Бабочка и разбойник
Шрифт:
Она вошла в гостиную. Увидев его, она словно окаменела.
Сэт! В ее доме. Напротив ее компьютера с фотографией Маризы. Она набрала в грудь воздуха и сказала, пытаясь говорить помягче, но ее голос звучал бессердечно:
— Она твоя дочь, Сэт.
— Я уже догадался, — наконец-то смог произнести он.
— Вот о чем я написала тебе в тех двух письмах спустя два месяца после нашей встречи. Хотела сообщить, что я беременна. Но ты не получил моих писем.
— Я их действительно не получил. Но я верю, что
— Мариза. Ей семь.
— Она знает обо мне?
— Не совсем... Когда она впервые спросила о тебе, я сказала, что очень плохо тебя знаю и ты не мог на мне жениться. Она никогда не спрашивала, как тебя зовут.
— Ты собиралась рассказать мне обо всем когда-нибудь в будущем?
— Не знаю.
Вся его злоба куда-то исчезла.
— Ты должна была мне сказать в ту минуту, как мы только встретились! Мне необходимо увидеть Маризу.
— Не торопи меня!
— Семь лет, Лия! Меня обманывали все это время. А теперь ты говоришь мне, что я тебя тороплю?!
— Обманывали? Но ты же не хочешь иметь детей!
— У меня уже есть дочь, хочу я этого или нет.
Его глаза сверлили ее.
— Кто сейчас с ней?
— Няня, хороший по совместительству друг. Мариза обожает ее. Нэнси настаивает, чтобы раз в году я выбиралась куда-нибудь отдохнуть на несколько дней. Без концертов, без дочери.
— Значит, Мариза остается дома, когда ты гастролируешь?
— Это что, допрос, чтобы понять, хорошая ли я мать?!
Он подступил ближе.
— Нет, извини. Я совсем не то имел в виду. Я вовсе не сомневаюсь, что ты лучшая мать на свете!
Она положила голову на его плечо.
— Иногда бывает тяжело. Гастроли изматывают. Если я уезжаю надолго, иногда они с Маризой ездят со мной. В противном случае Мариза остается дома — я пытаюсь, чтобы она жила нормальной жизнью. Но я не могу бросить музыку!
Он засмеялся.
— Она музыкальна?
— Не может сыграть и ноты. Но она обожает книжки и уже написала около десяти собственных историй.
— Мой папа обожает книжки. До пенсии он владел издательским домом, а сейчас пишет новеллу.
— О, Сэт, что же теперь нам делать?
— Сначала я съезжу домой и выясню, что же произошло с теми злосчастными письмами. Ты поедешь домой и расскажешь Маризе обо мне. Потом мы встретимся.
— На словах все звучит довольно просто. Никакой женитьбы, никаких детей — вот что ты сказал. Я тоже не хочу замуж, так что с этим проблем нет. Но у тебя есть ребенок, и этот факт потребует от тебя взять определенные обязательства, а у меня такое чувство, что это то, чего ты больше всего боишься!
Она была абсолютно права.
— Я не могу игнорировать Маризу, как будто ее не существует на свете. И у меня есть обязательства, нравится мне это или нет. Точно так же, как я тебя оставил беременной, нравилось тебе это или нет...
Она освободилась от его объятий:
— У меня просто нет на это времени!
— Ты слишком занята, будучи музыкантом и матерью-одиночкой одновременно?
— Именно!
— Но если бы ты была замужем, ты уже не была бы матерью-одиночкой...
— Если ты такой умный, ты, случайно, не можешь объяснить мне, что мы будем делать дальше? Стоит нам взглянуть друг на друга, и у нас начинают играть гормоны. Мариза — доверчивое и невинное существо. Я не стану заниматься с тобой любовью у нее под носом.
— Ты права. Я буду навещать ее, когда тебя не будет дома.
Пытаясь не показывать, как ей больно слышать его последние слова, она продолжила:
— Неужели ты не понимаешь? Мы будем связаны на годы!
— Мы оба будем вольны жить своими жизнями.
Лия ухватилась за край стола.
— Впервые мы увидели друг друга на балу-маскараде, в масках и костюмах, но узнали друг друга спустя столько лет. Сейчас мы играем с огнем, Сэт.
— Мариза существует. Мне необходимо ее увидеть! Скажи, когда я могу встретиться с Маризой?
— Я решу, имеешь ли ты право встречаться с ней, после того, как ты все узнаешь о письмах. После того, как ты хорошенько подумаешь, что такое отцовство и что оно требует от человека. Мариза неплохо обходилась без отца все эти семь лет. Я не позволю то входить в ее жизнь, то исчезать из нее по мере появления у тебя свободного времени. Я не позволю причинить ей боль, Сэт.
— Не моя вина в том, что ты оказалась одна. И я не собираюсь отказываться от Маризы.
— Но тебе придется взять некие обязательства перед ней — не уверена, что ты на это способен.
Она защищала свою дочь так, как защищают матери-медведицы своих медвежат. Внутренне он восхищался и одновременно уважал ее за это. Он сказал чистейшую правду:
— Обязательства уже даны. С того момента, как я увидел зеленые глаза Маризы, у меня нет выбора.
— Когда ты уезжаешь с острова?
— Завтра утром.
— До конца дня я не буду выходить из дома.
Я не попадусь тебе на глаза— вот что она имела в виду. Разве этого он хотел? Он взял клочок бумажки и написал на ней номер своего мобильного и электронный адрес.
— Ты перешлешь мне эту фотографию Маризы?
Она слегка прикрыла глаза.
— Да.
— Спасибо!
У нее были синяки под глазами, и он нежно добавил:
— Позаботься о себе, Лия, — и вышел.
В то утро, когда Сэт должен был уехать, она чувствовала себя просто жалко. После того как он ушел вчера, она много играла, репетируя Брамса. Она что-то поела, пытаясь убедить себя, что одиночество и покой — это именно то, что ей нужно. Она даже немного поспала.