Баба Люба. Вернуть СССР. Книга 2
Шрифт:
Я тоже написала свой вопрос.
И вот мужчина обстоятельно рассказал, что мы должны делать, чтобы спастись в надвигающемся Армагеддоне. Он так расписывал все те ужасы, которые будут с теми, кто не подготовился к спасению, что ему позавидовал бы сам Стивен Батькович Кинг.
А затем он вытащил мой вопрос.
«Как связаться с вашей штаб-квартирой в Бруклине?» – прочитал он, и над столами повисла тишина.
Вечером, вспоминая продолжение мероприятия в секте после моего вопроса, я усмехалась и как раз лепила вареники, как раздался настойчивый звонок в дверь. Как же
На пороге, к моему несказанному удивлению, стояла… Райка.
Да-да, именно она, племянница соседки уринолюбивой Ивановны. Мало того, что она нахрапом заселилась в квартиру, пока почтенная бабулька устраняла результаты лечения народными средствами в больнице, но и затеяла против меня кровопролитную коммунальную войну.
Интересно, что ей надо?
– Что надо? – неприветливо буркнула я.
– Шоколаду! – ухмыльнулась Райка, и эта её ухмылка мне ой как не понравилась
– Сладкое вредно, – я насмешливо окинула её формы взглядом, – особенно таким, как ты. А вот голодания по Болотову тебе бы подошли. Поищи там у Ивановны, у неё обязательно должны быть такие записи. Хорошую клизму она уважала даже больше, чем уринотерапию.
С этими словами я уже хотела захлопнуть дверь, как наглая соседка поставила ногу в щель и не дала мне это сделать.
– Я не закончила! – заявила она мне.
У меня, наверное, челюсть отвалилась от такой наглости, потому что настроение у соседки скакнуло вверх и она сказала:
– Слышала, твой супружник хорошо на Северах деньгу зашибает…
– Хм… – нечленораздельно сказала я.
– И детей ты усыновить решила…
Я напряглась.
– Ну так вот, если не хочешь, чтобы пришла опека и забрала их в детдом, будешь мне платить ежемесячное содержание!
Она назвала сумму, и мне аж поплохело – я не знала, плакать или смеяться.
– Ты дура? – спросила я.
– Дура не дура, а прекрасно знаю, что если от соседей поступит жалоба, что над приёмными детьми издеваются, то они сразу придут и таких детей очень быстро заберут в детдом. Почти без проверки!
Она победно глянула на меня и усмехнулась.
– Так что плати!
Глава 3
Почему одни люди тяжело работают, тянутся к каким-то целям, часто буквально сутками напролёт пашут в попытке жить достойно и отложить хоть какую-никакую копейку на черный день, а другие считают, что им все должны, что они вправе отбирать что-то у других. Где правда? Где справедливость?! Ведь эта дрянь Райка замахнулась отобрать рубль у сирот. Хотя какой там рубль! Там за этот «рубль» шикарный дом купить можно и машину в придачу.
Как так можно? За эти деньги она готова сломать жизнь двум детям!
В общем, я кипела внутри, но виду, конечно, не показывала.
А сама лихорадочно думала: однозначно шантажистам платить нельзя. Один раз даже если я и заплачу, она ведь на этом не успокоится. Будет и второй раз, и третий, и двадцать третий. А потом всё равно в опеку напишет. Просто потому, что может. Власть свою показать и удовольствие от чужих неприятностей получить.
С другой стороны, отказывать и тем более делать скандал –нельзя. Напишет же.
Поэтому я сказала:
– Хорошо. Но только это не так быстро.
– Мне быстро надо!
– Так, а почему ты сейчас только пришла? – нахмурилась я. – Почему раньше тихо на попе сидела? Ты же знаешь, что Пётр только что в Нефтеюганск уехал, там поезд четверо суток от Москвы только идёт, потом ещё до буровой сутки с пересадкой добираться. Так что пока я ему письмо напишу, пока оно дойдёт, пока он перевод сделает. Хотя даже не знаю, как такую сумму почтовым переводом переводить…
– Хочешь детей сохранить – плати!
– Да чем я тебе платить-то буду? – развела руками я. – Он мне ничего не оставил. Даже если квартиру эту продать, то такой суммы не наберётся. Да и не могу я её без него продать, у него тут доля. Так что или подожди немного, с месяц примерно, или делай что хочешь.
– Месяц… – нахмурилась Райка. – У меня нет столько времени.
– Почему это?
– У меня свадьба через пятнадцать дней, и мне деньги нужны!
– Ну одолжи пока, я не знаю, что тебе сказать…
– Тогда сумма повышается! – злорадно заявила Райка. – За ожидание.
И она назвала ещё большую сумму. У меня аж в зобу дыханье от такой наглости спёрло. Но я спокойно сказала:
– Договорились.
– Нет, ты расписку мне напиши!
Я аж икнула от неожиданности. Продуманная стерва.
– И ты мне напиши, – ответила я.
– Я?
– Ты!
– Какую расписку? – вытаращилась на меня Райка.
– Что не будешь писать в органы опеки месяц, пока я не соберу деньги.
– Я не буду это писать!
– Ага, я тебе сейчас напишу расписку на деньги, а ты сегодня же сядешь и напишешь в опеку. Детей отберут в детдом, а ты придёшь с этой распиской через суд с меня деньги требовать. Ищи дураков!
– Я не приду, – покачала головой Райка, правда, неубедительно.
– В общем, давай так – или устный договор, или расписку на расписку, – упёрлась я.
– Ладно, будет тебе расписка, – разозлилась Райка.
Мы обменялись расписками. Причём текст её расписки гласил, что она не будет заявлять в органы опеки в течение месяца. Вот и чудненько.
Райка упорхнула, а я стою, и меня аж колотит. И вот что делать? Да, месяц я себе выторговала. А что потом? Кроме того, я что-то сомневаюсь, что она месяц выдержит. Завтра же припрётся и будет опять деньги требовать, и расписка эта не поможет. Нигде она такую сумму не одолжит.
Так, в размышлениях, я вышла во двор.
На коронном месте, на лавочке, сидели, как обычно, Клавдия Тимофеевна и Варвара Сидоровна и люто скучали. При виде меня они немного оживились:
– Какие где новости? – первой успела задать вопрос Варвара Сидоровна и с превосходством посмотрела на Клавдию Тимофеевну: мол, учись, как надо.
– Вы что, ничего не слышали? – удивилась я и осуждающе покачала головой.
– Что?
– Где?
Старушки подобрались, как крокодилы перед прыжком на зазевавшуюся антилопу у водопоя.