённо вздохнула.

— Ладно, голубки, мне пора. Думаете, не понимаю, что третий лишний? Знаю, как вам хочется побыть вдвоём, поэтому убегаю. Радка, береги Тима, редкий мужик. Его нужно сфотографировать и в рамочку повесить, чтобы другим мужикам в пример ставить.