Багровая связь
Шрифт:
– Кинг! Я ждал его, но почти потерял надежду.
– Я не могла уйти с развала без Кинга. Это непростительно.
– «Регуляторы». Не читал. Но уже хочу.
– Определись уже.
– Это сложно. Глаза разбегаются.
– Один из пяти романов, написанных Ричардом Бахманом, пока он не умер от рака. Девяносто седьмой год. Здорово? Но это еще не все. Доставай последнюю.
В руках Кирилла появилась книга с очень странной обложкой. Темно-синий фон. Желтые буквы вверху. Внизу – мужчина по пояс, в полосатом галстуке и с раздвоенной головой. Левая часть лица была ярко-желтой,
– Ого, еще Кинг. Обложка… впечатляет.
– Мягко говоря.
– Погоди. Я читал эту книгу. Еще до встречи с тобой. Правда, в электронном виде.
– Читал?
– Ну да.
– И как тебе?
– Боюсь заспойлерить, но скажу, что она шикарна.
– Серьезно? – спросила я и тут же отняла у Кирилла книгу, жаждая прочесть аннотацию.
– Тебе понравится. Даже больше. Я думаю, ты будешь в восторге. На меня она произвела сильное впечатление. Тебе, как начинающему писателю, будет любопытно.
– Хм…
«Известный писатель Тад Бомонт выпустил несколько книг под псевдонимом Джордж Старк. А затем – «похоронил» свой псевдоним: на местном кладбище появилась даже могила Старка, Но случилось так, что Старк воскрес, и жизнь Тада Бомонта превратилась в нескончаемый кошмар…»
– Ладно, я прочту. Но пока, знаешь, у меня не тот настрой, чтобы читать Кинга. Мне хочется чего-то… ну… научно-фантастического, о далеких мирах, об иных расах и цивилизациях… хочется космоса.
– Как у Лема, – подсказал Кирилл и вытащил из стопки самую первую книгу.
– Да, наверное.
– А что еще остается, когда весь «Мир Полудня» перечитан?
С любовью расставив книги по полкам, мы еще несколько секунд стояли и любовались своей пополнившейся коллекцией с одинаково нежным чувством.
– Я так рада, Кир.
– Я тоже. Как будто мой ребенок делает первые шаги.
Мы улеглись в постель, выключили свет и обнялись.
– Ты думал на счет имени для девочки?
– Думал.
– И что?
– Ничего не придумал.
– Я тоже. Вот видишь, с девочкой нам уже трудно, а мы только имя подбираем. Пусть уж лучше будут пацаны.
– Посмотрим, Лиз. Я буду рад и девочке.
В последнее время мы с Кириллом все чаще затрагивали эту тему. Мы планировали пожениться через год, скромненько, без кредитов на свадьбу. Наши родители давно ждали от нас этого шага, не понимая, чего мы тянем резину, если любим друг друга, но мы потихоньку копили деньги. Было здорово придумывать имена будущим детям. Мальчика мы хотели назвать Матвеем, или Мироном, или Макаром. Для девочки варианта все еще не было. Мне в голову не лезло ничего лучше имени моей мамы, а все остальные ассоциировались с людьми, о которых у меня сложилось не лучшее мнение. Мы шутили, что если у нас родится трое мальчишек, это решит все наши проблемы.
Мы еще долго лежали и болтали о всякой чепухе, пока оба не отключились от усталости.
Эпизод 3
[Сейчас]
Впрочем, появление нового преподавателя хоть и взбудоражило меня немного, но не заставило забыть о своих проблемах. Волнение быстро улеглось, как ил на дне глубокой реки. Мальчишки на репетиторстве плохо успевали в школе, потому что наотрез отказывались выполнять домашние задания. Их родители считали, что в этом виновата я, а не воспитание. Было ясно, что в скором времени, если все так и пойдет дальше (а оно пойдет), от меня откажутся. Это было очень неприятно. Возникала необходимость искать новую подработку, более надежную.
Кирилл снова уезжал в командировку на целую неделю. Я ждала разрыва цепи и долгожданного просветления (я до сих пор не написала ни строки), но ничего не происходило, и у меня появилось предчувствие, что уже и не произойдет. Обычно предчувствия меня не обманывали. Не думаю, что этот случай – исключение. Неужели это конец? Неужели я придумала себе все это, и никакого разрыва, никакой цепи вообще нет? Выходит, что все эти события – книга, игра – простое совпадение. Кажется, что я все это время медленно поднималась со дна глубокого водоема, и вот уже почти вынырнула на поверхность, но снова пошла ко дну. Теперь уже навсегда. Яда оказалось слишком много на этот раз. Я была почти уверена в этом.
С уездом Кирилла от мрачных размышлений меня уже ничто не могло отвлечь – ни Джакс, ни репетиторство, ни учеба. Мысль о собственном ничтожестве угнетала все сильнее. Я пыталась начать творить «по схеме» в надежде на то, что это может пробудить мою творческую память, но это лишь все усугубило. Ничего не получалось, как и прежде. Тупик, бессильная апатия и отсутствие вдохновения довели меня до паранойи. Мне казалось, что печатная машинка смотрит на меня с вызовом. Весь ее нетронутый внешний вид унижал меня, напоминая о моей бесхребетности.
Подолгу я не могла уснуть, лениво осмысливая рутину, в которой тонула. Что же со мной на самом деле происходит? Если ли конец у этого процесса? Так тяжело не было еще никогда. Я не представляю своей жизни без творчества, но в то же время меня лишили возможности творить. Это противоречие сводило с ума. Наверное, Кирилл не узнает меня, когда вернется. Количество седых волос на голове уже пугало меня. Раньше я думала, ну пара-тройка, ну и что? Сейчас я сушила голову феном и видела, что их становится больше. Черт, я молодая девушка или старуха? Что со мной происходит? Я увядаю заживо.
Кир звонил каждый день перед сном, очень измотанный и сонный. Он был обеспокоен моим состоянием. Сколько бы я ни убеждала его, что со мной все окей, а голос меня выдавал. Неужели Кирилл думает, что я могу наложить на себя руки, воспользовавшись его отсутствием? Вероятно, такая мысль приходила ему в голову. И он боялся этого больше всего на свете. Потому что знал – я способна на это. Да, черт возьми, мне хватит духу покончить с собой, вот только это не выход. Хоть я и люблю побыть в одиночестве, а этот раз дался мне очень тяжело. Кирилл был словно волнорез для океана моей депрессии, он ослаблял ее своим присутствием. А теперь его не было рядом, и волна за волной топили меня.