Багровая заря
Шрифт:
Я поднесла носик пакета к губам и отпила треть. А потом сказала Каспару:
— Я хочу видеть того, кто мне это принёс.
Каспар кивнул.
— Сию минуту.
И вышел. А через три минуты дверь открылась, и оранжевый отблеск пламени, горящего в камине, озарил бледное остренькое личико темноволосой девушки. Я окинула её взглядом всю, от ровно поставленных вместе высоких ботинок солдатского образца до встрёпанной копны жестких темно-каштановых волос, отдалённо напоминавших шевелюру Эйне. Миниатюрная, увешанная разнообразным оружием, с самурайским мечом за плечами, она стояла навытяжку, сжимая маленькие кулачки. А на пальце
— Вы боец? — спросила я.
— Так точно, — был ответ.
— Вы не переживайте, у меня никаких претензий нет. Я просто хотела посмотреть на того, кто меня кормит. Ваше имя?
— Изабелла, — ответила она тихим, хрипловатым голосом. — Изабелла Хард.
Несмотря на миниатюрность и кажущуюся хрупкость, она была вся мускулы и нервы. Железная. И зубастая — маленький злой зверёк. Да, похоже, драться эта девочка умеет и любит. И каждый день получает свою норму в две тысячи грамм крови.
Каспар подошёл и со снисходительно-небрежным видом перечислил мне все заслуги, за которые данный боец удостоился чести снабжать пищей саму Аврору. Пока он рассказывал, Изабелла стояла неподвижно, вытянувшись в струнку, и в её немигающих, непроницаемых глазах плясали отблески пламени, ярко пылавшего в камине.
— Спасибо вам, Изабелла Хард, — сказала я.
В её зеркально-холодных глазах проступило живое, человеческое выражение: моё «спасибо» жарко заструилось в её холодных жилах и вспыхнуло в её тёмных зрачках.
— Служу «Авроре», — ответила она глуховато, но чётко.
Я про себя усмехнулась. Прозвучало как «Служу Советскому Союзу». Жестом отпустив Изабеллу, я приникла ртом к носику пакета с кровью, а она пружинисто повернулась кругом и вышла, бесшумно ступая по толстому ковру рифлёными подошвами своих грубых ботинок. Я невольно проводила её взглядом, залюбовавшись её плавной, кошачьей походкой. Походкой хищника.
Я подошла к окну. Звёзды горели, недосягаемые и холодные.
— Сегодня такая потрясающая ночь, — сказала я Каспару. — Мне очень хотелось бы прогуляться. Полететь к этим чистым звёздам.
— Нельзя, — ответил он. — Всё это…
— Знаю, знаю, — перебила я. — В целях моей безопасности. Мне уже осточертела эта безопасность! Может быть, я хочу опасности! Я хочу столкнуться с врагом, хочу драться! Я скоро просто рехнусь здесь! Каспар, я прошу тебя, отпусти меня хотя бы на полчасика полетать. У меня просто крылья чешутся.
— Джулия этого не одобрит, — сказал он.
— Да плевать мне на Джулию! — воскликнула я. — В конце концов, кто я такая? Я ведь ваша Аврора, Аврора, которую вы почитаете, как божество! Вы обязаны меня слушаться! Разве не так?
— Так.
— Так какого же чёрта ты мне говоришь «нельзя»?! Как ты смеешь говорить мне это слово? Я хочу полетать, и ты не можешь запрещать мне это!
— Аврора, это опасно. Я должен беречь тебя, как зеницу ока. Если я тебя не уберегу…
— Сделаешь себе харакири. Отпусти меня. Прошу тебя.
— Ну хорошо, только с сопровождением. Не беспокойся, они будут держаться на расстоянии.
Это было презабавно. Объект номер один метался в звёздном небе над Альпами, а двадцать пять стражей, рассредоточившись, не спускали с него глаз. А когда объекту захотелось на сверхзвуковой скорости полететь в другое полушарие, у него образовался эскорт. Объект взгромоздился на вершину горы, а стража — на склонах и на соседних вершинах. Объекту захотелось промчаться над гладью океана навстречу солнцу на бреющем полёте, подцепляя на крылья солёные алмазные брызги, но и тут стража не отставала. Проверяя их бдительность, объект замер в воздухе и притворился, что падает. К нему ринулись сразу все. Двое подхватили и понесли, а все остальные образовали оцепление, летя впереди, с боков и позади, а также сверху.
Какой опасности я могла бы подвергнуться в воздухе? Я могу обогнать баллистическую ракету, обхитрить её, даже если бы на ней была система самонаведения. На самом быстром истребителе вам не догнать меня: я увильну, исчезну из виду, примощусь к вам на хвост, и вы будете гадать, куда я подевалась. Вам не сбить меня с земли, не догнать в небе, я недосягаема для вас. Вам не догнать меня, даже если бы вы очень захотели.
Но всё-таки есть способ меня поймать. Заставьте меня полюбить вас, и тогда я точно ваша, можете брать меня голыми руками. Я вам даже открою, как меня можно убить. Меня можно убить, лишь отрубив голову, все остальные раны любой тяжести для меня не смертельны. Но если вы, лёжа рядом со мной в постели, задумаете отрубить мне, спящей, голову, у вас ничего не выйдет. Следствием этого будет моё разбитое сердце и ваше, пронзённое тем самым мечом, которым вы хотели убить меня.
За год, а точнее, за триста семьдесят дней, проведённые мной в комфортабельном плену горной усадьбы, я поняла: я больше так не могу. Вы скажете: многовато мне потребовалось времени, чтобы это понять. Я не стану спорить. Скажем так: триста семьдесят дней — это отрезок времени, в течение которого я смогла выдерживать такую жизнь.
Триста семьдесят дней, находясь под неусыпной охраной своих верных подданных, королева Аврора получала из их рук и пищу, и новости. Если верить информации, получаемой из достоверных источников, то шло планомерное и неуклонное истребление членов конкурирующей организации — Ордена Железного Когтя. Только каждого пятого из них удавалось привлечь в «Аврору». Несла потери и «Аврора», но они были гораздо меньшими, чем урон, который терпел Орден. По последним данным, его численность сократилась более чем в два раза.
Триста семьдесят дней и столько же ночей Аврора грелась у камина, пила кровь из пакетов, слушала радио и смотрела телевизор до отупения. Выбор каналов был обширен: на крыше домика белела тарелка спутниковой антенны. Аврора была в безопасности, но её свобода была сильно ограничена. И настал-таки момент, когда она решила, что с неё хватит.
Если бы в это время рядом был Каспар, побег мне вряд ли удался бы. Мне помогло одно обстоятельство: молодая жена начальника моей охраны была беременна. И в один прекрасный день Каспар попросил у меня трёхдневный отгул.
— Понимаешь, такое дело… У меня жена рожает. Я должен быть с ней.
— Разумеется, — сказала я. — Ты и так торчишь тут со мной безвылазно, без выходных и отпуска. Конечно, лети к ней скорее. И передавай ей от меня привет.
Когда я говорила это, у меня ещё не было и мысли о побеге. Если бы она была, Каспар непременно почувствовал бы это и ни за что не отлучился бы. На время своего отсутствия он назначил своим заместителем Элвина Хоука, командира одного из пяти отрядов, нёсших службу по охране объекта номер один.