Бабочка и разбойник
Шрифт:
— Конечно, получала.
— Конечно?! — переспросил он.
— Молоденькая девушка, которая играет на скрипке и беременеет от тебя? Ты думаешь, я позволю таким, как она, приблизиться к нашей семье?
— Лия — всемирно известная скрипачка! — возразил он, все еще до конца не веря в вероломство собственной матери.
— Тогда почему ты не знал ее имени?
— Она хотела сохранить инкогнито. Но поверь, как восемь лет назад, так и сейчас, Лии не нужны мои деньги!
— Ты слишком наивен! Я вскрыла письмо, которое пришло сюда, и отправилась
— Ребенок, которого она ждала, — это был мой ребенок, — резко произнес Сэт.
— Я почти уверена, что она сделала аборт, как только узнала, что не получит от тебя ни пенни.
— Она этого не сделала. Моей дочери, кстати, твоей внучке, сейчас семь лет, и зовут ее Мариза.
— Ну и когда же ты женишься и сделаешь свою дочь законной?
Элеонора всегда умела раздражать своими циничными замечаниями.
— Никогда, — его голос постепенно повышался. — Вы с отцом отбили у меня всякую охоту жениться. Но я оказался выкинутым из жизни моей дочери из-за того, что ты уничтожила эти письма! Как ты могла это сделать?
— Легко. И если надо будет, я сделаю это опять.
— Дай мне письменное подтверждение, что ты уничтожила те письма!
— С какой стати я должна это делать?
— Если ты этого не сделаешь, я добьюсь, чтобы эта информация стала достоянием публики!
— Ты не пойдешь на это! — зашипела она.
— Хочешь проверить?
— Что ты будешь делать с этой глупой бумажкой?
— Покажу Лии, чтобы она убедилась, что я не бросил ее одну беременной.
— Она тебя шантажирует!
— Между прочим, читать и уничтожать чужую почту — это федеральное преступление.
— Иди к письменному столу и принеси мне мою кожаную папку.
Элеонора написала одну строчку своим элегантным почерком и передала ему бумагу.
— Надеюсь, этого тебе будет достаточно, — заметила она желчно.
Он прочитал, сложил листок и спрятал в карман пиджака.
— Ты хоть чуть-чуть сожалеешь о том, что натворила?
— Я уже сказала, что нет. А теперь, когда ты получил то, за чем приходил, тебе лучше уйти!
— Ты меня когда-нибудь любила? — тихо спросил Сэт.
— Я выполнила все свои обязательства перед тобой, что еще тебе нужно?
Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Когда он проходил по холлу, навстречу ему вышел отец. Вот уж кого Сэт совсем не хотел сейчас видеть.
— Отец, как дела? — спросил он, взывая ко всем своим хорошим манерам и вежливости.
У Алана были такие же зеленые глаза и светло-каштановые волосы, только с сединой. Они были почти одного роста, но плечи отца были более покатыми, и на лице было больше морщин. Когда Элеонора взяла главенство в семье в свои руки, Алан отказался ей подчиняться. Правда, очень часто, пока Сэт был маленьким, его отец находил утешение в вине. А теперь Алан сказал ему с неожиданной твердостью:
— Нам нужно поговорить!
Смирившись с неизбежным, Сэт проследовал за отцом в библиотеку, где тот теперь проводил большую часть времени. Отец плотно закрыл дверь.
— Я слышал, что ты только что сказал матери.
— Да, папа, у тебя есть внучка, ей семь лет, зовут Мариза, и она унаследовала зеленые глаза Толботов!
Алан смахнул слезу.
— Ты ее видел?
— Пока еще нет. Лия, понятное дело, очень ее оберегает. Восемь лет она думала, что я избегаю всякой ответственности за то, что произошло в Париже.
— Мне бы тоже хотелось ее увидеть! — задумчиво признался Алан.
Сэт решил сделать еще один шаг навстречу своему отцу.
— Я думаю, это возможно. Со временем...
Алан неуклюже обнял сына.
— Мариза... такое милое имя, — прошептал он.
— Ее мать — самая красивая женщина на свете! — гордо сказал Сэт.
— Ты влюблен в нее?
— Нет, кажется, я на это не способен. Но я восхищаюсь ею и уважаю ее, и... — он лукаво улыбнулся, — она меня очень возбуждает. Это не изменилось за восемь лет.
— Уважение и страсть — неплохой повод для женитьбы.
— Лия не хочет замуж.
— В твоих силах ее переубедить! Это не составит особого труда для владельца холдинга Толботов. Надеть на бархатную ручку перчатку, ну и все такое... Надеюсь встретиться с ними. Ты пришлешь мне фотографию Маризы, Сэт? И Лии тоже, если, конечно, у тебя есть.
— Я пришлю их на твой личный почтовый ящик, иначе мама разорвет их на куски!
— То, что она сделала, недопустимо! Проблема в том, что я до сих пор ее люблю. Не спрашивай почему. Кто знает, может, Мариза сотворит маленькое чудо!
— Я не привезу девочку в этот дом!
Алан потер подбородок.
— Я за многое должен извиниться! Но наши с мамой неудачи не должны мешать тебе, Сэт, стать счастливым! Это только усугубляет трагедию.
У Сэта пересохло во рту.
— Знаешь что? Только что мы с тобой по-настоящему поговорили!
Алан улыбнулся.
— Ну, вот и хорошо. Не пропадай, сын! Я приеду куда угодно, чтобы увидеть свою внучку!
Отец и сын крепко обнялись, что было так непривычно в их отношениях, затем Сэт уехал. Дорога была длинная. Уже темнело, но Сэту надо было многое обдумать. Самое главное — у него было письменное подтверждение от матери. Он покажет Лии эту бумагу.
Сэт быстро набрал номер. Через несколько секунд она сняла трубку, и Сэт услышал знакомый до боли голос:
— Лия д'Анджели.
У него пересохло в горле, но все же он сказал:
— Встречаемся через полчаса в кафе «Клима», оно напротив твоего отеля.
— Ты в Вене?
— Да. Неужели ты думала, что я буду ждать, пока ты вернешься?
Сэт здесь, в Вене.
Лия быстро оделась, подкрасилась и распустила волосы. Она выглядела классически строго.
Она вышла из отеля и перешла площадь, остановилась в лучах весеннего солнца, пытаясь понять — почему она так много думала о нем в последние дни?